– Быстро бутылку мне или банку, – бросил он в толпу.
Ему тотчас протянули тару из-под водки, в которую он тут же запихал паразита. Подали пробку, заткнули.
Остальных раздавили каблуками и табуреткой.
– Ни хрена себе, сказал я себе! – Никита сглотнул и попытался помочь Доктору, но тот вежливо оттолкнул его.
– Проверю ЖКТ, чтобы не остались личинки, и уберу остатки их инкубации, – констатировал медик и принялся прочищать внутренности больного.
– Что такое ЖКТ? – спросил кто-то за спиной.
– Желудочно-кишечный тракт, неуч, – ответил другой.
– Иди ты.
Дальше реалити-шоу кончилось, смотреть было нечего. Одни ковыряли мертвые змеиные тела аскарид на полу, другие кинулись опохмеляться или успокаиваться новыми порциями алкоголя. Кузбасс с Творогом отправились готовить спецназ к рейду, стаскивая в одну каморку все необходимые припасы. Военврач занимался чисткой, дезинфекцией и зашиванием раны больного, предварительно засыпав внутрь какой-то порошок, а в вену вколов стероид.
Кэп и Орк по приказу командира отправились в душевую мыться и стирать обмундирование. Сам Никита подошел к Ахмаду.
– Ну, и чего ты пялишься, орел горный? Какой ты орел, если зайцем бегаешь то по горам, то от нас здесь? Еще раз тебе, Ахмад, говорю – никто тебя не тронет. Мы не собираемся стрелять или судить тебя. Пусть твой Аллах тебя судит или родня. Здесь ты нам нужен как помощник и допсила. Никаких претензий, ничего личного. Даже Кэп тебя не трогает, не мстит. Видишь же?! Еще раз прошу: угомонись, остынь, не дергайся. Стань ты уже, наконец, если не товарищем, так звеном цепи, сподвижником в этом рейде. Ты можешь просто оставаться человеком? Помогать всем и просто существовать в этом мире?
Ахмад с минуту таращился в одну точку. Чёрные зрачки уставились куда-то в область губ говорящего. Белки в красных прожилках, казалось, стали белее. Нахмуренный лоб выровнялся, морщины разгладились. Чеченец вздохнул и кивнул.
Никита протянул ему руку. Тот внимательно посмотрел на спецназовца и снова закивал. Поднялся с его помощью и понуро опустил голову.
– Мир – не мир, но давай здесь без войны между нами, ичкериец? – медленно сказал Истребитель, разглядывая того.
– Я тэбэ вэру, – с дрожью в голосе ответил Ахмад, – кланус, нэ буду бэгат, солдат!
– Ну, вот и славно. А теперь топай, приведи себя в порядок, никаких вшей, грязи, бороды… ну, хотя бы, покороче остриги. Возьми таз, застирай верхнюю одежду и в сушилку. Через два часа выступаем в дорогу. Ясно?
– Да, камандыр.
– Давай, Ичкерия, дуй!
Проводив чеченца взглядом, Никита глубоко выдохнул. И даже облегченно. Заметил, как смотрит на него молодой сталкер, сидевший на табурете. Лицо светлое, приятное, на шее платок как у ковбоя.
– Что? – Никита уставился на незнакомца.
– Н-нет, ничего… просто, – парень потерялся, покраснел, отвел взгляд.
– Командир, – позвал майора военврач, – можно тебя?
– Слушаю, Док, – Никита подошел к Полозкову и опять скривился, глядя на шов-рубец на животе Бродяги.
– Жить будет, через час оклемается. Паразитов убрал, зачистил, пойдет на поправку. По крайней мере, должен. Хотя этих аскарид надо бы изучить, провести исследования. С такими ни разу не сталкивался. Интересные экземпляры.
– Док, поверь мне на слово – судя по описаниям из инструкций и кое-каким визуальным контактам, тебе, дорогой мой человек, придется и не такое еще увидеть!
– Да уж, представляю, – сказал военврач, вытирая руки тряпкой, смоченной в водке.
– Парни, отнесите сталкера куда-нибудь, чего ему тут на столе лежать. Пожалуйста, – обратился Никита к горстке мужиков, сидящих недалеко.
– Конечно.
– Легко.
– За не фиг делать.
Сталкеры аккуратно перенесли Бродягу на скамью к стене, подперли столом, чтобы не упал, бережно накрыли брезентовой курткой с чьего-то плеча. Молодцы!
– Капитан Полозков, объявляю вам благодарность. За чёткие профессиональные действия в короткие сроки, спасение человека, информация и опыт которого нам скоро пригодятся. Так держать, капитан.
– Служу России! – ответил военврач и тихо добавил: – Это мой долг. Рад был помочь. Я еще нужен, командир?
– Пока нет. Ступайте, отдохните, приведите себя в порядок. У хозяина заведения возьмите в рейд все, что вам нужно и приглянется. Скажите, я отправил. У нас с ним договор. У вас два часа, капитан. Все, выполнять.
– Есть. Только зачем на «вы», командир? – улыбнулся Док.
– Зарапортовался. Отдыхай, Док.
Через пять минут, скинув «афганку», тельняшку и штаны в таз для стирки, который тут же проворно унес Творог, Никита посетил уборную, вышел из-под лестницы и столкнулся с тем кудрявым блондином, что пристально зыркал недавно на него в зале.
– Товарищ командир, разрешите обратиться? – начал парень, стесняясь и переминаясь с ноги на ногу.
– Я командир для своих бойцов, парень. Слушаю тебя. Даю минуту, – ответил майор, поправляя ремень на спортивных штанах, временно принятых у Творога. Никите немного стало неудобно, что незнакомый человек застал его в таком виде да еще возле туалета.
– Разрешите мне с вами? Я сгожусь, я выносливый.
– Куда с нами? Откуда ты… знаешь? И, вообще, ты кто?
– Я… я Эскимо. Такое прозвище мне дали в Зоне, – засмущался парень, опустив глаза, – и хотя я сделал только две ходки до Маяка и до Мертвых топей, но я неплохо знаю Зону. Я хочу изучить ее, понять, чем она дышит, чем живет и что ей нужно. Не смотрите, что я такой худой и бледный, я исполнительный и коммуникабельный, я…
– Ишь, как запел красиво! Как резюме читаешь, – Никита потер лоб, что-то обдумывая, пытаясь выстроить хаотичные мысли, – как там у вас… отмычка? Ты отмычкой ходишь?
– Те два раза да, товарищ офицер. Со мной были еще двое, но они погибли, когда мы водили ученых до Топей. Я живой.
Он сказал это так обыденно, просто, ровно, что Истребителю к вискам прилила кровь, а голову и лицо неприятно сдавило тисками. Эти люди, в основном, молодежь либо пенсионеры идут в Зону, словно на эшафот – умирать, но искать смысл жизни и ответы на все свои непонятки. Так рассказывал Корсар. Такое впечатление складывалось и сейчас.
– Знаешь, Эскимо, – Никита вздохнул, бросил скоротечный взгляд вокруг, – мы не ученая братия и не слет юных пионеров… гм… да ты и не знаешь, наверное, кто такие пионеры. Я не имею права брать тебя и разрешать идти в смертельно опасный рейд. Я, как и вся моя группа, временно разделенная на две части, намерены достичь Туманска, взять, что нужно, в одном месте и свалить оттуда на АЭС. К этому, етить его налево, Оку! Обратной дороги, возможно, нет. Дойти туда? Это тоже вилами на воде писано.
