Рита, которая не чувствовала себя ни в чем виноватой,
девятнадцатилетняя, наивная и влюбленная, сразу стала говорить Павлу «ты». Она
была в этом смысле единственной во всей группе. Трое мужчин, более четко
представлявших степень своей замаранности и зависимости от Павла, называли его
по имени-отчеству и на «вы». Они-то хорошо понимали, что он – руководитель и
работодатель, а они – подчиненные. И только Рита считала Павла прекрасным
принцем, который так добр, что поселил ее в отдельной квартире, дал возможность
закончить финансовый техникум, да еще и деньги платит за пустяковые услуги.
Господи, да она так его любит, так ему благодарна, что готова и бесплатно ему
помогать!
К сожалению, Павел многого не понял тогда. И только сейчас,
вернувшись после двухлетней отсидки, у него глаза раскрылись.
Неделю назад он предупредил Риту, что появится примерно
через месяц. Он так и планировал – закончить в течение месяца свое дело и
вернуться к ней. Но прошла неделя, и он неожиданно для себя затосковал. Нет, не
в том дело, что он любил Риту. Он не любил никогда и никого. Для души ему
достаточно самого себя, а для тела существовало множество женщин, которых можно
было использовать в случае надобности, за деньги или бесплатно, но без слов и
обязательств. Павел впервые оказался в ситуации, когда никто за него ничего не
решал и не придумывал. Вылетев из КГБ, он приобрел руководителя в лице
Булатникова. И снова привычная дисциплина, и снова все нацелено только на то,
как наилучшим образом выполнить приказ, то бишь задание. Заказчиков искал сам
Булатников, отдавал Павлу приказ и потом платил деньги. После гибели
Булатникова Павел спрятался в зону, а там все та же привычная, расписанная по
часам и минутам дисциплина, порядок, иерархия, законы. Выйдя из зоны, он сразу
попал в руки Минаева, который дал задание. И снова все привычно: получил
задание – организовал исполнение – получил деньги.
А теперь? Теперь у Павла нет хозяина, им никто не руководит,
никто не решает за него, какие задания надо выполнять, а от каких отказываться,
сколько денег запрашивать за одно задание и сколько – за другое. Он чувствует
себя неуютно, он растерян, он не может так жить. Он не умеет. Его никогда не учили
принимать решения, распоряжаясь собственной жизнью. Чужой – пожалуйста, сколько
угодно. А своей – нет. Сначала были строгие и требовательные родители, потом
армия, потом вуз с казармой, потом офицерская должность, потом за него все
решал Булатников, а после Булатникова решал суд и начальник колонии.
И он невольно тянется к Рите, которая еще более беззащитна и
растерянна. Ему кажется, что рядом с ней он обретет уверенность. Раз он несет
ответственность за нее, значит, эта ответственность и станет для него тем
командиром, тем руководителем, который и подскажет, какое решение надо принять.
Рита нуждается в нем, и, может быть, хотя бы это вразумит его и научит, как
жить дальше.
Он неожиданно скучает по ней. Он звонил ей вчера и сегодня,
звонил раз двадцать, и утром, и вечером, и ночью, но она не подходит к
телефону. У Павла был ее служебный телефон, но он боялся звонить в сбербанк.
Это противоречило его принципам и могло быть опасным. Дома трубку снимает
только Рита. В сбербанке полно народу, и ему совсем не нужно, чтобы хоть кто-то
слышал, как Рите звонит мужчина. Рита, конечно, человек дисциплинированный и
никогда в жизни никому на работе не произнесет его имя, но, если он позвонит
ей, да еще неожиданно, она может от радости потерять над собой контроль и радостно
крикнуть что-нибудь, назвав его по имени. А этого Сауляку совсем не хочется.
Почему же Рита не подходит к телефону? Случись это еще два
года назад, Павел и не думал бы беспокоиться. Рита – женщина свободная, у нее,
без сомнения, есть мужчины, и она вполне может у них ночевать. Ничего
странного. Но сейчас, после двух недель, проведенных вместе, Рита просто не
могла пойти ночевать к другому мужчине, Павел был в этом уверен. Так где же
она?
Он с трудом поднялся с дивана, на котором лежал, и вышел на
улицу. Телефон-автомат находился неподалеку, рядом со зданием почты, прямо
перед входом. Павел бросил жетон в прорезь и снова набрал номер Риты. На этот
раз трубку сняли, но голос был мужской.
– Алло! – говорил мужчина. – Я вас слушаю! Алло!
– Здравствуйте, – спокойно произнес Павел, хотя внутри
у него все оборвалось. – Я могу попросить Светлану Евгеньевну?
– Светлану Евгеньевну? – повторил мужчина, и Павлу
показалось, что он замялся. – Вы знаете, она вышла буквально на пять
минут. Вы не могли бы перезвонить? Или ей передать что-нибудь?
– Благодарю вас, – все так же спокойно ответил
Павел. – Передайте ей, пожалуйста, что звонил Мартыненко. Я, с вашего
позволения, перезвоню попозже.
Он повесил трубку и прислонился спиной к стене телефонной
кабины. Вот так. Риты дома нет, а в ее квартире посторонний мужчина. Не
любовник, не друг. Не человек, который имеет право там находиться и прекрасно
знает, кто живет в этой квартире. Это кто-то совершенно посторонний, кто-то,
кто не знает, что никакой Светланы Евгеньевны по этому номеру нет и быть не
может, иначе он бы сказал, что Павел ошибся, здесь таких нет. А он не знает,
есть такие или нет.
С Ритой случилась беда.
И в этот момент Павел совершенно неожиданно для себя самого
вспомнил о другой женщине, которую он уже успел вычеркнуть из своей памяти. Он
вспомнил о той, которая его спасла. Он вспомнил о Насте.
Глава 13
Генерал Минаев не верил своим ушам, услышав в трубке голос
Павла. Ну надо же, какая удача! Он-то решил, что Павел скрывается от него, и
уже начал продумывать, не начать ли его разыскивать, а он сам звонит, голубчик.
Нет, поистине Антону Андреевичу черт люльку качал. Он мог вызвать Павла к себе
в любой момент, даже не зная, где тот находится, для этого существовал
обговоренный способ связи. Но вызов насторожил бы его, а этого Минаеву совсем
не хотелось. То, что Павел позвонил по собственной инициативе, было куда как
лучше.
– Куда же вы пропали, Павел? – спросил генерал как
можно дружелюбнее, стараясь не выдать радостного возбуждения и
заинтересованности. – Я уже беспокоиться начал, не случилось ли с вами
чего.
– Я отдыхаю. Я выполнил все ваши условия и считаю, что имею
право сделать перерыв. Или у вас другое мнение на этот счет?
– Нет-нет, – торопливо заверил его Минаев, –
разумеется, отдыхайте. Наша договоренность остается в силе. Вы выполнили мое
задание и можете пользоваться квартирой, машиной и документами.
– Антон Андреевич, мне нужна та женщина, которая вывезла
меня из Самары.
– Что значит – нужна? – насторожился Минаев. –
Зачем? У вас какие-то проблемы, Павел?
– Просто она мне понравилась. Хочу встретиться с ней,
познакомиться поближе. Сейчас у меня есть время для этого. Дайте мне ее
телефон.
– Но… – Минаев растерялся. Такой просьбы он никак не ожидал,
не был к ней готов и не мог сообразить, как правильно поступить. – Видите
ли, это не совсем удобно.
