Так как «Дозор» считался в кругах самого «Бастиона», его сподвижников вне Зоны и сочувствующих внутри нее элитным подразделением, достойным охранять святая святых, то попасть туда, а тем более удержаться да еще и сделать карьеру там было делом сложным, почти нереальным. Тем не менее, некоторым везло, если, конечно, их не забирала Зона.
Офицеру под номером «четыре» повезло очень. И пусть где-то в Китае эта цифра приносит несчастье и по поверьям ее жителей считается страшной, здесь, в Зоне, бастионовец с этим знаком жил и служил долго и достойно. И хотя все население Зоны верило и думало, что «Бастион» – это полное «гэ», где собраны злые на весь мир фанатики, идиоты и звери в человеческом обличии, в этой боевой секте служили только самые преданные, верные и стойкие солдаты, сыны и дети Ока Зоны. Как в тех проамериканских тренингах и семинарах «личностного роста», в этой группировке для бойца не существовало семьи, родителей, прошлого, а только «Я», и это «Я» – только для великого и всемогущего Ока Зоны. Долг, дело чести и всей жизни во имя «О», свою жизнь за родное «О» без остатка и сомнений. И «О» ответит тебе тем же. Ты частица, молекула «О», а оно – твоя плоть и сердце.
Так учили, так вселяли и вбивали в мозги там, в «Бастионе». И так должно было быть!
Типа.
«Номер четыре» когда-то был нормальным розовощеким эмоциональным парнем. Простым и приземленным человеком, как и бойцы всех его двоек и всех групп «Бастиона». Он умел улыбаться, радоваться и шутить, умел плакать и переживать. Он умел разговаривать. Не командами и приказами, а обыкновенно, тепло, дружески и где-то даже панибратски. Даже немного заикался с детства и иногда добавлял междометие-паразит «на».
Теперь офицер секты бил на поражение, стрелял, жег, убивал. Всех. Старых, молодых, раненых, больных, убогих, беспомощных, одиноких, семейных, жизнерадостных и бездушных. Он знал, казалось, сто способов умерщвления и использовал их все. Потому что это была Зона! Зона в Зоне.
Потому что он сам был слеп. Глух и слеп. И одинок. И отравлен. Яд в голове и душе давно атрофировал все его клетки. Яд прошлой жизни и давних поступков. Яд предательства, измены и лжи. Но это другая история, другой мир и уже старое забытое прошлое. Сейчас он был здесь частью Зоны, элементом затвора ее главного оружия, сердечником ее пули.
Он крушил, испепелял и уничтожал любую мишень в прицеле. Ему было все равно, кто там и зачем там.
Лучше его никто ТАМ не мог быть!
И «своим» ТАМ тоже никто не бывает.
А потому стрелять!
Наповал.
Без разбора…
Он получил по связи сигнал. Сухое, жесткое распоряжение:
– Внимание всем постам «Дозора». Сектор «Б». Уничтожить врага!
– Есть, на, уничтожить врага в секторе «Б», – ответил офицер, переводя оптический прицел с двух дерущихся аасменов на стену Бункера, – двойкам ТРИ и ЧЕТЫРЕ готовность на поражение. Двойки ОДИН и ДВА – контроль своих секторов в прежнем режиме, на.
Получив подтверждения его приказа, офицер отпрянул от окуляра оптики, прикрыл глаза. Веки дрожали. Он всеми фибрами натренированного тела ощутил сзади чужого.
«Уничтожить!» – молнией пронзила мозг мысль-команда, а мышцы тела, активируя пневмоприводы экзоскелета, послушно откликнулись на зов хозяина.
Мимикрим в невидимом обличии ринулся на бастионовца в тот момент, когда тот только развернулся, поднимая оружие. Мутант ткнулся мощной грудью в ствол массивной бельгийской FN-2000 и рявкнул от острой боли. Щупальца его мгновенно обвили верхнюю часть экзоскелета бастионовца и прилипли, пытаясь сразу приняться за свое ужасное дело.
