Накануне нападения на Советский Союз в руководстве ОУН произошел раскол, и возникли две группировки: ОУН-М Мельника, которой руководило Главное управление имперской безопасности (РСХА), и ОУН-Б Бандеры под патронатом Абвера. Обе группировки финансировались Берлином. Об этом заявил на следствии высокопоставленный сотрудник Абвера Лазарек: «Руководство… при главном командовании вооруженных сил в Берлине поручило Эрнесту цу Айкерну в Кракове вести переговоры с уполномоченным Бандеры. Лебедь принял все требования Айкерна и заявил, что бандеровцы дадут необходимые кадры для школ подготовки диверсантов и переводчиков и что бандеровцы согласны на использование немцами всего их подполья в Галиции и Волыни в разведывательных и диверсионных целях против СССР… От Эрнеста цу Айкерна я в апреле 1945 года узнал, что С. Бандера получил от немцев 2,5 миллиона марок, т. е. столько, сколько получает и Мельник…»
[137]
.
С согласия немцев ОУН начала террор в Польше. Процитирую националиста Субтельного: «В начале 1930-х годов члены ОУН осуществили не только сотни актов саботажа и десятки „экспроприаций“ государственного имущества, но и организовали свыше 60 террористических актов, многие из которых удались. Среди наиболее важных их жертв были Тадеуш Голувко (1931 г.) — известный польский сторонник польско-украинского компромисса, Эмилиан Чеховский (1932 г.) — комиссар польской полиции во Львове; Алексей Майлов (1933 г.) — сотрудник советского консульства во Львове, убитый в ответ на голодомор 1932–1933 гг., Бронислав Перацкий (1934 г.) — министр внутренних дел Польши, приговоренный ОУН к смерти за пацификацию 1930 г. Многие покушения направлялись против украинцев, которые были противниками ОУН. Здесь наиболее нашумевшим стало убийство в 1934 г. известного украинского педагога Ивана Бабия»
[138]
.
В ответ на массовый террор УПА (Украинской Повстанческой Армии), созданной ОУН, поляки начали проводить в Галиции политику «умиротворения», то есть комплекс полицейско-административных мер. Многие террористы были арестованы, на Волыни и в Галиции увеличилось расселение польских крестьян-«осадников» и т. д.
По воспоминаниям адъютанта Пилсудского Мечеслава Лепецкого, маршал, узнав об убийстве Перацкого, воспринял это известие с бешенством, которого раньше за ним не наблюдалось. Предположив, что к убийству Перацкого имеют отношение жители Привисленского края, Пилсудский набросился на своего адъютанта — выходца из того же края — с гневной тирадой: «Если это окажется правдой, велю высечь вас батогами, содрать с вас шкуру. Никого не пощажу — ни женщин, ни девушек. Искореню привисленское семя из Привисленского края, и из Галиции, и из Познани». И свое обещание Пилсудский вскоре сдержал. 17 июня 1934 г. по его приказу был открыт концлагерь в Восточной Польше в Березе-Картузской, недалеко от советско-польской границы.
Любопытно, что, несмотря на все внутриполитические неурядицы, развал экономики и нежелание как минимум 40 % населения жить в Речи Посполитой, ее правители жаждали экспансий по всему периметру границы, да и в «мировом масштабе».
Глава 14
Экспансия по всем азимутам
Сейчас польские историки и СМИ утверждают, что пан Пилсудский в 1919 г. решил осчастливить литовцев, белорусов и украинцев, а при случае и жителей Смоленщины, включив их в некую Федерацию вместе с Польшей. Как это происходило в западных Белоруссии и Украине, мы уже знаем. Ну а теперь обратимся к Литве.
Вильно был древней столицей Великого княжества Литовского, ну а поляки соответственно считали его исконно польским городом. В 1919 г. город несколько раз переходил из рук в руки.
Но вот 12 августа 1919 г. в Париже Верховный Совет Антанты утвердил в качестве восточной границы Польши линию Гродно — Яловка — Немиров — Брест-Литовск — Дорогуск — Устилуг — Грубешов — Крылов Рава-Русская — Перемышль — граница с Чехословакией (впоследствии ее назовут «линией Керзона»). Таким образом, оккупированный поляками город Вильно оставался в составе Литвы.
14 июля 1920 г. Красная Армия выбила поляков из Вильно, а затем советское правительство передало город буржуазному правительству Литвы.
10 июля 1920 г. в городке Сувалки состоялось подписание мирного договора, подтверждавшего права Литвы на Виленскую область.
Однако 8 октября 1920 г. генерал Людина Желяховский ввел в Виленскую область польские войска и захватил столицу Литвы. В Варшаве объявили, что Желяховский — мятежник, не подчиняющийся центральному правительству. На самом же деле он действовал в соответствии с секретным приказом Пилсудского. Через два дня Желяховский провозгласил создание нового независимого государства «Срединная Литва», ну а себя — его правителем.
1 августа 1922 г. в «Срединной Литве» под контролем польских войск был проведен плебисцит по вопросу вхождения «Срединной Литвы» в состав Польши. Естественно, сторонники «новой унии» победили. И 21 марта 1922 г. польский сейм постановил оное государство принять в состав Польши.
Вооруженные силы Литвы были как минимум на порядок слабее польских, и они были вынуждены терпеть захват своей столицы. Однако Литва разорвала дипломатические отношения с Польшей и закрыла границу с ней.
От литовской границы перейдем к советской. Несмотря на подписание Рижского мира, на польско-советской границе постоянно происходили стычки и перестрелки. На территории Польши формировались различные белогвардейские и петлюровские банды, которые при пособничестве польского командования периодически вторгались на территорию РСФСР и УССР. Это заставляло советское правительство держать крупные силы на польской границе. Так, на территории Подолии в 1921 г. были размещены 1-й конный корпус Красной Армии, 24-я Самарская железная дивизия, 29-я бригада погранохраны и 112-й батальон войск ВЧК.
Вот, к примеру, в ночь на 26 октября 1921 г. границу в Подолии перешли сразу две банды: Палия (350 человек при четырех пулеметах)
[139]
и Шляпока (150 человек). По данным советских пограничников, переход обеих банд обеспечивали регулярные польские войска. К середине ноября потрепанный отряд Палия ушел в Польшу, а Шляпок был взят в плен красноармейцами.
Советские пограничники в 1920–1930-х гг. имели очень строгие указания по ограничению применения оружия на границе. В свою очередь, поляки вели себя как завоеватели. Из отчета Ямпольского погранотряда за 1-ю половину 1925 г.: «5 января 1925 года перешла границу группа польских солдат около 40 чел. пехоты и три всадника, которая, обстреляв наш сторожевой наряд, прорвалась в здание заставы и управление комендатуры, обстреляла их и забросала гранатами. Ворвавшись в канцелярию заставы, захватила дела и переписку. Пограничники, приняв меры к обороне, вынудили поляков отойти в прилегающий сад.
