– Ох, да знаю я, что ты имел в виду, – прервал его Доброгор. – Встречал я таких людей, как он.
– Так что ты там говорил насчет денег? – сменил тему Вильям. – Это правда?
Гном кивнул на свинцовые слитки, аккуратно сложенные около печатного пресса.
– Мы хотели превратить свинец в золото, – сказал он. – А получили гору свинца. Но нам нужно золото.
Вильям вздохнул.
– Мой отец всегда говорил, что гномы только о золоте и думают.
– Частенько, – признал гном и снова взял понюшку табаку. – Но люди ошибаются в том, что… послушай, если человек не думает ни о чем, кроме золота, он – скупердяй. Когда гном думает о золоте – это просто способ быть гномом. В этом-то и разница. Как ты называешь этих черных людей, которые живут в Чтозачудоленде
{58}?
– Я знаю, как мой отец их называет, – ответил Вильям, – я же говорю про них просто: «люди, которые живут в Чтозачудоленде».
– Правда? Ну вот, я слышал, что у одного из их племен есть такой обычай: прежде чем жениться, мужчина должен убить леопарда и подарить женщине его шкуру. Вот и у нас нечто подобное. Чтобы жениться, гному нужно золото.
– Что… это вроде выкупа за невесту? А я-то думал, гномы не делают разницы между…
– Нет, нет, брак между гномами заключается тогда, когда каждый из них покупает своего партнера у его родителей.
– Покупает? – удивился Вильям. – Как можно покупать людей?
– Ну вот видишь? Разница культур снова мешает нам понять друг друга, парень. Вырастить юного гнома до брачного возраста стоит кучу денег. Еда, одежда, кольчуга… все это из года в год складывается в кругленькую сумму. Ее необходимо возместить. В конце концов, гном становится значительной материальной ценностью. За которую нужно платить золотом. Это традиция. Ну или драгоценными камнями. Камнями тоже неплохо. Ты, наверное, слышал нашу гномью поговорку: «Он на вес золота»? Разумеется, если гном работает на своих родителей, это тоже принимается в расчет, в колонке «доходы». Да что там говорить, гном, который решит повременить с браком до более зрелого возраста, может оказаться даже обладателем довольно приличной суммы… Ты все равно смотришь на меня как-то странно.
– Э, просто мы все делаем по-другому, – пробормотал Вильям.
Доброгор бросил на него острый взгляд.
– По-другому? – сказал он. – Правда? Ну и что же вы используете вместо золота?
– Э… благодарность, наверное, – ответил Вильям.
Он сильно хотел, чтобы разговор прекратился, прямо сейчас. Они вступили на тонкий лед.
– И как она вычисляется?
– Ну… она вообще не вычисляется… в общем-то…
– Разве это не вызывает проблем?
– Иногда.
– А. Ну, благодарность нам тоже ведома. Однако наш способ означает, что пара начинает новую жизнь как… г'дарака… э, свободные, без обременений, новые гномы. А вот потом уже их родители могут сделать им щедрый свадебный подарок, который бывает зачастую гораздо больше суммы выкупа. Это уже знак любви и уважения, отношения между гномами, а не между должником и кредитором… хотя, должен сказать, человеческие слова не в состоянии описать все как нужно. Для нас это работает. Уже многие тысячи лет.
– Для человека это звучит как-то… холодновато, – сказал Вильям.
Доброгор бросил на него еще один изучающий взгляд.
– Ты хочешь сказать, по сравнению с теми замечательными теплыми способами, какими люди устраивают свои дела? – сказал он. – Можешь не отвечать. Так или иначе, мы с Боддони хотим вместе открыть новую шахту, а мы оба – весьма недешевые гномы. Мы знаем, как работать со свинцом, поэтому решили, что год или два типографской работы снабдят нас необходимыми деньгами.
– Вы собрались пожениться?
– Да, – ответил Доброгор.
– О… ну, тогда поздравляю, – пробормотал Вильям.
Он знал достаточно, чтобы оставить без комментариев тот факт, что оба гнома выглядят как маленькие воины-варвары с длинными бородами. Все верные традициям гномы так выглядят
[9]
.
Доброгор улыбнулся.
– Не волнуйся из-за своего отца, парень. Люди меняются. Моя бабушка, например, считала людей безволосой разновидностью медведей. Теперь она так не думает.
– И почему же она изменила свое мнение?
– Потому что умерла, подозреваю. – Доброгор поднялся на ноги и похлопал Вильяма по плечу. – Ну ладно, давай закончим набирать газету. Печать тиража начнем, как только проснутся парни.
Вильям вернулся домой как раз к завтраку, и миссис Секретум уже поджидала его. Ее рот был сжат в тонкую полоску, как у человека, обнаружившего явные признаки нереспектабельного поведения.
– Я должна потребовать объяснений всему, что произошло прошлой ночью, – заявила она, застигнув его в холле, – а также извольте получить уведомление о выселении.
Вильям слишком устал, чтобы врать.
– Я хотел узнать, сколько весят 70 000 долларов, – честно ответил он.
Казалось, каждый мускул на лице его домовладелицы пришел в движение. Будучи женщиной, которая очень быстро может разузнать всю подноготную о ком угодно, она, конечно же, знала, из какой семьи происходит Вильям, поэтому подергивание лица отображало происходившую в ней серьезную внутреннюю борьбу, ведь 70 000 долларов были весьма респектабельной суммой.
– Возможно, я немного поторопилась, – признала она наконец. – Ну и как, узнали вы, сколько весят эти деньги?
– Да, спасибо.
– Хотите оставить весы у себя на несколько дней? Ну, просто на случай, если понадобится взвесить еще немного денег?
– Думаю, взвешивать больше ничего не нужно, но все равно, спасибо вам, миссис Секретум.
– Завтрак уже начался, мистер де Словье, но… так и быть, на этот раз я сделаю для вас исключение.
Ему даже достались целых два вареных яйца. Это был редкий знак благоволения со стороны домовладелицы.