Но не тут-то было!
Видимо, боец в суперзащите был калач тертый и опыт встреч с подобными тварями Зоны имел немалый. На клювообразные движения мимикрима он ответил внезапным и хитрым выпадом. Стрелять, понятно, он не мог, чтобы не выдать скрытый пост на вверенном ему секторе.
Поэтому мозг отреагировал быстрее действий мутанта. Левая рука продолжала сжимать оружие, а правая с очутившимся в ней ножом сделала взмах-апперкот – широкий прямой клинок вошел под нижнюю челюсть пока еще невидимого врага. Мимикрим даже толком не успел рыкнуть, но дернулся от боли и ослабил хватку. Бастионовец сильнее вдавил ствол штурмовой винтовки в корпус урода, а нож провернул на пол-оборота. Мутант взревел, отпустив жертву, и его мимикрия дала сбой, проявляя очертания тела.
Экземпляр достигал двух метров и веса до полутора центнеров. С каким удовольствием офицер нажал бы спусковой крючок, но сдержался, уверовав в свою победу в рукопашном бою. Он отпрянул вбок, пшикнув сжатым воздухом спецкостюма, переместился и через секунду оказался почти позади врага. И вовремя: мимикрим со всей силы ударил лапами по тому месту парапета, где только что находилась жертва. Мимо. И в этот момент охотник сам превратился в жертву.
Бастионовец до рукоятки вогнал нож в область правой почки твари, снова провернул клинок, перенес корпус с уклоном вбок и опять вонзил сталь в огромное мускулистое тело урода. И, конечно, в уязвимое место.
Мимикрим мелко задрожал всем телом, поднял страшную морду и открыл пасть, собираясь завопить, но нож противника резанул по вытянутой шее и рассек горло.
Шаг назад.
Экзоскелет с пятнами слизи и крови зверя чуть скрипнул металлом. Бастионовец угловатым движением робота согнул в колене ногу, приподнял ее и пнул мутанта. Тот беззвучно опрокинулся и повис на ограде парапета, словно шуба на бельевой веревке. Черная кровь сразу окрасила светлую стену ниже, расплываясь по ней большим пятном.
– Виси, на, вобла, вялься тут, – сказал вслух офицер, убрал нож и отошел в темень балкона, чтобы скрыть себя от взора возможных любопытных.
– Четверка, что у вас там? – пискнул динамик наушников.
– Мимикрим, на. Угроза ликвидирована. Наблюдение в прежнем режиме, на, – ответил офицер в экзоскелете и, вскинув винтовку, прильнул к оптическому прицелу в четыре диоптрии.
Обзор местности продолжился. Больше ничто его не отвлекало.
* * *
– Значит так, парни, – обратился Корсар ко всей группе, получив согласный кивок Истребителя, – места эти я знаю… ну, более-менее. Снаружи посты «Бастиона» и мутанты. Это главные враги. На аномалии, естественные преграды и артефакты прошу не отвлекаться. Различными видами и звуками не заморачиваться. Делимся на две подгруппы. Одну веду я, прощупывая проход наружу, обозначая ловушки и выбирая максимально короткий маршрут отсюда. На мне аномалии и внезапные пешие заботы типа мутантов. За мной Истребитель. Тебе, командир, просьба фиксировать сектора от снайперов. Особенно по верху. Цели уничтожать только при явной угрозе и бесшумно. Дальше – картечный заслон левого фланга Димон. Почему левый, потому что правый почти все время будет безопасен – стена корпуса, затем вагон-городок и обваловка площадки соседнего полигона. Выйдем к Ограде, перегруппируемся. Палить зазря не стоит. Чем меньше шума, тем меньше к первой подгруппе внимания и опасности. Далее. За Димкой все штатские, то бишь бывшие заложники – Родео, Анжела, Гоша, Полкан и чечен. За ними Фотон, Пыть-Ях, Тротил, Док, Орк и замыкает, как я понимаю, Баллон. Да, командир?
