«Ах ты Боже мой, какие мы деликатные, – ответила Настя
мысленно. – Не хочешь со мной разговаривать, стало быть. Боишься, что ли?
Не понравилось тебе, Павел Дмитриевич, куда наш разговор зашел? Ладно,
помолчим».
Она быстро вымыла посуду и ушла в комнату, оставив Павла на
кухне. Наконец-то она осталась одна, и можно вскрыть конверт, оставленный для
нее генералом Коноваловым. В конверте оказалось всего несколько листов –
ксерокопии документов, из которых весьма недвусмысленно следовало, что
таинственный палач привел в исполнение приговор еще одному преступнику,
убившему в конце 1992 года всю семью депутата, известного своими
демократическими взглядами. Жертв было пять – сам депутат, его жена, двое
детишек трех и восьми лет и пожилая мать депутата, приехавшая погостить в семье
сына. Все жертвы были застрелены из пистолета, а сам пистолет лежал на груди у
депутата, и конец ствола касался подбородка убитого мужчины. Палач, расправившийся
со своей очередной жертвой, позаботился о том, чтобы пистолет был положен на
тело убитого в точном соответствии с тем, что сделала сама жертва три с лишним
года назад.
Произошло это совсем не в тех областях, где имели место два
предыдущих случая, стало быть, необходимо запрашивать документы по кадровым
перестановкам еще и оттуда. Теперь Насте выдвинутая ею же версия казалась не
очень-то правдоподобной. Можно было допустить, что нашелся сотрудник милиции,
который в период расследования кровавых преступлений в двух регионах успел
поработать и там, и там. Но в трех? Это уже слишком. Скорее всего идет утечка
оперативной информации из органов внутренних дел всех трех регионов, и
«утекает» эта информация к одному человеку, который решил взять на себя функции
правосудия. Может быть, в УВД этих регионов работают друзья палача. А может
быть, он просто покупает нужную ему информацию. Сегодня для того, чтобы купить
милиционера, много ума не надо. Проведенный недавно в Москве эксперимент
показал, что из семи патрульных групп только одна какое-то время своего
дежурства занималась предписанным ей делом, а остальные шесть сразу же
отправились к местам частной торговли собирать дань и свозили вещи на квартиру,
которую специально для этих целей и держали.
Настя сидела на диване, поджав под себя ноги и разложив
вокруг бумаги, и погрузилась в такую глубокую задумчивость, что забыла о
времени. В квартире было тихо, так тихо, словно она находилась здесь одна,
ничто не мешало ей думать, и когда она спохватилась, шел уже первый час ночи.
Быстро сложив бумаги в конверт, она соскочила с дивана и вышла на кухню. Павел
сидел в своей любимой позе – откинувшись назад и прислонившись к стене,
скрестив руки на груди и закрыв глаза. Лицо его было неподвижно, глазные яблоки
под тонкой кожей век не двигались, и Насте показалось, что он спит.
– Я могу постелить вам на полу, – сказала она.
Сауляк тут же открыл глаза.
– Не надо, я уже говорил, что могу спать сидя.
– Вам нравится демонстративно приносить жертвы? –
насмешливо спросила Настя. – Или вы продолжаете корчить из себя супермена,
который может не есть, не пить и не спать? Тоже мне, киборг.
– Делайте как вам удобнее, – спокойно ответил
Павел. – Если вам лучше и удобнее, чтобы я лежал на полу рядом с вашим
диваном, – пожалуйста. Если вас нервирует мое присутствие – я посижу на
кухне. Поймите же, я ценю вашу помощь и хотел бы причинить вам минимум
неудобств.
«Ишь ты, – подумала Настя, – ну как после такой
тирады оставить тебя на кухне! Ведь это означало бы признание, что твое
присутствие меня действительно нервирует. Черт с тобой, придется терпеть тебя
рядом с диваном, но это и лучше, во всяком случае, я в любой момент смогу
видеть тебя, а не прислушиваться к звукам на кухне и не гадать судорожно, чем
ты там занимаешься и не точишь ли огромный острый нож с нехорошим намерением
воткнуть его мне в глотку».
Она вытащила с антресолей матрас, бросила его на пол посреди
комнаты, достала из шкафа подушку, шерстяное одеяло, комплект постельного белья
и отправилась в душ. Когда она вернулась в комнату, Павел лежал на матрасе,
укрывшись одеялом. На подушку была надета наволочка, однако простыня и
пододеяльник лежали аккуратно сложенными на кресле. Настя заметила, что там же,
на кресле, лежал джемпер Павла, но никакой другой одежды она не увидела и
поняла, что он лег не раздеваясь, точно так же, как ложилась под одеяло она
сама, когда ночевала вместе с ним в гостиницах.
Настя погасила свет и забралась в постель. О том, чтобы
уснуть, не могло быть и речи, и она, свернувшись в уютный клубочек, продолжала
размышлять то о палаче и о том, как его вычислить, то о Павле и двоих
преследователях. Сауляк лежал очень тихо, но она никак не могла забыть о его
присутствии. Иногда ей удавалось ненадолго задремать, но сон был неглубоким и
тревожным, и она вскоре просыпалась, вздрагивая и чувствуя себя все хуже и
хуже. В конце концов она оставила бесплодные попытки отдохнуть и стала просто
ждать, когда в половине седьмого зазвенит будильник.
Как только электронный звоночек бибикнул в первый раз, Настя
тут же прихлопнула кнопку ладонью, встала и ушла в ванную. Когда через
пятнадцать минут она вышла оттуда, Павла в квартире уже не было. Настя подошла
к окну и посмотрела вниз. Ни черного «Сааба» Сауляка, ни серебристой «Ауди» на
улице не видно. Она недоуменно пожала плечами и стала варить кофе. После
бессонной ночи голова была чумная и вялая, и мысли в ней шевелились медленно и
неохотно.
Она допивала вторую чашку кофе, когда звякнул дверной
звонок. Настя вздрогнула и, прежде чем идти открывать, выглянула в окно. «Сааб»
Павла стоял прямо под окнами.
– Прошу извинить, – холодно сказал Павел, входя в
квартиру, – мне нужно было кое-что проверить. Я хотел убедиться, что мне
не подсунули ничего взрывающегося в машину. Заодно и увел их подальше от вашего
дома, чтобы вы могли спокойно отправляться на работу.
– А зачем же вы вернулись? – удивилась Настя.
– Хотел попрощаться. Завтра я снова уеду, а может быть, и
сегодня. Вряд ли мы с вами увидимся в ближайшее время, если, конечно, опять
что-нибудь не случится. Вы оказали мне гостеприимство, и я не хочу быть
невежливым. Кроме того, я обещал, что утром отвезу вас на работу.
«Ну, хитрец! Ты же вскочил ни свет ни заря с
одной-единственной целью – увести эту парочку подальше от меня. Почему же ты
так не хочешь, чтобы я с ними пообщалась, а? Почему ты так боишься, что я
узнаю, кто они такие?»
– Это не обязательно, – улыбнулась она. – Я
прекрасно доеду до работы на метро. Позавтракаете со мной?
Он отрицательно покачал головой.
– Если вы не хотите, чтобы я вас отвез, тогда я пойду.
– Идите, – кивнула она, зябко кутаясь в халат: в
прихожей было намного холоднее, чем в кухне, где уже почти час были включены
конфорки.
– До свидания.
– Всего доброго, Павел.
– Берегите себя.
– Постараюсь. И вы тоже.
