На глазах у Ваймса один из гномов достал из кармана маленький кольчужный носовой платочек и, звякнув им, с чувством высморкался. У кое-кого текли по щекам слезы.
Когда стихла последняя нота, воцарилась тишина, а потом гномы принялись лупить топорами по щитам.
– Все в порядке! – улыбнулась Шелли. – Они аплодируют!
Сибилла, с трудом переводя дыхание, повернулась к мужу. Ее лицо блестело в свете факелов.
– Как по-твоему? Подействовало? – спросила она.
– Судя по этому грохоту, тебя избрали почетным гномом, – хмыкнул Ваймс и протянул ей руку. – Ну что, идем?
Новость быстро разнеслась по городу. Когда герцог и герцогиня прибыли к входу в Нижний Здец, их сопровождала толпа гномов.
И навстречу им вывалила еще одна толпа. Гномы подхватили их, к Ваймсу и Сибилле со всех сторон тянулись руки, чтобы коснуться Лепешки.
Гномы даже набились вместе с ними в лифт. А когда Ваймс вышел из опустившегося вниз лифта и поднял Лепешку над головой, все голоса разом стихли. После чего по огромной пещере разнесся многократно усиленный эхом восторженный вопль.
«А ведь они даже не видят ее, – подумал Ваймс. – Для большинства она не более чем крошечная серая точка. И заговорщики прекрасно это понимали. Главное – не кража, главное – объект».
– Они должны быть арестованы! – В сопровождении стражников к ним спешил Ди.
– Что, опять? – пробурчал Ваймс, держа Лепешку над головой.
– Вы пытались убить короля! Совершили побег из тюрьмы!
– Ну, в этом нам еще предстоит разобраться, – ответил Ваймс, стараясь говорить ровно. Лепешка была тяжелой. – Ди, вы не сможете и дальше держать гномов в потемках.
– Я не допущу вашей встречи с королем!
– Тогда я брошу Лепешку!
– Бросайте! Это все равно…
Ваймс услышал, как гномы охнули от ужаса.
– Это все равно… что? – тихо переспросил он. – Это все равно не имеет значения? Но это ведь Лепешка!
Один из гномов, который сопровождал их от самого посольства, что-то закричал. Его крик подхватили другие.
– Прецедент свидетельствует в вашу пользу, – перевела Шелли. – Они говорят, что еще успеют убить вас. После вашей встречи с королем.
– Ну, не совсем то, что я надеялся услышать, но придется удовлетвориться. – Ваймс снова посмотрел на Ди. – Вы сказали, что хотели бы, чтобы я нашел пропажу, не так ли? Думаю, именно мне следует вернуть ее законному владельцу…
– Вы… Король… Вы можете передать ее мне, – сказал Ди, вытягиваясь до уровня груди Ваймса.
– Исключено! – отрезала госпожа Сибилла. – Когда Железный Молот возвращал Лепешку Кровавому Топору, разве он доверил бы ее Слограму?
Хор голосов подтвердил, что нет.
– Конечно нет, – возмутился Ди. – Ведь Слограм был предате…
Он замолчал.
– Наверное, нам все-таки стоит увидеться с королем, – повторил Ваймс.
– Вы не можете этого требовать!
Ваймс указал на толпившихся вокруг гномов.
– Попробуй объяснить это им, – ухмыльнулся он.
Они удостоились королевской аудиенции только через полчаса. Короля нужно было разбудить. Его нужно было одеть. Король не любил торопиться.
Все это время Ваймс с Сибиллой сидели в приемной на слишком маленьких для человека стульях в окружении гномов, которые и сами не знали, что за функции выполняют – то ли конвоя, то ли почетного караула. Периодически в дверь просовывалась голова очередного гнома. До Ваймса доносились обрывки оживленных разговоров.
На Ваймса практически никто не смотрел. Все гномье внимание было приковано к лежавшей у него на коленях Лепешке. Сразу становилось понятно, что Лепешку гномы видят впервые.
«Маленькие доверчивые человечки, – думал он. – Вы так в нее верили, а очень скоро вам предстоит узнать, что это плохая подделка. Фальшивка. И это окажется страшным ударом по вашему замкнутому мирку. Я собирался раскрыть кражу, а в итоге совершу куда более тяжкое преступление.
И мне еще повезет, если я выберусь отсюда живым».
Дверь откатилась в сторону. Появились два гнома, которых Ваймс про себя тут же обозвал тяжеловесами. Они окинули всех присутствующих официальным, профессиональным взглядом, который словно бы говорил: «Ради вашего удобства и пользы мы убьем вас чуточку позже». Затем вошел, потирая руки, король.
– А, ваше превосходительство, – сказал он так, словно титул был констатацией факта, а не приветствием. – Как вижу, у тебя есть нечто, принадлежащее нам.
От стоявшей у двери толпы отделился Ди.
– Ваше величество, я должен предъявить серьезное обвинение! – воскликнул он.
– Правда? Тогда препроводи этих людей в законную комнату. Под охраной, конечно.
Король быстро отбыл. Ваймс посмотрел на Сибиллу и пожал плечами. Они последовали за королем, оставив позади гул собравшейся в главной пещере толпы.
Ваймс снова оказался в комнате, где было слишком много книжных полок и слишком мало свечей. Король расположился за столом.
– Лепешка тяжелая, ваше превосходительство?
– О да.
– Ее гнетет сама история. Вот, положи-ка на стол, но только крайне осторожно. И… Ди?
– Этот… предмет! – закричал Ди, тыкая в Лепешку пальцем. – Это подделка, копия, фальшивка! Она сделана в Анк-Морпорке! Все это часть заговора, в котором замешан господин Ваймс! И я это докажу! Это не настоящая Лепешка!
Король поднес свечу ближе к Лепешке и критически осмотрел святыню под разными углами.
– Я много раз видел Лепешку, – заявил он наконец, – и могу заверить, что это сама вещь и вещь в себе.
– Ваше величество, я требую… то есть советую вам настоять на более тщательной проверке.
– Правда? – мягко уточнил король. – Я, конечно, не эксперт, это всем известно. Но нам очень повезло, ибо на коронацию прибыл сам Альбрехт Альбрехтсон, непререкаемый авторитет во всем, что касается Лепешки и ее истории. Так что позови его. Он должен быть где-то неподалеку. К примеру, за этой дверью. Там сейчас собрались чуть ли не все гномы.
– Конечно, ваше величество.
Ди триумфально прошествовал мимо Ваймса, чуть ли не приплясывая от радости.
– Дорогая, боюсь, чтобы уйти отсюда живыми, нам понадобится еще одна песня, – пробормотал Ваймс.
– Сэм, к сожалению, я помню только эту. В остальных, как правило, поется о золоте.
Ди быстро вернулся с Альбрехтом. Следом за ними увязались несколько авторитетных гномьих старейшин.
– А, Альбрехт, – кивнул король. – Ты видишь, что лежит на столе? Кое-кто утверждает, что будто бы это не сама вещь и вещь в себе. Я хотел бы услышать твое мнение. – Король повернулся к Ваймсу. – Мой друг понимает морпоркский, ваше превосходительство, но предпочитает лишний раз не портить воздух. Таков уж он есть, наш Альбрехт.
