Они прошли мимо бассейна, вырубленного на небольшом утесе над морем, и Эдит услышала, как Аннет спросила про терракотовые вазы по краям. Они постоянно наполняли бассейн водой, от которой в воздух поднимался легкий пар.
– Они римские, – сказала Тина почти беззвучно, – Дядя велел привезти их сюда с затонувшего у этих берегов корабля.
– А теперь к ним подвели трубы?
– Простите, что значит «подвели трубы»?
Чарльз довольно раздраженно перебил Аннет:
– Она хочет сказать, их используют, чтобы наполнять бассейн.
– Да. Морской водой.
– Морской водой? Подогретой морской водой?
Тина кивнула:
– Это же лучше, нет? У нас есть другой бассейн, с пресной водой, но, по-моему, этот хороший, нет?
Аннет какое-то время не говорила ни слова. Она, похоже, начала соглашаться с остальными, что ей здесь не место. Группа остановилась на террасе, щедро увитой бугенвиллеями, где на мраморном постаменте стоял большой торс работы Родена. Все ахали и восхищались. Миссис Фрэнк подошла к Кэролайн и принялась расспрашивать ее об общих знакомых. Похоже, ей было неприятно, что ее не пригласили на свадьбу Чарльза, потому что многие из ее вопросов заканчивались словами «они, наверное, были на приеме», и Кэролайн снова и снова приходилось признавать, что да, были. Имена расходились кругами по глубокой лазурной глади средиземноморского неба, пока они переходили с террасы на террасу. Видели ли они Эстерхейзи с супругой? Полиньяков? Девонширов? Меттерников? Фрескобальди? Имена, вырванные из исторических трактатов, имена, запомнившиеся Эдит на уроках истории, посвященных Испании, правлению Филиппа II, или Ризогрименто, или Французской революции, или Венскому конгрессу. И тем не менее вот они все, лишенные всякого реального значения. Они стали всего лишь картами, крупными козырными картами в игре в имена. Ставки были высоки, и Эдит с некоторым изумлением и удовольствием заметила, что Джейн Камнор и Эрик отстали на несколько шагов и идут рядом с Тиной, очевидно стремясь избежать того ощущения, что их оставили за бортом, которое они так любили вызывать у других. Кэролайн и Чарльз были невозмутимы. Было ясно, что, несмотря на все миллионы Фрэнков, брат и сестра могли ответить именем на каждое имя, да еще и добавить парочку сверху. Так что время прошло за перечислением герцогинь в окружении искусства, взлелеянного деньгами. Через час сорок пять минут они снова вернулись во дворец у моря.
На террасе был подан чай «в английском стиле», имеется в виду – в стиле американского отеля, и три лакея в белоснежных ливреях стояли наизготове. Миссис Фрэнк рассадила гостей. Девушка Питера, Боб и Аннет к этому моменту были уже почти раздавлены и втайне мечтали вернуться поскорее на виллу и превратить этот унизительный визит в забавный анекдот. Эрик подошел последним, красный от напряжения и заметно злой от того, что оказался исключенным из разговора, вращавшегося весь вечер вокруг его жены. Он плюхнулся в шезлонг рядом с Эдит и схватил предложенную чашку.
Миссис Фрэнк обратила свое внимание к новобрачной:
– Скажите, Хилари Уэстон была на вашей свадьбе? От кого-то я слышала, что она застряла в Канаде.
Эрик фыркнул, искоса взглянув на нее:
– Какой смысл спрашивать Эдит, старушка? Придется подождать, пока ее немного поднатаскают.
Эдит его проигнорировала. Милостью провидения случилось так, что она довольно долго разговаривала с миссис Уэстон у входа. Она поблагодарила своего ангела-хранителя и с готовностью ответила хозяйке через голову Эрика, не удостоив его и словом:
– Нет, вы знаете, она все-таки приехала Гален остался во Флориде и не смог вернуться. Я думаю, они это имели в виду.
Миссис Фрэнк кивнула, бросив странный взгляд на Эрика:
– Она столько всего успевает! Я чувствую себя по сравнению с ней настоящей лентяйкой.
И двинулась дальше. Эдит прошла испытание. Эрик откинулся в шезлонге и посмотрел на нее:
– Неплохо вывернулась. Десять из десяти.
Она непонимающе посмотрела на него, не уступая ни пяди отвоеванной земли:
– Ты знаком с Хилари?
– Уж не хуже тебя.
Эрик встал и присоединился к Кэролайн, которая стояла у края террасы. Этот маленький словесный пинг-понг странным образом освежил Эдит, установив безо всяких сомнений, что в этой семье Эрик был ей врагом. Больше незачем было притворяться. И самое приятное, что в первом раунде победила Эдит.
Вечером она пела под душем, когда Чарльз пришел переодеваться к ужину. Он улыбнулся:
– Ты такая счастливая. Какая коллекция! Какое место!
Даже в этих кругах восхищение разрешается при соблюдении должной конфиденциальности, с обоюдного согласия участвующих сторон, а Чарльз явно чувствовал, что уже достаточно долго был холоден и непробиваем.
– Да, замечательно. И да, мне хорошо.
Она закрыла краны и поцеловала его, обнаженная и мокрая.
Следующие несколько минут, да и весь вечер в целом, были самыми приятными из тех, что она провела с Чарльзом с момента знакомства, и Эдит улеглась в кровать перед сном с ощущением победы и благополучия.
Чарльз повернулся к ней:
– Я так понимаю, Фрэнки хотят устроить в нашу честь ужин до нашего отъезда.
Она состроила смешную рожицу:
– О боже. Мы ведь не сможем отказаться?
– Ну что ты, дорогая, – сказал Чарльз. – Это так мило с их стороны, и они совсем не такие плохие.
– Хозяйка – да, но племянница – это просто кошмар.
Он рассмеялся:
– А по-моему, она довольно милая. Мы должны быть добры к ней.
Эдит приподнялась на локтях:
– Вот почему – вот Аннет, такая разговорчивая и забавная, а вы оказываете ей холодный прием и морщите носы у нее за спиной, а если это Тина Фрэнк – а я в жизни не встречала такой скучной девушки, – вы придумываете для нее оправдания и притворяетесь, что она – прелесть?
– Не знаю, о чем ты.
– Очень даже знаешь, Чарльз. – Она чувствовала странную уверенность в себе, почти беззаботность. Впервые со дня свадьбы она действительно начала чувствовать себя леди Бротон. Она хорошо справилась с делами и по древней традиции теперь «имела право на собственное мнение». Она продолжала, улыбаясь, но жестко: – Прекрасно знаешь. И я скажу тебе, в чем дело. Аннет не знает тех, кого знаем мы и Тина, а у Тины еще и сотня миллионов в кармане. Послушай, дорогой, ты никогда над этим не задумывался? Хоть немного?
Эдит ощущала свою силу. Она загадочно улыбалась мужу, чуть встряхивая головой, представляя, как обольстительно, должно быть, ее светлые волосы рассыпаются по плечам.
Чарльз уставился на нее без выражения.
– Кого это вы с Тиной Фрэнк знаете? – кисло спросил он и выключил свет.
