— Он ведь тебе помогал? — спросил Алеша, воспользовавшись тем, что его собеседник приостановился, чтобы перевести дыхание.
— Еще как помогал! — столь же радостно продолжал Федя. — Он и одежду мне свою давал, и угощал. И разговаривал иногда! — Последний факт, судя по всему, имел для сумасшедшего огромное значение. Нечасто с ним беседовали, как с равным.
— А раньше? — Алеша упорно старался подвести разговор к трагическому случаю.
— Раньше я плохой был! Дразнил его, — самокритично признался Федя, потупив взгляд. — Он ведь говорил, что это нехороший пруд, что не надо туда лезть! А я полез! И Колька с Васькой полезли! — неожиданно выкрикнул деревенский дурачок. Очевидно было, насколько трудно и с какой болью даются ему эти воспоминания. Алеше даже стало совестно за то, что он пробудил их. Но ведь мальчик делал это не ради собственного удовольствия!
— А как же вы вылезли? — спросил Алеша полушепотом, в тон рассказчику.
— Колька с Васькой потонули! Так и не вылезли! Их потом вытащили! — выкрикнул Федя и всхлипнул. — А меня старик вытащил! — Федя утер нос грязным рукавом. — Он тогда еще не очень старый был, — пояснил он и неожиданно добавил: — Отбил он меня…
— У кого? — Алеша почувствовал, что уже «горячо», оставалось вытянуть из рассказчика совсем немножко. Он боялся спугнуть его неосторожным вопросом. Мальчик даже весь подался вперед, чтобы не пропустить ни слова.
— У молодого брата! — приложив палец к губам, прошептал Федя. Алеша разочарованно отпрянул. Он-то надеялся услышать разгадку тайны Мертвого пруда, а тут ему рассказывают какую-то ерунду. Конечно, в мозгу больного человека страшные истории, реальность и вымысел могли перемешаться, но все равно как-то обидно. Но Федя Алешино движение понял по-своему. — Вот ты его тоже боишься! Конечно, боишься, коли видел! Только теперь-то, без старика, кто тебе поможет?
— Действительно, кто? — задал сам себе риторический вопрос Алеша.
— Вот то-то и оно! — поддержал его Федя. — Жалко старика! Хороший был старик! Я, когда он помер, плакал сильно. Когда отец Василий его на кладбище не давал хоронить, я его дураком обозвал! И к нему в церковь больше не заходил! — гордо добавил он.
— Все понятно! — Алешу уже утомила эта болтовня, и он собрался уходить.
— Ты в пруду-то не купайся! Берегись молодого брата! — напутствовал на прощание Федя. И вдруг спросил: — А на чердаке-то небось страшно?
— Где? — Мальчик так и подпрыгнул от удивления. Выходит, деревенский дурачок знает и про чердак! А он-то едва не упустил возможность об этом расспросить! Конечно, уходить он тут же раздумал.
— Как где? На чердаке! — Федя, казалось, поражался такой непонятливости.
— А что на чердаке? — осторожно спросил Алеша.
— Что ты все у меня спрашиваешь! — неожиданно рассердился Федя. — Как маленький! Будто сам не знаешь!
— Я просто думал, что там раньше было, — оправдывался Алеша. — А ты здесь давно живешь, все знаешь…
— Старик там помер! — коротко сказал Федя и шмыгнул носом.
— Вот, значит, как. На чердаке… — Алеше стало очень неприятно. Он подумал, что теперь подниматься на чердак ему станет еще тяжелее.
— На чердаке, — повторил Федя. — Он в последнее время вообще там почти все время сидел, в трубу что-то высматривал. Так и помер с трубой. Он и до сих пор там бывает, высматривает. Наверное, за братцем своим следит. Да ты его и сам, наверное, видел.
Алеша промычал в ответ что-то невразумительное, что можно было при желании понять и как согласие, и как возражение. Все эти шаги, бормотание, странная тень и блики в окне… Неужели это действительно призрак? Живет на том месте, где и умер, не покидая свой пост… Ну нельзя же так поддаваться фантазиям! А то можно стать таким, как Федя. Должно же найтись какое-то нормальное объяснение! А что, если в доме есть какой-нибудь тайник и там кто-то прячется? Это, по крайней мере, разумнее, чем история с привидением. А может, так называемый молодой брат вовсе не пропал? Может, он что-то натворил тогда и скрывался в доме? А теперь, когда в дом въехали другие люди, прячется где-нибудь? Надо бы поискать, проверить, нет ли где потайной комнаты…
— Встретишь старика, привет передавай! — Феде, видимо, надоело молчание собеседника, и он, выдав это странное пожелание, отправился куда-то по своим делам. Алеша же подумал, что только встречи со стариком ему и не хватало, чтобы окончательно поехала крыша.<
> Дома мальчик ничего не стал говорить о смерти на чердаке. Какой смысл лишний раз тревожить и расстраивать близких информацией, которая теперь уже для них не имеет никакого значения? В конце концов, какая разница, где умер прежний владелец дома. Хорошо только, что не в той комнате, где ему приходится спать. А так чердак — самое нейтральное помещение. Алеша подумал, что, помимо чердака, неплохо бы осмотреть и подвал. Хотя отец туда уже неоднократно спускался и ничего страшного не обнаружил, но мало ли что…
Сережа, вдохновленный вчерашними наблюдениями, решил повторить их и этой ночью. Но Алеша предпочел остаться в комнате. Через несколько секунд после того, как брат протопал по чердаку, он уже пожалел о своем решении. Оставаться одному, пусть и в собственной комнате, было куда неприятнее. Вроде бы в предыдущие ночи Сережка благополучно проспал все события, но все равно в его присутствии было как-то спокойнее. Алеша представлял себе, как Сережа сейчас на чердаке смотрит на звезды, а он даже нос из-под одеяла боится высунуть. Как ни говори, а это очень обидно. Чем он так провинился, что одному ему является всякая гадость?
Алеша решил, что в окно он сегодня выглядывать не станет. Какой в этом смысл? Только лишний раз расстраиваться и пугаться. Нет, лучше он попробует просто заснуть. Но сон все не шел. Мальчика так и тянуло к окну, и уснуть при этом было столь же нереально, как если бы посреди ночи приспичило в туалет. Хочешь не хочешь, а вставать придется. Но то физиология, а тут — какое-то дурацкое окно. Несколько раз Алеша порывался встать и несколько раз волевым усилием заставлял себя не делать этого.
Между тем мальчик почувствовал, что начинает замерзать, несмотря на теплое одеяло. По-видимому, на пруду снова происходили привычные события. Алеша очень живо себе представил клубящийся туман, превращающийся в лицо и стремящийся прямо к окну. Ему даже показалось, что он чует болотный запах. И это при том, что он предварительно позаботился закрыть даже форточку. Алеша пытался перевести свои мысли в другое, более мирное и спокойное русло и для этого даже стал про себя вспоминать стихи, но лирика мало помогала. Воображение рисовало самые неприятные картины, и ничего поделать с этим мальчик не мог.
На чердаке опять послышались шаги. Алеша сперва воспринял это как должное, но тут же обратил внимание, что звучали они совсем не так, как обычно. Бодрое топанье никак не походило на привычное шарканье. Да и бормотания совсем не было слышно. Мальчик лишний раз подивился, как это Сережа может ничего не замечать; давно подал бы голос. А вдруг этот шагающий невидимка совсем не такой безобидный, как тот, первый? Тогда Сережке может грозить опасность. Шаги тем временем ушли куда-то в сторону. Такого раньше тоже не случалось.
