– Сейчас…
…Динь, динь, дон, дон… динь… динь…
Они терпеливо ждали, пока часы перестанут звонить.
– Без четверти семь, – ответил Моркоу. – Абсолютно точно ходят. Я выставил их по солнечным часам Университета.
Ангва посмотрела в небо.
– Ладно, – сказала она. – Думаю, мне удастся выяснить все, что тебе нужно. Предоставь это мне.
– Но как?…
– Э-э… Ну… Я могу снять доспехи… И… и попытаться пробраться туда под видом сестры кухарки или еще кого-нибудь…
Моркоу в этом явно сомневался.
– Думаешь, получится?
– А ты можешь предложить что-нибудь другое?
– Сейчас – не могу.
– Итак, тогда я… Э-э… Послушай, возвращайся к остальным стражникам, а я поищу, где можно переодеться во что-нибудь более подходящее.
Ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, откуда доносится гнусное хихиканье. Гаспод обладал уникальной способностью появляться бесшумно, как облачко сероводорода в забитой народом комнате, и точно так же, как этот газ, он заполнял собой все свободное пространство.
– А где ты найдешь одежду? – продолжал допытываться Моркоу.
– Хороший стражник всегда готов к импровизации, – нравоучительно произнесла Ангва.
– Этот песик ужасно сопит, – заметил Моркоу. – Почему он вечно таскается за нами?
– Понятия не имею.
– Смотри, по-моему, он принес тебе подарок.
Ангва наконец отважилась бросить на Гаспода подозрительный взгляд. В пасти пес едва удерживал очень большую, прямо-таки огроменную кость. Шириной кость была больше длины самого Гаспода, а принадлежала она, вероятно, существу, умершему в какой-нибудь выгребной яме. В некоторых местах она была покрыта зеленой плесенью.
– Очень мило, – холодно откликнулась Ангва. – Послушай, тебе пора. Давай я сама во всем разберусь…
– Ну, если ты так уверена… – неохотно начал Моркоу.
– Уверена.
Проследив, что Моркоу точно ушел, Ангва направилась в ближайший переулок. До восхода луны оставалось несколько минут.
Когда хмурый и задумчивый Моркоу вошел в штаб-квартиру Ночной Стражи, сержант Колон отдал честь и спросил:
– Мы можем разойтись по домам, сэр?
– Что? Почему?
– Ну, если дело закрыто?
– Я сказал это только для того, чтобы у них не осталось и тени подозрений.
– А. Очень мудро, – быстро произнес сержант. – Я так и подумал. Он сказал это, чтобы не осталось и тени подозрений. Именно так.
– Убийца все еще на свободе. И не просто убийца, а кое-кто похуже.
Моркоу оглядел совершенно не похожих друг на друга стражников.
– А сейчас, как мне кажется, пришла пора разобраться с Дневной Стражей, – сказал он.
– Э… Поговаривают, будто на улицах города настоящий бунт, – откликнулся Колон.
– Именно поэтому нам и нужно разобраться со всем этим.
Колон прикусил губу. Он не был трусом. В прошлом году, когда в городе объявился дракон, сержант Колон стоял на крыше и выпускал стрелу за стрелой в летящее на него с открытой пастью чудовище – правда надо признаться, что потом ему пришлось сменить нижнее белье. Но это было просто. Огромный огнедышащий дракон был самым что ни на есть настоящим. Вот он, прямо перед тобой, и собирается зажарить тебя заживо. Не о чем было беспокоиться. Вернее, беспокоиться было о чем, но все было… просто. Никакой тебе таинственности.
– И мы будем разбираться? – уточнил он.
– Да.
– О, прекрасно. Люблю разбираться.
Старикашка Рон был на хорошем счету в Гильдии Попрошаек. Он был бормотальщиком, причем искусным. Старикашка Рон целые кварталы тащился следом за прохожим, бормоча что-то на своем языке, пока ему не давали денег, лишь бы он отвязался. Люди считали его сумасшедшим, но сумасшествие тут было ни при чем.
На самом деле Старикашка Рон воспринимал окружающую реальность на космическом уровне и поэтому не видел всякую мелочь, как-то: людишек, стены, мыло (хотя, если требовалось разглядеть совсем мелкие предметы, например монеты, его глаз мгновенно обретал остроту, которой позавидовал бы даже орел).
Таким образом, он не очень удивился, когда мимо него пробежала привлекательная молодая женщина и принялась срывать с себя одежду. Такие события случались постоянно, правда внутри его головы.
А потом он увидел то, что произошло дальше.
Умчалась прочь стрелой золотистая поджарая тень.
– А я что говорил?! А я что говорил?! А я что говорил?! – завопил вслед Рон. – Они еще получат трубу старьевщика не тем концом. Разрази их гром! Десница тысячелетия к моллюск! А я же говорил!
Когда появилась Ангва, Гаспод быстро завилял тем, что формально считалось его хвостом.
– Переоделась в нечто поудобнее, – похвалил он чуть неразборчивым голосом. Кость из пасти он так и не выпустил. – Молодец. Я тут принес тебе маленький сувенир…
Наконец он бросил кость на мостовую. С волчьей точки зрения она выглядела ничуть не аппетитнее, чем с человечьей.
– Зачем? – спросила Ангва.
– Слушай, что ты капризничаешь? – укоризненно сказал Гаспод. – Отличная кость. Все настоящие заводчики дворовых собак настоятельно рекомендуют…
– Забудь, – велела Ангва. – Как ты обычно пробираешься в Гильдию Наемных Убийц?
– А потом мы могли бы покопаться в помойках, что на Федрской дороге, – предложил Гаспод, стуча по земле обрубком хвоста. – Там такие крысы, волосы встают дыбом даже на… Нет, все правильно, забудь, что я заикнулся об этом, – произнес он быстро, заметив яростные искорки в глазах Ангвы.
После чего вздохнул.
– Из кухни выходит канализационная труба.
– В нее может пролезть человек?
– Туда даже гном протиснуться не сможет. А зачем нам в Гильдию? Там сегодня спагетти. В них костей нету…
– Пошли.
Он покорно заковылял следом.
– Такая классная косточка… Лишь чуть-чуть позеленела. Ха! Готов поспорить, если б этот твой верзила подарил тебе коробку шоколадных конфет, ты бы ее посреди улицы не бросила…
Гаспод даже съежился, когда она чуть не набросилась на него.
– Да что такое ты несешь?
– Ничего! Ничего!
Он снова поплелся за ней следом, продолжая скулить.
Ангва тоже чувствовала себя скверно. Отрастающие каждое полнолуние клыки и шерсть были непростой проблемой. Несколько раз в прошлом она думала, что вот, наконец-то, ей повезло… но потом оказывалось, что немногим мужчинам нравится поддерживать отношения с женщиной, которая вдруг обрастает шерстью и начинает выть на луну. И тогда Ангва дала себе зарок: никаких связей подобного рода.
