В темной глубине шевельнулась какая-то тень, и на руку Эск легла чья-то коричневая морщинистая ладонь.
— Чем могу помочь, барышня? — осведомился надтреснутый голос, сладкий, как фиговый сироп. — Предсказать вам судьбу, или, может, вы желаете изменить свое будущее?
— Она со мной, — обернувшись, бросила матушка. — А здоровье твоих глаз, Хильта Козлиха, оставляет желать лучшего, если ты даже ее возраст определить не можешь.
Стоящая перед Эск тень нагнулась и спросила:
— Эсме Ветровоск?
— Она самая, — отозвалась матушка. — Все торгуешь грозовыми каплями и грошовыми желаниями, Хильта? Как у тебя дела?
— Прекрасно — тем более что я рада тебя видеть, — ответила тень. — Что заставило тебя спуститься с гор, Эсме? И эта девочка, наверное, твоя помощница?
— А что ты здесь продаешь? — полюбопытствовала Эск.
Тень расхохоталось.
— То, что прекращает то, чего не должно быть, и помогает тому, что должно быть, милочка. Сейчас я буду к вашим услугам, дорогие мои, дайте только закрою лавку.
Тень протиснулась мимо Эск, порадовав ее нос калейдоскопом благоуханий, и застегнула полог, закрывающий вход. Занавески в глубине лавки взлетели вверх, впуская внутрь полуденное солнце.
— Сама-то я терпеть не могу темноты и духоты, — заметила Хильта Козлиха. — Но клиенты ожидают увидеть именно это. Ну знаешь, как бывает…
— Знаю, — мудро кивнула Эск. — Головология.
Хильта, невысокая толстенькая женщина в огромной, украшенной фруктами шляпе, перевела взгляд с Эск на матушку и, ухмыльнувшись, согласилась:
— Так оно и есть. Чаю хотите? Они сидели на тюках неведомых трав в укромном уголке, образованном прилавком, который был втиснут между расходящимися стенами двух домов, и пили что-то душистое и зеленое из удивительно хрупких, изящных чашечек. В отличие от матушки, которая одевалась как очень почтенная ворона, Хильта Козлиха сплошь состояла из кружев, шалей, ярких красок, серег и стольких браслетов, что простое движение ее руки звучало так, как если бы весь ударный состав оркестра дружно рухнул с обрыва. Но Эск заметила и сходство между двумя ведьмами.
Его было сложно описать. В общем, этих женщин никак нельзя было представить приседающими в реверансе.
— Ну, — сказала матушка, — как жизнь?
Хильта пожала плечами, отчего барабанщики вновь сорвались в пропасть как раз в тот момент, когда им почти удалось выбраться наружу.
— Как торопливый любовник. Приходит и ухо… — она осеклась, заметив многозначительный взгляд, брошенный матушкой в сторону Эск, и торопливо поправилась:
— Неплохо, неплохо. Знаешь, городской совет уже пару раз пытался выставить меня за пределы подвластной ему территории, но у всех заседателей есть жены, поэтому каждый раз как-то так получалось, что я все равно оставалась здесь. Мне говорят, что я — нежелательный элемент, но я отвечаю, что в этом городе многие семьи были бы куда больше и беднее, если бы не Мятная Профилактическая Настойка Госпожи Козлихи. Я-то знаю, кто приходит ко мне в лавку. Помню, кто покупает прилепиховые капли и мазь “Бу-Спок”. Жизнь не так уж и плоха. А как идут дела в вашей деревушке с забавным названием?
— То есть в Дурном Заду, — услужливо подсказала Эск и, взяв с прилавка маленький глиняный горшочек, понюхала его содержимое.
— Нормально, — призналась матушка. — Природные вспомогательные средства всегда пользуются спросом.
Эск снова понюхала порошок, который, похоже, был приготовлен из мяты на основе чего-то, что она никак не могла определить, и аккуратно закрыла крышку. Пока ведьмы обменивались сплетнями, шифруя их особым женским кодом, основанным на многозначительных взглядах и непроизнесенных прилагательных, Эск отправилась исследовать экзотические зелья, выставленные на всеобщее обозрение. Вернее наоборот, не выставленные на всеобщее обозрение. Почему-то все зелья прятались глубоко на полках, как будто Хильта не очень-то рвалась их продавать.
— Не узнаю ни одно из снадобий, — заметила Эск большей частью для себя. — Что они дают людям?
— Свободу, — откликнулась Хильта, которая отличалась хорошим слухом, и, повернувшись обратно к матушке, спросила:
— Чему ты ее научила?
— Не этому, — ответила матушка. — У нее есть сила, но я не знаю точно какая. Возможно, это сила волшебников.
Хильта медленно обернулась и оглядела Эск сверху донизу.
— А-а. Это объясняет, откуда у нее посох. А я все гадаю, о чем это толкуют пчелы. Ну-ну. Дай-ка мне руку, дитя.
Эск повиновалась. На пальцах Хильты было столько перстней, что девочке показалась, будто ее рука погрузилась в мешок с грецкими орехами.
Хильта начала изучать ее ладонь, и матушка резко выпрямилась, всем своим видом являя неодобрение.
— Вот это совершенно лишнее, — строго сказала она. — Уж между нами-то.
— Но ты же сама так делаешь, матушка, — возразила Эск, — в деревне. Я видела. И с чайными чашками. И с картами.
Матушка неловко заерзала.
— Ну да. Но это все по ситуации. Ты просто держишь руку клиента, а он сам предсказывает свою судьбу. Но вовсе не обязательно этому верить, все мы окажемся в очень неприятном положении, если станем верить во что попало.
— Силы, Которые Имеют Место Быть, обладают многими странными свойствами. Загадочны и неисповедимы пути, которыми они проявляют свою волю в том круге света, что мы называем физическим миром, — торжественно изрекла Хильта, подмигивая Эск.
— Ну знаешь! — возмутилась матушка.
— Нет, серьезно, — сказала Хильта. — Это правда.
— Хм-м.
— Я вижу, ты отправляешься в долгое путешествие, — продолжала Хильта.
— А я встречу высокого смуглого незнакомца? — спросила Эск, осматривая свою ладошку. — Матушка всегда говорит это женщинам, а еще она говорит…
— Нет, — ответила Хильта, тогда как матушка фыркнула. — Но это будет очень странное путешествие. Ты проделаешь долгий путь и в то же самое время не сдвинешься с места. И направление тоже будет странным. Это будет исследование.
— Ты читаешь по моей руке?
— Ну, по большей части это лишь предположения, — отозвалась Хильта, откидываясь назад и протягивая руку к чайнику (ведущий барабанщик, поднявшийся до середины склона, свалился на головы карабкающимся снизу литаврам). Она внимательно посмотрела на Эск и добавила:
— Женщина-волшебник, а?
— Матушка везет меня в Незримый Университет, — сообщила Эск. Хильта приподняла брови.
— А ты знаешь, где это? Матушка нахмурилась.
— Не совсем, — призналась она. — Я надеялась, что ты сможешь дать мне более подробные указания, ты ведь лучше меня знакома с кирпичными стенами и прочими атрибутами цивилизации.
