Россия не могла не потерпеть поражения в войне с Японией. Сейчас десятки авторов пытаются доказать, что, мол, если бы тот-то адмирал повернул бы направо, а не налево… Если бы Куропаткин приказал наступать (отступать) раньше (позже)… Ах, если бы турки пропустили через Проливы черноморские броненосцы «Три Святителя» с «Георгием Победоносцем» на подмогу Рожественскому… и т. д., и т. п. Увы, ничего не помогло бы стране с неспособным правительством, с дипломатами, патологически боявшимися Туманного Альбиона, и с военными, боявшимися шагу ступить вперед или назад без одобрения начальства.
А ведь Россия могла покончить с Японией и без посылки на Дальний Восток эскадр Рожественского и Небогатова. Япония не продержалась бы и полугода без экспорта топлива и сырья. Прервав морские коммуникации японцев и напав на ее побережье, можно было быстро поставить на колени Империю восходящего солнца. Так, кстати, и сделали американцы в 1943–1945 гг. Их надводные корабли и подводные лодки и самолеты действовали по принципу «Sink them all» («Топи их всех» — англ.) и пускали на дно все суда, идущие в Японию или из нее, не взирая на национальность.
Самое интересное, что Россия, по крайней мере с 1855 г., интенсивно готовилась к крейсерской войне. Правда, не с Японией, а с Англией, т. е. с многократно более сильным противником. На русских верфях строились специальные броненосные крейсеры, предназначенные для действий на коммуникациях противника. На казенные средства и добровольные пожертвования был создан так называемый Добровольный флот. В мирное время корабли Добровольного флота перевозили грузы и пассажиров, а в военное они должны были использоваться как вспомогательные крейсеры (рейдеры) на коммуникациях врага. К концу 1903 г. в составе Добровольного флота насчитывалось 74 парохода водоизмещением от 900 до 15000 т.
Рейдерами могли стать любые военные суда, от старых броненосцев «Александр II» и «Николай I»
[70]
до больших императорских яхт типа «Штандарт» и «Полярная Звезда». Свыше 30 боевых судов могли вести крейсерские операции в Тихом океане.
Кроме военных судов и яхт в крейсеры можно было обратить и несколько пароходов Добровольного флота, а также пассажирских судов, закупленных за границей. Причем все возможности для этого имелись. Российские финансы к 1904 г. были в полном порядке, денег хватило бы и на покупку сотни пароходов.
А где взять личный состав для крейсеров? Традиционно в случае войны происходила мобилизация экипажей торговых судов. Но это само собой. Кроме того, в России имелось два источника, откуда можно было получить тысячи хорошо подготовленных матросов и офицеров. Это старые корабли Балтийского и Черноморского флотов.
К 1904 г. в составе Балтийского флота состоял ряд кораблей (формально они считались броненосцами береговой обороны) постройки 60—70-х годов XIX века, которые уже не представляли никакой боевой ценности. Орудия главного калибра этих броненосцев стали опасны только для их прислуги, а не для противника. Речь идет о броненосцах «Первенец», «Кремль», «Чародейка», типа «Адмирал Грейг» (4 единицы); устаревших крейсерах 1 ранга — «Князь Пожарский», «Минин», «Генерал-адмирал», «Герцог Эдинбургский»; устаревших крейсерах 2 ранга — «Азия», «Африка», «Вестник» и других.
Можно было взять часть экипажей и снять торпедные аппараты с ряда малых миноносцев Балтийского флота, которые были неспособны идти на Дальний Восток.
Огромный запас личного состава и вооружения для войны на Дальнем Востоке представлял Черноморский флот, который к началу 1904 г. имел в своем составе 6 эскадренных броненосцев, 1 крейсер, 6 канонерских лодок, 2 минных транспорта, 3 минных крейсера, 4 эсминца, 22 миноносца, 12 миноносок и более 20 вспомогательных судов.
Элементарный расчет показывает, что несколько десятков русских крейсеров могли поставить Японию на колени еще в 1904 г., до похода 2-й Тихоокеанской эскадры. В 1904 г. японский флот должен был сторожить порт-артурскую эскадру и владивостокские крейсеры, а также обеспечивать коммуникации между Японией, Кореей и Маньчжурией, где находились многочисленные японские армии. Поэтому выделить достаточные силы для противодействия русским крейсерам японцы физически не могли.
Русские крейсеры могли не только перехватывать суда, идущие в Японию, но и регулярно производить обстрелы японских портов и промышленных объектов, высаживать диверсионные отряды и т. д. Наконец, тихоокеанские суда, маскируясь под «нейтралов», могли ставить активные минные заграждения у берегов Японии и Кореи.
Собственно, нет нужды описывать возможные действия русских крейсеров, достаточно почитать о действиях германских рейдеров в 1939–1943 гг. Причем 15-см пушки KL/45, установленные на германских рейдерах (по 6 орудий), не превосходили по своим баллистическим данным русские 152/45-мм пушки Кане. Скорость хода рейдеров была 14–16 узлов (у русских вспомогательных крейсеров в среднем больше). Все же достижения техники (дальняя радиосвязь, радары, авиация и т. д.) пошли только во вред рейдерам.
А к 1904 г. радиостанции на торговых судах были большой редкостью, да и дальность их действия составляла 50—100 миль. Японский флот был на порядок слабее английского. И, наконец, условия базирования у русских рейдеров к 1904 г. были несравненно лучше, чем у немцев в 1939–1943 гг.
ГЛАВА 17
ПОРТСМУТСКИЙ МИР И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Япония не смогла бы вести войну, не опираясь на финансовую поддержку английского и американского капитала. Английские банки еще до войны финансировали Японию и ее военную подготовку. На нью-йоркский денежный рынок Японии до войны пробраться не удавалось, несмотря на поддержку президента Соединенных Штатов и еще более авторитетную в данном случае поддержку банкиров лондонского Сити. Руководящие круги Уолл-стрита отказывались доверять Японии свои деньги или же выдвигали ростовщические требования — уплату огромного процента и др.
Но вскоре после начала войны против России настроение в Нью-Йорке изменилось. В апреле 1904 г. еврейский банкир Шифф и крупный банкирский дом «Кун, Леб и компания» вместе с синдикатом английских банков, включая Гонконг-Шанхайский, предоставили Японии заем на сумму 50 млн. долларов из высокого процента (6 % годовых); половина займа размещалась в Англии, половина — в США. Недоверие к японскому кредиту было все же столь велико, что банкиры потребовали точного определения конкретного источника доходов японского правительства, который даст возможность исправно погашать платежи по займу. В качестве такого источника в контракте были указаны доходы таможен.
В ноябре 1904 г. в Англии и США был размещен новый японский заем — на 60 млн. долларов, — тоже из 6 %. В марте 1905 г. последовал третий англо-американский заем, уже на 150 млн. долларов и всего из 4,5 %, но опять-таки под конкретное обеспечение — на этот раз доходами от табачной монополии. Наконец, в июле 1905 г. Япония получила четвертый заем — снова 150 млн. долларов из 4,5 %. В размещении займа на этот раз приняли участие и германские банки. Чистая выручка японского правительства от внешних займов за вычетом комиссионных и других расходов и потерь составила 697 млн. иен и покрыла свыше 40 % всех военных расходов Японии, достигших 1730 млн. иен. Без английских и американских денег исход войны был бы иной.
