Прежде чем отправляться за покупками, заехала к себе в общежитие – забрать оттуда косметику, белье и что-нибудь из одежды. Поездка затянулась дольше ожидаемого главным образом из-за того, что пришлось пройти целую процедуру, чтобы попасть внутрь. Быстров не удосужился возвратить ей служебное удостоверение, и Анне пришлось через прапорщика на КПП вызывать дежурного по общежитию. Он подошел только через полчаса, потом еще долго искал ее фамилию в списке проживающих и, наконец, выслушав путаное объяснение Анны, выписал ей разовый пропуск. Все это оказалось настолько утомительным, что Анна решила лишний раз не возвращаться сюда и сразу взять побольше вещей. В итоге так набила свою спортивную сумку, что еле дотащила ее до дома Егорова, десять раз пожалев о том, что поскупилась взять такси. Поднявшись в квартиру, сначала решила немного передохнуть и набраться сил перед походом по магазинам, но потом передумала и взялась за уборку. Надо признать, что Егоров, хотя и не разбрасывал где попало свои вещи, совершенно не следил за чистотой, а Анне хотелось, чтобы к его возвращению вокруг все сияло. Два часа она носилась по квартире: сначала с пылесосом, потом с ведром и тряпкой и, наконец, средством для чистки стекол. Так увлеклась, что даже вспотела, пришлось снова идти в душ. Зато навела везде идеальный порядок. В общем, было за что себя похвалить.
С чувством исполненного долга Анна присела на диван, но, когда после этого случайно взглянула на настенные часы, обнаружила, что провозилась с уборкой до вечера. Егоров вот-вот должен был вернуться со службы, а у нее еще ничего не было готово! Наспех одевшись, Анна выбежала на улицу. К счастью, ближайший супермаркет находился за углом. На продуманный выбор продуктов уже не оставалось времени. Анна набрала всего понемногу: замороженную курицу, свежие овощи, зелень, консервированные маслины, грибы, рис, растительное масло, разные приправы, сыр взамен съеденного, сливки для кофе, по батону черного и белого хлеба, два вида сырокопченой колбасы для Егорова и плитку горького шоколада для себя. Покупки обошлись в довольно приличную сумму, но Анне было совершенно не жалко тратить деньги. Наверное, потому, что она знала, что старается для Егорова. Для себя бы пожалела, а для него нет.
Обратно вернулась вся в мыле, наспех запихала продукты в холодильник и занялась приготовлением ужина. Первым делом засунула в духовку курицу и поставила варить рис. Пока готовилось горячее, надо было успеть сделать холодные закуски. На закуску Анна решила приготовить греческий салат, тем более что как раз купила для него все необходимое. За этим занятием ее и застал Егоров.
– Хозяйничаешь? – удивился он, заглянув на кухню. – А продукты где взяла?
Анна как раз дорезала листья китайской капусты для украшения салата.
– Купила.
Егоров смутился.
– Анюта, ты меня прости. Я сам собирался заехать в магазин, но из-за всех этих дел совсем вылетело из головы.
– Пустяки, Андрей Геннадьевич. Мне было совсем не трудно, – бодро ответила Анна, смахнув с лица пот. Из-за включенной плиты и раскалившейся духовки на кухне стояла невыносимая жара, несмотря на открытое настежь окно.
– Вижу, как тебе не трудно, – неодобрительно усмехнулся Егоров. – На тебе даже лица нет.
«Неужели я так плохо выгляжу?!» – испугалась Анна и поспешила перевести разговор на другую тему:
– А как прошел день у вас?
– Со скрипом. А завтрашний, похоже, будет еще труднее.
У Анны разыгралось любопытство.
– А что должно случиться завтра?
– Завтра в Москву прилетает глава охраны имама аль-Хакима и его ближайший соратник аятолла Амин аль-Бакр, чтобы лично проверить, какие меры принимаются нами для обеспечения безопасности его босса, – объяснил Егоров. – Чувствую, что на одно согласование его различных требований уйдет не один день. Хорошо хоть, мне не придется встречать его в аэропорту. – Он озабоченно вздохнул, но продолжил уже совсем другим голосом: – Зато для тебя у меня есть хорошая новость.
Анна удивилась:
– Правда? Какая?
– Американцы в Ираке каким-то образом перехватили электронное послание, адресованное Пиночету. То самое, которое ты обнаружила в его компьютере. Как я понял, отправитель использовал для передачи своего сообщения контролируемый американцами Интернет-сервер, где они и перехватили его письмо. А вчера по дипломатическим каналам предупредили нашу сторону о готовящемся во время саммита теракте. – Егоров горько усмехнулся: – Так что теперь придется еще и перед американцами отчитываться.
Анна выслушала его очень внимательно, но так и не поняла, какое отношение все это имеет к ней.
– И чем эта новость хороша для меня?
Егоров выразительно взглянул на нее.
– А тем, что она косвенно подтверждает твои слова!
– Значит, меня теперь вернут на службу?! – обрадовалась Анна.
Но он охладил ее душевный порыв.
– Боюсь, что одного перехвата для этого будет недостаточно. Все-таки это только косвенное доказательство. Так что не обессудь: придется тебе помогать мне, пока мы не возьмем Пиночета.
– Андрей Геннадьевич! – просияла Анна. – Да это мое самое большое желание! Вы только скажите, что мне делать, и я буду помогать вам днем и ночью!
При слове «ночью» она смущенно опустила голову, а когда решилась снова взглянуть на Егорова, увидела в его глазах озорные смешинки. Что ни говори, а он видел ее насквозь. Но это, кажется, было совсем неплохо.
* * *
Увы, надежды не оправдались. Егоров сам признался ей, что с удовольствием включил бы ее в состав оперативной группы, созданной для розыска Пиночета, но в этом вопросе решение принимал не он, а руководство ФСБ. Поэтому каждое утро Егоров отправлялся на службу, а она оставалась одна в пустой квартире ждать его возвращения.
Тяжело вздохнув, Анна взглянула на часы. Скоро шесть, пора браться за ужин. Всякий раз Егоров ел с большим аппетитом, не уставая нахваливать ее кулинарные способности. Но сама Анна видела, что приготовленные ею блюда с каждым днем становятся все хуже. Позавчера она пересушила жареную картошку, а накануне вовсе забыла посолить мясо. И виной всему ее подавленное состояние. Пока Егоров находился рядом, она была счастлива. Но как только уходил, накатывалась невыносимая тоска. Анна страдала даже не от одиночества, а от ощущения своей ненужности. Егоров и его коллеги вели розыск Пиночета. Сотрудники ГРУ в это время, надо полагать, тоже не бездействовали. И только она одна целыми днями слонялась как неприкаянная. Еще совсем недавно она мечтала об отдыхе, а теперь буквально изнывала от тоски. Егоров видел ее состояние – от него вообще ничего невозможно было скрыть, и старался всячески подбодрить: много шутил, а когда они занимались любовью, был очень нежен. Однажды привез смешной, похожий на разноцветный веник, букет полевых цветов – где только достал такой в напичканной оранжерейными цветами Москве. Стоило ему улыбнуться, обнять или просто прикоснуться к ней, как Анна оттаивала, но, оставшись одна, снова покрывалась коркой льда.
