Важнейшим документом среди них была «Книга бытия украинского народа» или «Закон Божий». В этом документе ссылками на священное писание, на «Закон Божий», доказывалось, что власть царей не установлена Богом, как это проповедовала христианская религия. В документе говорилось о том, что цари сами захватили себе власть, создали подручных из господ и поработили народ. В параграфе 6 писалось: «Нет другого царя, кроме одного небесного утешителя, хотя люди и натворили себе царей в образе своих братьев-человеков».
В параграфе 7 говорилось: «И лукавые цари отобрали их между сильнейших и нужнейших для себя и назвали их господами, а других сделали невольниками господ, и умножились на земле горе, нищета и болезнь и бедствия и несчастья». Дальше говорится о том, что Екатерина II уничтожила казацкую вольность на Украине и ввела там крепостное право.
Религиозная оболочка документа, именуемого «Закон Божий», не могла обмануть царские власти, а начальник III отделения граф Орлов правильно разгадал сущность этого документа, когда писал царю: «Эта рукопись под названием "Закон Божий" заключает в себе 109 параграфов самого преступного содержания; в ней текстами священного писания, превратно истолкованного, и примерами из истории же, ложно понятыми, доказывается, что царская власть противна законам божеским и природе человеческой, что люди все равны и должны управляться только старейшинами, что от монархического правления происходят одни лишь бедствия и страдания и что славянские племена могут быть благополучны, только когда над ними не будет никакой установленной людьми власти».
В другом документе, в воззвании «К братьям-украинцам», на первый план выдвигалась идея о необходимости объединения славян в единую славянскую федерацию. Там говорилось о том, что каждый славянский народ должен иметь свою республику и пользоваться в славянской федерации широкой автономией. Украина также должна входить в славянскую федерацию.
Славянская федерация должна иметь республиканское устройство. Во главе ее должен находиться Славянский собор.
В «Главных правилах общества» говорилось о необходимости уничтожения рабства, то есть крепостничества. Там же подчеркивалось, что члены общества стояли за распространение грамотности среди славян, уничтожение религиозной вражды и т. п.
Для умеренных членов общества эта программа носила чисто декларативный характер. Кулиш и Костомаров считали, что нельзя поднимать восстания против существующего порядка. Иных взглядов держались Шевченко, Гулак и другие сторонники решительных действий, то есть революции. Скорее всего республиканские формулировки в «Закон Божий» и другие документы были внесены под воздействием левого крыла, и Шевченко в первую очередь.
В 1847 г. участники Кирилло-Мефодиевского братства были арестованы. Костомаров и Кулиш, струсившие на следствии и представлявшие собой либеральную часть общества, были наказаны легко. Костомаров после года тюремного заключения был выслан в Саратов, Кулиш — в Тулу.
Небезынтересна позиция по отношению к «обществу» критика демократа Виссариона Белинского. Ему был близок диалект малороссиян. Тем не менее Белинский говорил: «Слившись навеки с единокровною ей Россиею, Малороссия отворила к себе дверь цивилизации, просвещению, искусству, науке, от которых дотоле непреодолимою преградою разлучал ее полудикий быт ее»
[93]
. «Мы имеем полное право сказать, что теперь уже нет малороссийского языка, а есть областное малороссийское наречие, как есть белорусское, сибирское и другие подобные им областные наречия… Литературный язык малороссиян должен быть язык их образованного общества — язык русский»
[94]
.
Узнав о раскрытии полицией Кирилло-Мефодиевского общества, Белинский писал П.В. Анненкову в начале декабря 1847 г.: «Ох мне эти хохлы! Ведь бараны — а либеральничают во имя галушек и вареников с свиным салом! И вот теперь писать ничего нельзя — все марают. А с другой стороны, как и жаловаться на правительство? Какое же правительство позволит печатно проповедовать отторжение от него области?»
Кстати, в конце 50-х годов XIX века филолог и публицист Петр Лавровский призывал собирать материалы «о малорусском наречии как об исчезающем».
Из Кирилло-Мефодиевского общества вышли два «апостола» украинства — Тарас Шевченко и Пантелеймон Кулиш. Замечу, что апостолами их назвал не я, а украинские националисты.
Одним из неотъемлемых атрибутов тоталитарного государства является идолопоклонство, то есть культ людей, которые являются как бы ангелами-хранителями режима. Старшее поколение помнит, как по всему Союзу ставили десятки тысяч памятников Ленину, в каждом городе были площади, проспекты и улицы его имени. Естественно, что у части населения это вызывало раздражение, а у другой — приступы остроумия. Каюсь, что я и сам на пикниках до 1991 г., поднимая первый тост, выдавал: «Хорошо пить на природе, где не виден бюст Володи!»
Рухнул СССР, на Украине вроде бы цветет и пахнет демократия, но поводов для анекдотов и забавных тостов вполне хватает. Страну охватила эпидемия «шевченкомании».
Буквально в каждом городе ставят ему памятники, называют его именем улицы, проспекты, скверы.
Почему район лучших одесских пляжей стали называть парком Шевченко? С какой стати? Там что, Тарас Григорьевич купался? Или, может, среди одесситов референдум провели, и они все единогласно проголосовали за подобное переименование?
Объективности ради следует сказать, что культ Шевченко начали создавать злыдни москали-большевики. В 1960 г. у гостиницы «Украина» в Москве установили огромный и несуразный памятник Тарасу Григорьевичу. Замечу, что памятников такого размера у нас нет ни Пушкину, ни Льву Толстому, ни Чехову, ни Гоголю. Кстати, сейчас на Украине количество памятников Шевченко превышает число памятников, поставленных в России в честь Пушкина, Лермонтова, Чехова, Гоголя и всех трех Толстых. Зато спросите парижанина, лондонца или берлинца, кто такие Толстой, Чехов, Достоевский и кто такой Шевченко…
Мы с женой где-то пять или шесть раз, с 1987 г. по 1999 г., становились жертвами шевченкомании. Мы за весьма приличные деньги брали турпутевки на теплоходные круизы из Киева по Днепру и Черному морю. Путешествие в общем прекрасное, но каждый раз мы по целому дню стояли на причале у Канева, но ни разу не попали в этот древний русский город со знаменитым Георгиевским собором постройки 1144 года, могилой писателя Аркадия Гайдара и другими достопримечательностями. В чем же дело? Пристань находится в нескольких километрах от города, куда не ходит ни автобус, ни иной вид общественного транспорта. Правда, какие-то щирые «Козлевичи» предлагают туристам свои «Лорен Дитрихи» для поездки в Канев, но и цена, и вид «Козлевичей» отпугивают большинство туристов.
В итоге приходится строиться в колонны и маршем идти на гору к могиле незабвенного Тараса Григорьевича, куда, по сведениям современного путеводителя, руководство Украины регулярно совершает ритуальные паломничества.
