Гнатьев еще ничего не ответил, но по его лицу Анна уже поняла – не разрешит. И тогда она, неожиданно для себя, заговорила. Внезапно вспомнился недавний визит в рекламное агентство, встреча с фотографом Сухановым и его слова.
– Товарищ полковник! – Анна сама удивилась собственной смелости и тому, как уверенно звучит ее голос. – В Венесуэлу лететь должна я. По мнению известного московского фотографа Максима Суханова, я отвечаю всем параметрам фотомодели. Поэтому если я появлюсь в Венесуэле как фотомодель и Пиночет об этом узнает, он наверняка захочет со мной познакомиться. Как нам известно со слов погибшего журналиста Маркоса, девушки-модели – это его слабость. Тем более что, взорвав самолет с Грессией Альварес, он лишился постоянной подруги.
Закончив, Анна бросила быстрый взгляд на Соболя. Он смотрел на нее так, словно у нее за спиной выросли крылья или что-нибудь похуже. Зато взгляд Гнатьева остался бесстрастным. Ну, почти бесстрастным.
– Почему вы так уверены, что Пиночет непременно захочет с вами познакомиться? – все так же хмуро спросил он.
– Если создать определенный антураж: восходящая звезда российского модельного бизнеса, – начала на ходу придумывать Анна, – прибыла в Венесуэлу для съемок нового клипа… то Пиночет наверняка клюнет. Грессия Альварес чем-то же его зацепила.
Когда Анна закончила, в кабинете наступила тишина. Раз Гнатьев размышлял над ее предложением, значит, не такое уж оно и бредовое. Анна победно взглянула на Соболя. Он посмотрел на нее с жалостью и сокрушенно покачал головой. Анна обиделась и отвернулась. Но тут заговорил Гнатьев, и она снова воспрянула духом.
– Предложение интересное, но детали нужно еще, естественно, подработать…
Дальше Анна уже не слушала. Предложение интересное! Ее предложение признано интересным! Это она придумала, как спасти фактически провалившуюся операцию! Не напрасным, совсем не напрасным оказался визит в рекламное агентство!
Стоило им выйти из кабинета Гнатьева, как Соболь догнал ее и схватил за локоть.
– Ты что, не понимаешь, как это может быть опасно?! Тот, кого мы ищем, убивает при малейшем подозрении! И не щадит никого, как не пощадил собственную любовницу! И потом, с чего ты взяла, что Пиночет тобой заинтересуется? Ведь ты же не знаешь, какие женщины в его вкусе.
Анна недовольно дернула плечом. Во-первых, Соболь так сдавил ей локоть, что руке стало больно. А во-вторых, кто он такой, чтобы решать за нее, что ей следует делать, а что нет.
– Значит, так, – веско начала она, чтобы сразу расставить все точки над «и». – Убивать меня Пиночету нет никакого резона. Если он заподозрит меня в игре или его что-то насторожит, он просто не пойдет на контакт. Так что с этой стороны никакой опасности нет.
Соболь сразу сник и выпустил ее локоть. Анне даже стало его немного жалко, и она решила его подбодрить.
– Вообще я что-то не пойму, ты чего больше боишься: моего знакомства с Пиночетом или того, что он не обратит на меня внимания?
Она улыбнулась, приглашая и Соболя посмеяться над своей шуткой. Но он только махнул рукой, повернулся и зашагал прочь.
* * *
Как Соболь ни возражал против ее идеи, но после того, как она обрела форму приказа, ему пришлось-таки с ней смириться. Чтобы уж совсем его не расстраивать, Гнатьев назначил Соболя ответственным за подготовку будущей «фотомодели». Вначале выбор Гнатьева Анну удивил, но только вначале. Свое незнание законов и подводных камней модельного бизнеса Соболь с лихвой компенсировал повышенной требовательностью и дотошностью.
Первым делом он отвел Анну в центр подготовки сотрудников наружного наблюдения, где познакомил с невысокой худощавой женщиной по имени Жанна Сергеевна. Во внешности Жанны Сергеевны не было ничего примечательного, но ее плавная походка и исключительная грациозность всех движений заставили Анну переменить первоначальное мнение об этой женщине. «Бывшая балерина», – предположила она. Оказалось, не только балерина, но еще и хореограф, почти десять лет проработавшая, да не где-нибудь, а в Большом театре! Анна, правда, не поняла, зачем нужен хореограф в центре подготовки филеров? Кого здесь обучать? Оказалось, очень даже нужен – Соболь позже объяснил, – ставить пластику девушкам, работающим в супердорогих барах, ночных клубах и ресторанах под видом элитных проституток.
Жанна Сергеевна попросила Анну пройтись, несколько раз сесть на стул и в низкое кресло, понаблюдала за ее походкой и прочими движениями и объявила, что ей понадобится две недели на подготовку. Чем только за эти две недели не пришлось заниматься. Сначала Анна просто ходила: в туфлях на высоченных каблуках, сапогах, обычных босоножках, босоножках-вьетнамках с ремешком между пальцами и даже босиком. Потом училась стоять, чуть отставив ногу и слегка согнув ее в колене – поначалу жутко трудно было держать равновесие. Потом садиться и сидеть на стуле, табурете, в кресле, на диване и на сиденье автомобиля. Пить из самых разных фужеров и рюмок, непринужденно держа бокал в руке. Этот курс обучения стоил Анне одного сломанного ногтя, а Жанне Сергеевне трех разбитых бокалов. Тренировки продолжались с утра и до позднего вечера, с небольшим перерывом на обед. Причем когда Анна наконец возвращалась домой, у нее так ныли мышцы, словно она весь день качалась в тренажерном зале. Обед во время тренировок представлял собой отдельную пытку, так как состоял из минеральной воды и нескольких листочков салата с кусочком моркови или шпината, очевидно, из изуверского желания Соболя заставить Анну прочувствовать на себе голодную диету фотомодели. Хорошо хоть он сам не докучал своим присутствием. Двух мучителей разом Анна бы точно не выдержала.
Соболь появился только в последний день. Молча выслушал отчет Жанны Сергеевны и ее аттестацию своей ученицы, между прочим, весьма лестную, поблагодарил хореографа за преподанную воспитаннице науку и увез Анну с собой. Даже словом не обмолвился о ее успехах! Не говоря уже о том, чтобы просто поздравить ее с окончанием ускоренного курса модели! Вообще он был какой-то квелый. Сразу видно, думал о своем. В конце концов Анна не выдержала и требовательно спросила:
– Куда мы едем?
Соболь ответил не сразу – видимо, собирался с мыслями. Но его ответ ее буквально убил.
– Легенда фотомодели никуда не годится. Она требует слишком сложного сопровождения: рекламные постеры и видеоролики, газетные интервью, публикации в разделах светской хроники. А у нас ничего этого нет. К тому же фотомодель не может появиться в Венесуэле одна. Потребуется целая группа сопровождения: фотограф, менеджер, представитель заказчика, гримеры, визажисты и так далее. Причем Пиночет искушен во всех этих тонкостях. Ведь его любовницей была настоящая фотомодель. Он сразу раскроет твою игру.
Он был прав, тысячу раз прав! От этого Анне стало обиднее всего.
– Что же делать? – растерянно спросила она.
– Наши аналитики попытались составить психологический портрет Пиночета, – невпопад ответил Соболь. – Информация о нем крайне скудная, поэтому полной характеристики не получилось. Но кое-какие черты его личности они все же выявили.
