– А я, ёптеть, и так как все. Токо малость сбился с пути истинного.
Все переглянулись и уставились на Дена. Тот буравил Горбоконика пронзительным взглядом.
– Лады. Бери вон тот РПГ-семерку, еще один выстрел забери у Полкана. Плюс ранец Фифы возьми. Гранаты ручные у нее же. Тротил, дай ему трофейный тол. И зажигалку. Ты фитили вставил? Хорошо. Факел оставь нам. Возьми у Пыть-Яха дымовую гранату. Корсар, ты такую же у Тротила. Баллон, свою береги, если что завесой сразу прикроешь, ясно? Как у тебя с БК?
– Полный в стволе, полтора на лопатках, – ответил Баллон.
– Хорошо. Корсар, ПДА есть? Фурычит? Сечешь с Горбокоником аномалии. Помечай их как-то. Если что серьезное, ожидайте нас. Укажешь направление, сниму с эсвэдэшки. Дистанция сто метров. Меньше нельзя, можем потеряться. Вопросы?
– Командир, двадцать шестой РПГ я заберу. Пригодится, – попросил Корсар, – гнездо пулеметное снять или баррикаду какую разворошить.
– Лады. Родео? Неси сюда «агдель».
– Холод, мы готовы, – доложил Тротил, – больше стоим, больше мандража.
– Да, выходим. Ну что, пацаны, спецназ рулит?!
Бойцы издали короткий клич. Корсар приобнялся с Деном, подмигнул Анжеле и хлопнул по плечу Горбоконика:
– Пошли, фраерок. Наш выход.
– Держитесь там, Корсар, – крикнула им вдогонку Фифа.
Сталкер и бандит, навьюченные донельзя, короткими перебежками устремились по заросшей, разбитой и местами выгоревшей улице. Приблизились к обшарпанной стене первого строения, осмотрелись и, бросая железную мелочь перед собой, потихоньку двинулись дальше. Вскоре их силуэты размылись и помутнели в легком тумане утра и дымке постоянно горящего Лунинска.
* * *
Этим же утром подгруппа Истребителя в сопровождении Егеря вышла из Чащобы к окраинам Лунинска с юго-восточной стороны.
Как пробирались по чащам, наводненным мутантами, Никита и вспоминать не хотел: стая волков, окруживших отряд, злыдень, дремлющий под рябиной, два зомби с ружьями, открывшие огонь издалека. Лисоед, попытавшийся напасть на замыкающего Орка, жалобно заскулил, отпугнутый неведомой силой Егеря. Труп анархиста, пожираемый аскаридами, вообще вызвал расстройство желудка. Хотя может быть, это сказалась бормотуха старика.
Короче, впечатлений хватило с избытком. Зомбаков завалили и собрали их скудные запасы картечи. Лисоеда отогнал местный старожил, волков распугали выстрелами. Злыдня старик «придержал» ментальной властью артефакта, хотя и «янтарь» Никиты неплохо помог.
Бродяга чувствовал себя лучше, но передвигаться самостоятельно Доктор ему еще не разрешал. Носилки несли в основном Кэп и Ахмад, иногда их сменяли Орк и военврач. Эскимо шел вторым, запоминая ухватки Егеря, жадно впитывая полезную информацию и изредка задавая ему вопросы. Майор двигался третьим номером.
Туман рассеялся только к десяти утра. Эсэмэска от Холода о смерти Фотона, видимо, пришла с опозданием, учитывая аномальные поля Лунинска и ночную грозу в том районе, где ютился Регистратор. Никита прочитал сообщение от Дена вслух, но не громко: «У нас потери. Фотон 200. Прости, командир. Но есть и пополнение. Лунинск. Как вы?».
– Пи…ц, – Никита рукавом вытер пот с лица и печально взглянул на суетящихся бойцов, – майор, майор. Что ж ты так-то? Эх-х.
– Кто, командир? – тревожно спросил Орк, прочитав выражение лица Истребителя.
