Однако, несмотря на эти частные успехи, противник, выдвинув сильную артиллерию, начал общее наступление против центра и левого крыла русских войск. Дивизии Леграна и Валентина оттеснили центр и ближайшую к нему часть правого крыла в большой лес позади позиции русских. Баварцы заставили отступить 5-ю дивизию Берга к Ромпу, а войска Властова — по невельской дороге.
Между тем на правом фланге русским удалось добиться серьезных успехов. Командовавший русской кавалерией генерал Балк, заметив движение вражеской колонны влево, выслал для прикрытия центра русских с правого фланга два лейб-кирасирских эскадрона сводного полка под начальством полковника Ершова, с двумя слабыми эскадронами гродненских гусар и рижских драгун. Кавалеристы, заехав по три направо, кинулись наперерез неприятельской колонне, состоявшей из конных егерей, выстроились во фронт и врубились в легкую бригаду генерала Кобрино.
Пораженные безотчетным страхом, французские конные егеря были опрокинуты на баварскую батарею. Артиллеристы, не смея открыть огонь по мчавшейся на них кавалерии с обеих сторон, были изрублены русскими кирасирами. Поручики Виламович и князь Шаховской, корнеты Белецкий и Окунев первыми вскочили на батарею. Здесь русские войска захватили 15 орудий, но увезли из них только два, вместе с пленным батарейным командиром. Прочие же орудия из-за нехватки времени были оставлены на месте, но лафеты их изрубили.
Сам Сен-Сир, не могший из-за полученной им раны ездить верхом, в суматохе был выброшен из одноколки, на которой он разъезжал по полю боя, и едва не попал в плен к русским кирасирам.
А тем временем 4-й полк французских кирасир было кинулся на выручку захваченной батареи, но встреченный лейб-кирасирским эскадроном под командованием майора Семеки, был опрокинут и преследован по улицам предместья.
Французские войска отступали «в сильном беспорядке и замешательстве». Пехота, артиллерия и обозы кинулись на мост, где столпились так, что несколько повозок полетело в воду. И лишь прибытие баварских резервов и особенности местности, неудобной для действий кавалерии, остановили порыв храбрых русских гренадеров.
Другой эскадрон сводного кирасирского полка, кинувшийся вслед за уходившими французскими орудиями, вдоль кладбища, был задержан огнем пехоты, засевшей за оградой. Не менее отважно атаковал противника эскадрон Гродненских гусар под начальством ротмистра Дядкова, потерявший в этом бою всех своих офицеров.
Между тем напротив оконечности правого крыла русских войск, где были расположены два батальона 23-го егерского полка, три эскадрона гродненских гусар и 1-я конная рота, противник выставил бригаду генерал Амея (дивизии Мерля) в составе семи батальонов и 12 конно-егерских эскадронов бригады Кастекса, с их артиллерией. Такое огромное превосходство в силах дало неприятелю возможность оттеснить русских егерей.
Но успех этот был педолог. Подполковник Сухазанет с 1-й конной ротой вынесся вперед по дисненской дороге, остаповил неприятеля и, расстроив его огнем своих орудий, способствовал ротмистру Кемпферту с двумя эскадронами гродненских гусар решительно атаковать кавалерию Кастекса.
Эта блистательная атака не только остановила наступление пехоты Мерля, но и заставила остановиться находившуюся правее кирасирскую дивизию Думерка, облегчила атаки сводного кирасирского полка и не позволила неприятелю настойчиво преследовать войска центра русских.
Когда же Сен-Сир восстановил порядок в своей кавалерии, тогда дивизия Думерка была послана вместе с пехотой боевых линий для преследования отступавших войск графа Витгенштейна, а швейцарская пехотная бригада Кандраса (дивизии Мерля) была выдвинута из резерва для поддержания четырех батальонов, вступивших в лес по дороге к Белому. Но эта пехота, столь же изнуренная, как и все прочие неприятельские войска, легла на землю у входа в лес и не могла двигаться далее.
Войска Берга и Гамена отступили к Ропну под прикрытием арьергарда Гельфреха, который расположился на ночь у входа в лес между Присменцей и Рошном. Отряд полковника Властова остался на месте, занятом им у опушки леса близ невельской дороги.
Потери русских войск в сражениях при Полоцке 5 (17) и 6 (18) августа составили около 5500 человек, в числе которых были генералы: Берг, Казачковский и Гамен. Противник, по официальным сведениям, потерял 5 августа до 1000 человек, а 6 августа — 2000 человек. В действительности же эти цифры были в два раза больше, потому что на смотре, сделанном Сен-Сиром через несколько дней, число войск в обоих корпусах не превышало 29 020 человек. В числе раненых были дивизионные генералы: Деруа (вскоре умерший), Валентин, Раглович и бригадный генерал Виченти.
Несмотря на неполный успех, одержанный Сен-Сиром, Наполеон, довольный сражением при Полоцке, с разрешения австрийского императора произвел его в маршалы.
Глава 3
ОБОРОНА СМОЛЕНСКА
Начало войны население Смоленска встретило, спокойно ожидая, что боевые действия будут идти в приграничных районах. Однако 16 июля по городу разнеслась весть, что французы уже под Оршей. Началось бегство обывателей.
Смоленские дворяне много раз обращались к главнокомандующему Барклаю-де-Толли с просьбой не скрывать истинного положения дел, но тот каждый раз уверял их, что город будет защищен от нападения противника.
Губернатор Смоленска барон Казимир Иванович Аш запрашивал Барклая-де-Толли, не принять ли какие-либо меры по приближении Наполеона к границам Смоленской губернии. Главнокомандующий дал совет: тайно, ночью, скрывая не только от жителей, но и от чиновников, отправить в город Юхнов деньги, деловые бумаги и карты, из которых неприятель мог бы извлечь сведения о состоянии губернии, а в заключение написал: «Я уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22-го числа [июля], и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов Отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей, ибо кто защищает двумя столь храбрыми армиями, тот может быть уверен в победе их»
[13]
.
19 июля в Смоленск прибыл корпус Дохтурова, а на следующий день начали подходить корпуса 1-й армии и располагаться на правом берегу Днепра.
Опередив армию, Багратион прибыл в Смоленск 21 июля и сразу же направился к Барклаю-де-Толли. Тот, увидев его коляску из окна своей квартиры, тотчас же поспешил ему навстречу. При этой личной встрече выяснились все недоразумения, возникшие ранее между двумя главнокомандующими. Также решился вопрос, кому из них принять главное начальство над армиями. Багратион, хоть имел старший чин, но подчинился Барклаю, поскольку тому, как военному министру, было лучше известно состояние и расположение запасных войск, запасов и всего, что было уже сделано и планировалось сделать для обороны страны.
