18 сентября красные части закрепились на берегах Двины у деревни Нижняя Тайма. 25 сентября канонерки «Павлин Виноградов», «Какстон» и плавбатареи № 1 и № 2, буксируемые пароходами «Чернопенье» и «Нагорный», прибыли на фронт. Пароход «Богатырь» был отправлен для перевооружения в Котлас.
В тот же день в одном из рукавов Двины красными был найден брошенный командой невооруженный пароход. С рассветом 26 сентября красные суда начали обстрел неприятельских позиций. Союзники оставили свои передовые позиции и отошли на линию Борки — Пучуга.
Замерзание Северной Двины обычно происходило между 15 октября и 5 ноября. Поэтому осторожные лорды британского Адмиралтейства отдали приказ союзной флотилии заблаговременно уйти в Архангельск.
7 октября союзная флотилия ушла с фронта. Перед этим Альтхэм приказал свезти на берег часть орудий с прислугой и разместить их в районе Березника.
Ободренные уходом вражеской флотилии красные части атаковали позиции союзников и после упорных четырехдневных боев заняли район Борки — Городок. Красные захватил и 13 орудий, в том числе одну 120-мм пушку, установленную на деревянном плоту, а также много стрелкового оружия, обмундирования и продовольствия.
Между тем наступили холода. 23 октября из Котласа было получено известие о появлении на реке «шуги» (мелкого льда), и на следующий день Северодвинская флотилия ушла на зимовку в Великий Устюг. Одновременно покинул фронт и 4-й Балтийский отряд.
28 октября Северная Двина покрылась льдом, но уже через два дня резко потеплело, пошел дождь, и 2 ноября лед тронулся. 4 ноября по приказу командующего флотилией Пронского часть судов красных отправилась из Великого Устюга на фронт, куда и прибыла 6 ноября.
Северодвинская флотилия несколько раз обстреливала позиции союзников. По советским данным, ей удалось потопить плот (плавбатарею?) с 130/55-мм пушкой и сбить два аэроплана. Англичане не подтверждают этих данных.
Вскоре погода пришла в норму, и 13–14 ноября красные суда вновь отправились в Великий Устюг. 15–16 ноября Северная Двина вновь покрылась льдом. Выбор в качестве места зимовки Великого Устюга, а не Котласа был обусловлен чисто субъективным фактором — волей военморов, которым было удобнее квартироваться в Устюге, нежели в Котласе.
Как видно из следующей главы, базирование в Великом Устюге на несколько дней задержало выход флотилии на фронт в 1919 г.
Глава 2. Кампания 1919 года
Зимой 1918/19 г. суда Северодвинской флотилии были разбросаны по нескольким затонам в Великом Устюге. Ремонт производился средствами мастерских Обвода, а вот установка орудий и подготовка креплений под них могла производиться только в Котласе средствами небольшой мастерской Обвода в затоне Лименда и средствами железнодорожного депо станции Котлас. К началу кампании были отремонтированы и вооружены следующие суда: канонерские лодки: «Павлин Виноградов» (до 22 сентября 1918 г. «Мурман») получил две 102/60-мм пушки, один 40-мм автомат Виккерса и два пулемета;
«Коммунист» (до 18 апреля 1919 г. «Какстон») — две 75/50-мм пушки, одна 47-мм пушка Гочкиса, два пулемета;
«Урицкий» (до 18 апреля 1919 г. «Феникс») — две 75/50-мм пушки, два пулемета;
«Володарский» (до 18 апреля 1919 г. «Крепыш») — бывший колесный буксирный пароход, построенный в 1905 г. в Нижнем Новгороде. Длина 44,5 м; ширина 6/12,65 м; осадка 1 м. Машина мощностью 320 л.с. Скорость 7 узлов. Был вооружен двумя 75/50-мм пушками, одна из которых зенитная
{151}, и одним пулеметом;
«Карл Либкнехт» (до 18 апреля 1919 г. «Сильный») — бывший колесный буксирный пароход, построенный в 1903 г. в Коломне. Длина 59,13 м; ширина 8,23/17,1 м; осадка 1,24 м. Машина мощностью 560 л.с. Скорость 10 узлов. Вооружен двумя 102/60-мм пушками и двумя пулеметами;
«Свердлов» (до 18 апреля 1919 г. «Котлас») — бывший колесный буксирный пароход, построенный в 1898 г. в Кузино. Водоизмещение 268 т. Длина 55,5 м; ширина с колесами 12,8 м; осадка 1 м. Машина мощностью 360 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружен одной 75/50-мм пушкой и одним пулеметом. В ряде документов того времени фигурирует как минный заградитель; плавбатареи № 1 «Москва», № 2 «Кронштадт», № 3 «Петроград», № 4 «Туркестан», № 5 «Канск» имели на вооружении по две 152/45-мм пушки Кане каждая.
Суда, буксирующие батареи: «Халтурин», «Арнгольд», «Чернак», «Лизогуб», «Ростовский».
Сторожевые суда, бывшие колесные буксиры: «Вера»
{152} (до 18 апреля 1919 г. «Буксир»), «Робеспьер» (до 18 апреля 1919 г. «Ка-лязин»), «Лассаль» (до 18 апреля 1919 г. «Незабудка»), «Скорпион» (до 18 апреля 1919 г. «Андрей»), «Борец», «Алмаз» (до 18 апреля 1919 г. «Частник»). Все сторожевые суда были вооружены одной 75/50-мм или одной 76-мм полевой пушкой обр. 1902 г. и одним пулеметом.
Посыльные суда: «Желябов» (три 37-мм пушки и один пулемет), «Стенька Разин» (1 пулемет), «Усть-Сысольск» (2 пулемета).
Состояние судов флотилии и особенно их артиллерии оставляли желать лучшего. «Судовая артиллерия находилась в хаотическом состоянии. Надлежащего наблюдения за орудиями в течение зимы не было; запасные части и самые необходимые принадлежности отсутствовали. Орудия были расстреляны до пределов, а запасных не имелось. Механизмы орудий, всю зиму простоявшие на открытом воздухе без наблюдения, были попорчены и требовали капитального ремонта. Из-за отсутствия опытных данных о возможности установки крупной артиллерии на буксирах, вся артиллерия свыше четырех дюймов была установлена на баржах…
…Аппарат снабжения флотилии находился в зачаточном состоянии, и положение было таково, что в любую минуту могло прекратиться всякое питание флотилии как предметами специального оборудования, так и предметами продовольствия. База флотилии в Котласе была совершенно не в силах справиться с возложенной на нее задачей и требовала полного переустройства.
В области внутренней организации флотилии положение обстояло еще хуже. Штабов фактически не существовало, во главе отдельных частей флотилии находились часто случайные люди, малокомпетентные в порученном им деле и нередко едва грамотные. Лиц, способных нести ответственность, почти не было, а те немногие специалисты, которые находились в Штабах, являлись недавними пришельцами и были поставлены в такие условия работы, что при всем желании принести пользу делу достигнуть этого не могли…
…Командный состав на судах был мало подготовлен для серьезных оперативных задач. В большинстве случаев это были артиллерийские унтер-офицеры, смелые и решительные, готовые в любую минуту выполнить самые рискованные задания, но с обязанностями командиров военных судов справлявшиеся с трудом.