– Фотон, – Никита зло ткнул пластиковым прикладом автомата в землю, – майор Семаков накрылся.
– Твою мать! – Орк вмиг почернел лицом, сдвинув брови и сжав челюсти. – Как?
– Да откуда я знаю?! Куда прете? Правее бери, аномалию не видишь, что ли?
Группа очутилась правее разрушенного моста и руин речного порта. В оптику виднелся пост наемников на этом берегу и пулеметный расчет «Бастиона» на другом. Расстояние было не великое и при желании противоборствующие стороны могли бы пободаться в успешной стрельбе, но, видимо, никому это не было так уж необходимо. Одни нуждались в охране противоположного берега, другие в спокойствии на этом.
А что сейчас? Можно было легко снять охрану из наемников и с трудом после них и громогласной озвучки – пост бастионовцев, но Никита долго изучал сектор и размышлял, перебирая варианты дальнейших действий. Егерь предложил свою лодку, спрятанную в кустах под масксеткой, но Истребитель не торопился. Распрощавшись со стариком и отблагодарив его за приют и вывод из Чащобы, он снова занялся стратегическими головоломками. Отряд разместился за вросшим в берег корпусом речного буксира.
Никита с биноклем засел на корме этого ржавого корыта, Орк беспрестанно что-то жевал, разложив все тяжелое оружие группы и проводя ревизию по распоряжению командира. Бродяга с Эскимо долго смотрели вслед уходящему Егерю, словно заново переживая теплые моменты встречи с ним, рассказы и угощения. Ахмад лазил по трюму судна в поисках металлических побрякушек, которые в Зоне всегда быстро тратились на обнаружение аномалий. Допотопный примитивный способ, но очень действенный и более надежный, чем навороченные ПДА и другие электронные приборы.
«Думы Ковпака» развеял гранатометчик:
– Командир? Один «Шмель», три «Мухи», одна «агдель». Двенадцать гранат, не считая в личных БК. Один РПД-42 и два бубена. Два АКАЭМа, семь рожков. Три «ёжика», два «эдика». Одна «моня» полста. Две дымовушки, три «зари», две «гвоздики». Цинк с рассыпухой к «калашам». Все. Остальное на нас всех, включая твой ППШ, командир.
– Понял тебя, Орк. Неплохо. Для хорошего боя и прикрытия группы Холода сойдет. Но когда до Туманска потом попрем, трофеями не брезговать. Ясно?
– А то. Яснее некуда.
– Так. Распредели все по натурам. Давай мне «шмеля» и «Муху». МОНку тоже запихаю, побуду Тротилом. Все, выполнять.
– А чечена тоже грузить? – сделал недоуменное лицо здоровяк.
– Конечно. Карабин у него есть. Хватит. Пусть цинк тащит да бубены. Бродяге на носилки один АКМ сунь и пару магазинов. Короче, давай, займись каптерством, не мне тебя учить!
– Есть.
Снова накатились тяжелые мысли о Фотоне. «Майор погиб. Как? Да, не спецназовец. Да, нет особой подготовки. Но он военный, он офицер. Вместе идут толпой, а тут нате… "двухсотый". Как же так? Ладно, выясню обстоятельно. Майор, майо-о-р. Хороший мужик был. Семья там осталась. ТАМ! Вот мля-я…»
Никита уткнулся лбом в холодное ржавое железо, закрыл глаза. Упорно гнал прочь думы о своих родных, особенно, о детях. Если жена еще как-то маячила смутным образом, то сын с дочкой вообще вызывали слезы, чётко всплывая в памяти. Как держал, обнимал, играл. Как учил, одевал, гулял. Возил в отпуска. Бли-и-и-н!
И опять мысли прервал Орк:
– Командир, ты чё-то не айс, смотрю. Плохо? Ты из-за Фотона?
Майор кивнул, пожал плечами, часто поморгал глазами, невидяще уставился в щель обшивки буксира.
