– Андрей Геннадьевич, что вы ему сказали?
– Что, если он не будет отвечать на вопросы, я передам его аль-Бакру, и тогда он все расскажет, но перед этим превратится в инвалида.
– А он что?
– Как видишь, молчит.
– А вы правда отдадите его аль-Бакру?
Но этот вопрос Егоров оставил без ответа. Обернувшись, он махнул рукой наблюдателям и скомандовал:
– Снимаемся. Больше здесь делать нечего.
* * *
Босоножки уже кто-то успел прибрать. То, что одна из них без каблука, нашедшего, видимо, не смутило. Во всяком случае, на обратном пути своей сброшенной обуви Анна не нашла. Пришлось так и шагать босиком до самого выхода. Хорошо хоть в парке не было посетителей, а то вид у нее был еще тот: босая, блузка в крови, руки в гуталине, про растрепавшуюся прическу и говорить нечего. Просто картинка. Поскорей бы нырнуть к Егорову в машину.
Дежуривший у входа билетный контролер скрылся от греха подальше. Вместо него у ворот появился пузатый микроавтобус с тонированными стеклами. Когда их колоритная процессия в составе четверых сотрудников службы наружного наблюдения, двое из которых вели под руки задержанного иракца, третий нес изъятые у него вещи, за исключением флешки, которую Егоров положил к себе в карман, а четвертый – подобранный комбинезон Пиночета, руководителя операции и его босоногой помощницы приблизилась к воротам, из микроавтобуса пружинисто выпрыгнул коренастый крепыш в форме бойца спецназа и подбежал к Егорову.
– Товарищ полковник, группа захвата прибыла в ваше распоряжение! Командир группы капитан Дегтярев.
– Долго ехали, капитан, – хмуро ответил Егоров и, не останавливаясь, прошел мимо.
– Товарищ полковник, задержанного куда везти? – обратился к нему старший наблюдатель.
– В управление, – ответил Егоров, но, взглянув на часы, передумал. – Нет, давайте в отель. А то иракцев до вечера не дождемся.
– А нам куда? – поинтересовался командир спецназовцев.
– Куда хотите! – повысил голос Егоров. – Мне вы не нужны, так что можете возвращаться на базу.
Анна изумленно взглянула на него. Оказывается, несмотря на свою интеллигентность, Егоров мог быть и резким, и даже суровым. Но как только сели в машину, он снова превратился в заботливого и внимательного товарища.
– Как твоя рана, не беспокоит?
Это он про ее ссадину на ноге, – сообразила Анна. А она и забыла.
– Пустяки, Андрей Геннадьевич. Все в порядке. Просто выгляжу как ведьма, а в остальном все нормально.
Егоров покачал головой.
– Все-таки ты удивительная девушка. Помнишь у Маяковского? «Гвозди бы делать из этих людей, не было б крепче в мире гвоздей»? Это про тебя.
Да уж, более обидное сравнение трудно было придумать. По части комплиментов Егоров явно не силен.
– Угу, или у Некрасова: «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
Но он не заметил ее иронии.
– Ладно, едем в отель. Необходимо как можно быстрее допросить информатора Пиночета. Да и тебя привести в порядок.
– Вы думаете, меня пустят в отель в таком виде? – засомневалась Анна.
Егоров улыбнулся:
– Мы что-нибудь придумаем.
Добравшись до отеля, он подъехал к служебному входу, велел ей оставаться в машине, а сам зашел внутрь. Утреннее заседание религиозных лидеров вот-вот должно было открыться, поэтому Анна приготовилась к долгому ожиданию. Но Егоров вернулся уже через десять минут с каким-то пакетом в руках. В пакете оказался форменный халат горничной и новенькая коробка с обувью. Анна открыла коробку и не поверила своим глазам.
– Итальянские босоножки! Совсем новые! Неужели администрация отеля выдает горничным итальянскую обувь?!
Егоров промолчал, но она уже все поняла без слов.
– Андрей Геннадьевич, вы купили их?! Для меня? Они же, наверное, жутко дорогие!
Он смутился.
– Тебе нравятся? Если нет, я сейчас поменяю.
Анна благодарно улыбнулась:
– Они замечательные. Спасибо вам огромное!
– Тогда примерь.
На голые ноги, без подследников?! Да она никогда себе не простит, если испачкает такую обувь.
– Андрей Геннадьевич, у вас не будет носового платка?
Слава богу, платок нашелся. Анна тщательно протерла ступни, затем, сложив платок вдвое, подложила вместо стельки под пораненную ногу и лишь после этого примерила подарок. Опасения оказались напрасны. Босоножки сидели идеально. Лишь правая из-за вложенного платка казалась немного тесноватой. Но Анна пообещала себе, что, как только освободится, сразу же купит подследники в магазине при отеле. Халат тоже оказался впору, только в груди излишне свободен. Анна критично осмотрела себя в автомобильное зеркало. Ну не Памела Андерсон, что поделаешь?
Егорову надоело ждать, когда она закончит на себя любоваться, и он поторопил ее:
– Переоделась, Анюта?
Анна сейчас же забросила испачканную кровью блузку на заднее сиденье и выбралась из машины.
– Что у нас по плану, Андрей Геннадьевич?
– Сдам тебя в медпункт и пойду допрашивать задержанного.
Анна закусила губу. Конечно, самое интересное опять без нее. Хотя она тоже участвовала в задержании связника Пиночета и отличилась, между прочим, больше некоторых. Но спорить с Егоровым было бесполезно.
Пройдя через пост охраны, она остановилась.
– Не провожайте меня, Андрей Геннадьевич. Я и сама найду дорогу.
– Точно? – Егоров пытливо взглянул на нее, словно сомневался в ее способностях. – Ну тогда иди, лечись. Ты мне нужна здоровая и красивая.
И ушел. Анна обиженно посмотрела ему вслед и побрела на поиски медпункта, но сначала зашла в туалет, смыла с рук гуталин и более-менее привела в порядок волосы. Обращаться за медпомощью из-за пустяковой ссадины было стыдно. Однако молодой врач, наверное, только из медакадемии, осмотрев в медкабинете ее ногу, всплеснул руками.
– Где же вы так кожу содрали?
– Бегала босиком. – Настроение не располагало к разговорам.
– Случайно не по битому стеклу? – Он улыбнулся. Вообще парень был довольно симпатичный. Наверное, когда учился в своей медакадемии, пользовался большим успехом у сокурсниц.
– Точно. В йоги готовлюсь. Как думаете, возьмут?
– Такую симпатичную девушку – непременно.
А у парня есть чувство юмора. Анна улыбнулась в ответ и тут же сморщилась от боли, потому что врач промокнул ее пораненную ступню чем-то холодным и очень жгучим.
– Сейчас наложим повязку, – приговаривал он, ловко бинтуя ногу. – А когда будете учиться ходить по углям, снова милости прошу ко мне. Кстати, как зовут будущего йога?
