Жюль направился к расписанию поездов. Если в это время есть подходящий поезд, Жюльен будет ждать Одри на платформе. А что еще он может поделать? Ах, если бы дело было в аэропорту… Он мог бы узнать, на какой самолет купила билет Одри Дюшансе, через того же Люка…
Кстати, надо будет отблагодарить Люка за помощь. Жюльен подумал, что Люк был бы рад оказаться в числе приглашенных на их свадьбу… Но для этого еще надо постараться, чтобы эта свадьба состоялась.
Жюльен метался по вокзалу. Его способность действовать быстро, четко и логично начала давать сбои.
Нет, до поезда на Сен-Тропе оставалось слишком много времени. Наверное, она приехала, посмотрела расписание и поменяла свои планы. Он сомневался, чтобы Одри с ее порывистостью могла сначала позвонить по справочному телефону, узнать, во сколько отправление, и лишь потом принимать решение. Наверняка Одри действовала еще более спонтанно, нежели он сам. А значит, предугадать ее действия можно было с очень небольшой вероятностью.
Конечно, она могла уже успокоиться и вернуться домой…
Жюльен нашел телефонную будку и позвонил Мари. Потом — охраннику в офисе Фирмы. Потом — консьержу в своем подъезде. Потом — Элен, чей телефон он взял на случай осложнений с полицией после того, как спас Одри от посяганий Тутти. Но Одри нигде не появлялась.
Жюльен вышел из телефонной будки и начал методично, одно за другим, прочесывать помещения вокзала.
Ни рядом с камерой хранения, ни у касс, ни под расписанием Одри не было. Не сидела она в кафе. Не ходила по перрону. Жюль просто не знал, где ее искать еще.
Он растерянно вышел на площадь перед вокзалом. Неожиданно в толпе мелькнула белая кофточка — такая же, как была сегодня днем на Одри. Жюль развернулся и побежал, лавируя между прохожими:
— Одри! Одри! Милая, постой!
Но девушка продолжала шагать. Каштановая грива развевалась по ветру, играя на солнце рыжеватыми бликами, словно махала хвостом быстрая белка.
— Постой, прошу тебя, подожди! — Жюль нагнал девушку и схватил ее за руку.
Миловидное личико повернулось к нему, сверкнула кокетливая улыбка.
— Ой, простите, мадмуазель… Извините, я обознался. — Жюльен попятился. На его лице проступило отчаяние.
Он поспешил смешаться с толпой, пребывая в полной растерянности. Что делать? Где ее искать? Жюльен принялся озираться по сторонам.
Он заметил, что такая же кофточка мелькнула у входа в магазин, кинулся было туда, но потом посмотрел на вывеску и остановился. Вряд ли Одри могла зайти в такой момент в магазин сантехники. Трудно представить, что, убегая от разбитой любви, человек возьмет с собой в дорогу новое биде.
Вокзальный шум и гвалт обескуражили Одри. Она была полна решимости уехать, но абсолютно не представляла, куда. Тут она вспомнила, что новые знакомые в Ницце оставили ей кучу адресов и телефонов. Что, если позвонить Эвелин Маршаль в Марсель?
Она может погостить немного у Маршалей, а потом сесть на красивый белый теплоход и уплыть куда угодно… В гости к кому-то еще. Или просто в теплые страны. Что будет дальше, думать не хотелось.
Одри разыскала телефонную будку, открыла записную книжку и набрала номер Маршалей.
— Эви? Привет, это Одри Дюшансе.
Эвелин обрадовалась. Эвелин подтвердила, что с нетерпением ждет Одри в гости. Одри вздохнула с облегчением — теперь она знала, куда едет.
Она оставила сумку в камере хранения и разыскала расписание поездов. После этого направилась к кассам и купила билет на ближайший поезд до Марселя. До него оставалось еще несколько часов. Но ничего. Она подождет.
Одри решила скоротать время в ближайшем книжном магазине. Она надеялась, что хорошая книга хотя бы немного скрасит ее тяжкие раздумья в пути.
Она нашла отдел поэзии и потянула с полки томик Шарля Бодлера. Перелистывая страницы и пробегая взглядом по знакомым строчкам, она с трудом сдержала слезы. Нет, слова о любви слишком больно ранят ее. Никакой любви. Отныне — никакой любви.
Слишком больно, слишком страшно, несправедливо и жестоко… Никогда она не простит Жюльену этого предательства. Никогда больше не впустит его в свое сердце. Даже имя его забудет. И вряд ли сумеет полюбить кого-то еще раз…
Одри заметила, что всхлипывает так громко, что на нее оборачиваются. Она прошла в другой отдел. Пусть время в пути скрасит классика французской прозы.
Стендаль. Она всегда любила «Красное и черное»… Почему бы не перечитать? Одри открыла книгу наугад и чуть не вскрикнула. Как она могла забыть, что главного героя романа зовут Жюльен? Нет, теперь она еще не скоро сможет слышать это имя без муки сердечной.
Любая книга, которую брала в руки Одри, говорила о любви, ревности, измене. Даже детский комикс повествовал о сердечной привязанности друг к другу двух бульдожек.
А ведь я не могу уехать надолго, напомнила себе Одри, выходя из книжного магазина с пустыми руками. Что будет с моими собаками и котом? Не могу же я оставить моих любимцев. Придется вернуться, хотя бы для того, чтобы перевезти их на новое место.
И дом… Она успела полюбить этот дом. Теперь ей было жалко его оставлять.
Одри помнила, как жила там давным-давно с мамой Софи. Как любила сидеть на маленьком стульчике в маминой мастерской, наблюдая, как та работает. Ей сейчас очень не хватало мамы, в чем было больно признаться себе самой. Она вспомнила, что ей было немного страшно возвращаться в их старый дом годы спустя. Не хотелось оказаться в плену воспоминаний.
Но после того как сделали ремонт, дом очень изменился. Он вновь ожил и засверкал новыми красками. Ей было уютно там с ее животными и совершенно не хотелось терять это пристанище.
Одри мечтала о том, как они поселятся там вместе с Жюльеном, рабочие даже начали переоборудовать одну из комнат под его рабочий кабинет. А еще одна комната — просторная, светлая, в которой сейчас спальня для гостей, — со временем должна была превратиться в детскую. Они собирались жить то в ее доме, то в его лионской квартире…
Стоп. Никаких больше мыслей о Жюльене.
Сейчас она возьмет тайм-аут. Неделю погостит у Эвелин, немного придет в себя. Но потом придется возвращаться домой. Отвечать на вопросы Мари, объясняться с Жюльеном. Может быть, потом она уедет навсегда. Но это будет потом. Как все это тяжело! Думать об этом не хотелось.
Одри побродила еще немного, скользя равнодушным взглядом по витринам магазинов, посидела в кафе, глотая кофе и не чувствуя его вкуса. Теперь ей был знаком только один вкус — вкус слез.
Наконец, посмотрев на часы, она решила, что пора возвращаться на вокзал. Марсельский поезд наверняка скоро подадут на перрон.
Жюльен многократно обошел весь вокзал и его окрестности. И начал терять надежду. Каждые пятнадцать минут он перезванивал Одри домой, но Мари и Паскаль по очереди отвечали одно: «Нет, мсье. Увы, мсье. Не возвращалась. Не звонила».
