– Не понял?
– О, собственность моего отца раскидана по всему городу, – объяснила она. – А мне от нее, по правде сказать, толку все равно никакого. Так что я приказала своему агенту передать сержанту Колону ключи от старого дома в Псевдополис-Ярде. Эту избушку неплохо слегка проветрить.
– Но этот район… то есть… там ведь улицы вымощены настоящим булыжником… одна арендная плата… Я хочу сказать, лорд Витинари никогда не пойдет на…
– Не бери в голову, – она дружески похлопала его по плечу. – А теперь тебе и в самом деле пора спать.
Ваймс лежал в постели и думал. Мысли его скакали. Псевдополис-Ярд располагается на той стороне реки, которая относится к Анку, в довольно дорогом районе. Вид Шноббса или сержанта Колона, среди бела дня вышагивающих по шикарным улицам, произведет на обитателей квартала такое же впечатление, как открытие по соседству чумной больницы.
Он заскользил по волнам сна, то погружаясь в темную бездну, то вновь выныривая из страны сновидений, где гигантские драконы гонялись за ним, размахивая кувшинами с мазью…
Капитан Ваймс был разбужен криками толпы.
Зрелище внушительно и надменно приосанившейся госпожи Овнец было не из тех, которые забываются, хотя, конечно, можно пробовать. Это было все равно как стать зрителем фильма о континентальном сдвиге, показанном наоборот, когда различные субконтиненты и острова стягиваются вместе, образуя одну массивную, разгневанную протоженщину.
Взломанная дверь драконьего загона болталась на петлях. Его обитатели, смахивающие на нажравшихся амфетаминов носорогов, шумно буйствовали. Рассерженными бенгальскими огнями они носились взад-вперед по загонам, обрушивая на металлические пластины шипящие брызги и сгустки пламени.
– Эт-то что еще такое? – величественно осведомилась ее светлость.
Обладай госпожа Овнец склонностью к ретроспективным размышлениям, она сама признала бы, что реплика эта оригинальностью не отличалась. Причина, по которой клише становятся Клише, заключается в том, что они являются молотками и отвертками в наборе «сделай сам», предназначенном для общения.
Место снесенной двери заполнила толпа. Некоторые из ее представителей размахивали вверх-вниз разнообразными наточенными орудиями труда, стремясь сойти за настоящих бунтовщиков.
– Эй, дамочка, – бросил вызов главный заводила, – это ведь дракон, верно?
Хор разгневанных крестьян пропел (точнее, пробормотал) согласие и поддержку.
– И что? – вздернула подбородок госпожа Овнец.
– А того. Он сжигает город. Они ведь далеко не летают. У вас тут дома драконы. Ведь запросто может статься, что это один из них, а?
– Точняк.
– Правду-матку режет.
– QED
[17]
.
– В общем, мы сейчас того, это, поставим наглецов на место.
– Верно.
– Ага.
– Pro bono publico.
Грудь госпожи Овнец вздымалась и опадала, как империя. Мощным движением госпожа Овнец сняла с крюка навозные вилы.
– Предупреждаю, один шаг, и вы пожалеете, – грозно предостерегла она.
Предводитель уставился через ее плечо на драконов.
– Да что ты? – мерзким тоном ответил он. – И что же это ты сделаешь, интересно?
Она пару раз открыла и захлопнула рот.
– Я позову стражу! – наконец ответила она. Госпожу Овнец никогда не интересовали те участки городка, где не встречались драконы.
Ожидаемого эффекта угроза не возымела.
– Ах вот оно что, ну это я понимаю, – ядовито продолжал предводитель. – Есть из-за чего беспокоиться. Не знаю, как у других, а у меня так ноги подкашиваются от страха, во как пробирает!
Он извлек из-за пояса огромный мясной нож.
– А теперь, дамочка, отойди-ка в сторонку, потому как…
Из-под навеса, откуда-то из самой глубины, полыхнуло зеленое пламя. Огненная сабля пронеслась в футе над головами бунтовщиков и выжгла на верхней перекладине обуглившуюся розетку.
А затем раздался ласково-медовый голос – именно таким тоном и произносятся все смертельные угрозы:
– Это вы познакомились с лордом Горносветом Быстроцапом Бураном Четвертым, самым горячим драконом города. Превратить вас в головешки ему раз плюнуть.
Из теней стремительно вынырнула фигура капитана Ваймса.
Под мышкой он держал маленького и чрезвычайно испуганного золотистого дракончика. Другой рукой капитан придерживал героя за хвост.
Бунтовщики застыли, не в силах оторвать глаз от диковинного зрелища.
– Я знаю, что у вас сейчас на уме, – в наступившей тишине было отчетливо слышно каждое произнесенное намеренно тихим голосом слово Ваймса. – Вы, должно быть, гадаете, а осталось ли в этой штуковине пламя? По правде сказать, я и сам не так уж в этом уверен…
Он чуть поднял дракончика, посмотрел меж драконьих ушей на бунтовщиков и добавил:
– Но лучше бы вам задаться другим вопросом. Кому сегодня больше повезет? Вам или мне? – Теперь его голос вибрировал, словно лезвие ножа, которое пробуют пальцем.
Он продвинулся вперед, и толпа отшатнулась.
– Ну так как? – продолжил он. – Кому из нас сегодня повезет?
В течение нескольких секунд тишину нарушало лишь зловещее желудочное урчание лорда Горносвета Быстроцапа Бурана Четвертого, это в его воспламенительные камеры неровными толчками забрасывались порции топлива.
– Ладно, слушай, – запинаясь и не отрывая загипнотизированного взгляда от драконьей головы, проговорил предводитель, – зачем так перегибать…
– Вообще-то, никто не знает, что может взбрести в эту драконью голову. Вот захочет и изрыгнет пламя. Они это делают время от времени, иначе в животе накапливается слишком много газа. А особенно много газа вырабатывается, когда драконы нервничают или сердятся. И честно сказать, этот дракончик порядком взвинчен.
Предводитель сделал неопределенно-примирительный жест – рукой, по-прежнему сжимающей нож.
– Брось нож, – процедил Ваймс. – Или тебе крышка.
Нож со звоном ударился о камень. В задних рядах агрессивно зашебуршились; очевидно, кое-кто из стоящих позади бунтовщиков был еще не в курсе, что концепция резко изменилась.
– Но, прежде чем все вы, добрые граждане, тихо разойдетесь по домам и займетесь своими делами, – многозначительно предостерег Ваймс, – советую вам хорошенько рассмотреть этих драконов. Похоже, чтобы кто-нибудь из них был шестидесяти футов в длину? Можете ли вы утверждать, что размах крыльев у них восемьдесят футов? И насколько горячо, по вашему мнению, их пламя?
