— Поговорить? О чем? — искренне удивился Жюльен.
— Ну как же… О том, что слухи о нашей свадьбе сильно преувеличены…
— А разве они преувеличены? — с улыбкой переспросил Жюль.
Одри подняла глаза и встретила его теплый взгляд.
— Милая, ты ведь выйдешь за меня замуж? — спросил он.
— Как? По-настоящему? — не поверила своим ушам Одри.
— Конечно, по-настоящему, — рассмеялся Жюль. — Как же иначе.
— Я… О!.. — Одри все еще боялась, что ее разыгрывают, но по лицу Жюльена было видно, что он не шутит. Она вспомнила, что в книгах в таких случаях говорят: «Я подумаю» или «Мне нужно время, чтобы принять такое судьбоносное решение»… Но быстро вспомнила, что она — не героиня романа, и поэтому просто сказала: — Да!
— Значит, завтра вместе обрадуем моих. — Жюльен нежно поцеловал невесту. — А теперь — спокойной ночи. То есть доброго утра.
Первые лучи рассвета пробились в щель между портьерами, освещая влюбленных, спящих в тесном сплетении рук и ног среди рассыпавшихся фруктов.
— Поздравляю, поздравляю, моя дорогая, это невероятно! — Сандрин расцеловала Одри в обе щеки. — Ты такая молодец! Мы уже прочитали о твоей победе в газете! Ты дважды молодец, — заметила она уже тише, так, чтобы ее могла слышать только Одри. — Сделать так, чтобы Жюль захотел жениться, — вот это настоящий подвиг! И я себе даже не представляю лучшей невестки, чем ты.
— Спасибо, Сандрин, — смущенно проговорила Одри.
— Эту газету надо обязательно сохранить! — Огюст Фермэ надел очки и с гордостью продемонстрировал утренний номер.
Большая фотография сияющей Одри и гордого Жюльена, обнимающихся перед объективом фотокамеры, иллюстрировала статью о конкурсе, которая вышла под шапкой: «Мисс Франция? Нет, юная художница». Одри и правда была невероятно хороша и вполне могла претендовать на титул королевы красоты. Были здесь и другие снимки, в том числе те, на которых Одри оказалась вместе с Эви.
— Ну, рассказывайте. — Глаза Сандрин светились от любопытства. — Сейчас прикажу подавать обед.
Пока Ивон, прислуга в доме Фермэ, накрывала на стол, Жюльен и Одри наперебой рассказывали о вчерашнем торжестве, о том, как они переволновались, как потом их осаждали журналисты с просьбой сказать несколько слов, какая замечательная была выставка…
Рассказов хватило до конца обеда. Когда Ивон унесла пустые тарелочки из-под десерта, Огюст на правах главы семьи сменил тему разговора.
— А теперь давайте поговорим о вас, — предложил он. — Кажется, вы хотели нам что-то официально сообщить?
— Да, — кивнул Жюльен и торжественно выпрямился. — Папа, мама, я предложил Одри стать моей женой, и она согласилась.
— Я так рада, так рада! — Сандрин вскочила с места и снова принялась расцеловывать сына и его невесту. — Когда же все-таки свадьба?
— Мы еще не обсуждали это, — признался Жюльен.
— Думаю, трех месяцев на подготовку вполне хватит, — произнес Огюст. — За это время мы успеем организовать и само мероприятие, и свадебное путешествие, и сшить наряды… Для начала составьте список приглашенных, надо знать, сколько будет гостей.
У Одри опять возникло ощущение, что все это происходит не с ней. Неужели это обсуждается их с Жюльеном свадьба? Неужели правда, что они провели эту ночь вместе и ей это не приснилось? И теперь Жюльен хочет навсегда соединить их судьбы?
Впрочем, когда она вышла в ванную и увидела свое лицо в зеркале, ее сомнения по поводу прошлой ночи разрешились сами собой. Глубокие тени, залегшие под глазами, и счастливый блеск в глазах, неистребимый никакой усталостью, красноречиво свидетельствовали о том, что она встретила рассвет в объятиях любимого человека.
Одри вернулась в комнату и села рядом с Жюлем, который обсуждал с отцом подробности предстоящей свадьбы. Он улыбнулся своей новообретенной невесте и продолжил разговор. Боже мой, целых три месяца! Она не ожидала, что это будет так не скоро. Что там делать целых три месяца?
Но ведь я ждала целую вечность, напомнила она себе. Почему бы ни подождать еще немного? Наверное, она просто боялась, что за это время Жюльен передумает на ней жениться и вернется к своему старому образу жизни. Если задуматься, то оно и к лучшему. Пусть это произойдет до свадьбы или не произойдет никогда. Но Одри даже думать на эту тему не хотелось.
— Кстати, Одри, а чем ты планируешь заняться, когда окончишь университет? — неожиданно спросил Огюст Фермэ. Все-таки он был скорее деловым человеком, чем сентиментальным.
— Я… — Одри растерялась. Она была уверена, что ее дальнейшая жизнь будет связана с искусством, но пока не задумывалась о подробностях. — Еще не знаю.
— Думаю, Одри могла бы пройти стажировку в Фирме, — вступил в разговор Жюльен. — Да, милая? Ты же занимаешься дизайном интерьера. Мы могли бы доверить тебе разработку эксклюзивных тканей для портьер и мебели.
Одри задумалась. С одной стороны, работать в Фирме — большая честь, тем более что когда-то там работала ее мама. Но как-то скучновато звучит… Ткани для обивки кресел в ее сознании мало ассоциировались с творчеством.
— Это было бы для тебя хорошим стартом, — продолжил Жюльен, словно прочитав ее мысли. — А потом ты сможешь заняться чем-то другим, более интересным. Может быть, открыть собственную дизайнерскую фирму. Или целиком сосредоточиться на создании картин. Кстати, ты возьмешь с собой этюдник, когда мы поедем в свадебное путешествие?
— А куда мы поедем? — оживилась Одри.
— Ну… У меня есть кое-какие задумки… — хитро прищурился Жюльен. — Но пока об этом рано говорить.
— Эти мужчины… — вздохнула Сандрин. — Даже в преддверии свадьбы они говорят о работе. Меня гораздо больше интересует, когда у вас появится маленький.
— Мне кажется, после того, как Одри окончит учебу, мы не будем это надолго откладывать, — улыбнулся Жюль, притянул к себе Одри и ласково поцеловал в ушко.
Сандрин вооружилась ножницами и теперь аккуратно вырезала из газеты статью об успехе Одри.
— Какая чудная фотография, — с улыбкой заметила она, обратив внимание, что Одри наблюдает за ее занятием. — Вы здесь оба такие счастливые. Дай вам Бог, детки, чтобы вы всегда были так же счастливы!
А в это время Люси Брандэ в своей лионской квартире шипела от злости, как кобра. Она чуть не подавилась кусочком яблока, которое грызла в тот момент, когда развернула свежую газету и увидела там фотографию шефа, нежно обнимающего эту выскочку Дюшансе.
— Ну погоди же, кошка драная. Улыбаешься? Смешно тебе? Посмотрим, как ты у меня посмеешься, — процедила Люси, раздирая газетный лист на мелкие-мелкие клочки.
Они успели искупаться в море прежде, чем настала пора пускаться в обратный путь. Одри приготовила купальник, но Жюльен не позволил ей его надеть. Они ушли в уединенный уголок пляжа и купались обнаженными, чувствуя кожей ласковое прикосновение волн, солнечных лучей и сыпучего песка.
