— И что вы там все делали? Репетировали церемонию открытия?
— Производили обмен. Моего сына на сенатора Симпсона.
У Нокса перехватило дыхание.
— Ваш ребенок был похищен ЦРУ?
— А в ответ мы захватили американского сенатора.
— Почему именно Симпсона?
— У Стоуна, Грея и Симпсона были давние отношения. Отнюдь не теплые.
— Я и не считал их лучшими друзьями.
— В общем, мы произвели обмен и передали Грею все, что он требовал, включая мобильный телефон с записью, который хранился у Стоуна.
— Что это за запись?
— Не знаю. Однако именно она стала причиной внезапного ухода Грея со своего царственного поста.
— Что-то скандальное?
— Скорее всего.
— Очевидно, они не намеревались отпускать вас подобру-поздорову после произведенного обмена.
— Скажем, у Грея было иное понимание того, как нам следует покинуть место встречи.
Нокс торопливо записывал, помечая на полях вопросы.
— Позвольте кое-что уточнить. Милтон Фарб стал жертвой этой перестрелки?
— Стоун выводил нас по заранее подготовленному пути отхода. Он понимал, что Грей попытается его надуть, поэтому разработал резервный план. Но когда мы уже выходили оттуда, один из людей Грея застрелил Милтона. После этого Стоун остался… — Финн сделал паузу и закончил: — Я остался с ним.
— Почему?
— Он спас моего сына. Он спас меня и всех, кто мне дорог. Я был обязан ему.
— Понимаю. — Нокс зажал зубами кончик ручки.
— И еще. Перед тем как покинуть здание, Симпсон кое-что прокричал Стоуну.
— Что именно?
— Что это он отдал приказ уничтожить Стоуна и его семью в те времена, когда Стоун служил в «Тройной шестерке», а Симпсон — в ЦРУ. Жена Стоуна погибла, дочь исчезла. Стоун сумел уцелеть и с тех пор скрывался. Его лишили всего, Нокс. Буквально всего.
— Почему они стремились уничтожить одного из своих?
— Он хотел выйти из игры. Был сыт по горло. Только они не собирались его отпускать, — коротко пояснил Финн.
Нокс опустился в кресло и стал смотреть в окно на небольшой передний двор, переваривая услышанное.
— Зачем вы мне все это рассказываете?
— По двум причинам. Из-за одного очень давнего события, в котором замешаны Грей и Симпсон, моя семья и я сам стали пуленепробиваемыми, поскольку это в интересах правительства США. Нас не будут преследовать независимо от того, скажу я что-либо или нет.
— Впечатляет. А вторая причина?
— У меня остался допуск к секретной информации, и я вас «пробил». Вы хороший человек в трудном положении. Вам, как никому другому, очень скоро может понадобиться спасательный круг.
— Хочу надеяться, что вы ошибаетесь, но признателен за содействие.
— И еще одна деталь. Раз вы пытаетесь разыскать Оливера Стоуна, то я не стану желать вам удачи.
— Понимаю.
— Нет. Причина совсем не та, что вы думаете.
— То есть?
— Той ночью в туристическом центре у него была старенькая, тридцатилетней давности, снайперская винтовка и паршивый прицел. Против нас было по шестеро на одного — опытных, рвущихся в бой спецназовцев ЦРУ. Мы вышли оттуда, они нет. Я никогда не видел ничего подобного, Нокс, а ведь я служил в «морских котиках», которых бросают чуть ли не в каждую заваруху. Оливер Стоун — самый надежный товарищ на свете. Он никогда не подведет. Он человек слова, он не колеблясь отдаст жизнь за своих друзей. И он знает такие способы убийства, о которых я даже не слышал. Так что если вам суждено с ним столкнуться, шансы, что вы уцелеете, ничтожно малы.
Финн отключился. Нокс остался сидеть, глядя в окно и непроизвольно выводя на бумаге бессмысленные каракули.
Секретные сведения, полученные от Финна, пусть интересные и ошеломляющие, не должны были бы так уж сильно задеть его за живое.
Однако задели.
Не то чтобы Нокс был шокирован тем, что у ЦРУ отнюдь не «чистые руки». В конце концов, такова специфика их профессии. Но хотя Нокс был ветераном разведки, в глубине души он в отвращении скривился, когда Финн представил ему факты из жизни Карра и когда он узнал, как его страна рвала в клочья жизнь этого человека.
Добро и зло неразрывно переплетены. Справедливость и несправедливость часто творятся одновременно. И не просто понять на распутье, приведет выбранный путь к хорошему или к плохому. Одни будут ненавидеть результат твоих действий, другие — приветствовать. Причем и те и другие — на полном основании.
И все-таки независимо от того, что совершил неким дождливым серым утром Джон Карр, он заслуживает того, чтобы дожить остаток дней на свободе. Впрочем, решать это не Ноксу. Сперва надо проверить полученные факты. Ну а там видно будет.
ГЛАВА 34
Часы посещения больных еще не начались, но Стоун познакомился с симпатичной медсестрой, и та пропустила его в отделение, когда он назвал ей свое имя.
— Док Уорнер о вас рассказывал, — улыбнулась медсестра. — Кто бы мог подумать, что автомобильным двигателем можно запустить сердце?
«Тот, кто воевал».
Вилли, обвешанный трубками, лежал под капельницей. Целый жгут кабелей тянулся от него к монитору, на котором бежали синусоиды и строчки цифр.
Когда Стоун вошел в палату, Вилли открыл глаза.
— Вы кто такой?
— Бен. Я помог твоему деду тебя сюда привезти.
Вилли протянул ему руку.
— Дедуля рассказывал. Получается, я обязан вам жизнью.
— Похоже, тебе уже лучше.
— Пока не очень.
— Не говорили, сколько тебя здесь продержат?
— Нет. Я даже не знаю, что за хрень со мной приключилась.
— Передозировка.
— Это-то ясно. Вот только я понятия не имею, как у меня это получилось.
— Ну а что обнаружили в крови?
— Врачи говорят, оксикодон и еще какая-то дрянь.
— Значит, это ты и принимал.
— У меня ничего такого не было. Это ж дорогущее дерьмо, если без рецепта. Считай, две сотни за таблетку.
Стоун взял стул и сел рядом с койкой. У Вилли Кумса были довольно длинные каштановые волосы и приятное лицо с мелкими морщинками у глаз и губ. Он был похож на Дэнни Райкера, только изнуренного.
— Что ж у тебя было, и что ты закинул?
— Эй, а вы не полицейский под прикрытием?
— Ну, можно придумать и не такую экстравагантную подставу.
Вилли протяжно вздохнул.
