– Простите, что вмешиваюсь. – Джон нагнулся и выпустил длинную струйку дыма. – Поверьте, я мог бы слушать вас часами. Но мне кажется, мы теряем нить.
У Мака колотилось сердце.
Она отодвинулась от него как можно дальше, словно от заразного, что было непросто в салоне маленького автомобиля. Будто жалела, что согласилась поехать.
– Не могли бы вы, голубки, заключить перемирие? – спросил Джон. – Пока мы не найдем ее? Было бы… неплохо.
Они сидели молча. Сжав зубы, Мак ехал через город на восток.
– Я не возражаю, – тихо сказала Наташа и потянулась за потрепанным атласом. – Куда мы, вообще-то, едем?
– О, она будет в восторге! – захихикал Джон.
Мак смотрел прямо перед собой:
– Во Францию. – Он бросил ей на колени паспорт. – Она отправилась во Францию.
На рассказ об их визите в больницу ушло все время пути по тоннелю Блэкуол, забитому автомобилями. Наташа несколько раз спросила, не ослышались ли они, был ли старик вообще в здравом уме, но в конце концов у Ковбоя Джона лопнуло терпение.
– Он болен, но ум у него такой же острый, как у вас, леди, – проворчал он.
Было видно, Наташа ему не нравилась. Он смотрел на нее, как на шипящих гусей у себя на дворе, – с явным подозрением.
– Даже если вы не ослышались, с трудом верится, что Сара могла проделать весь этот путь до… Где это?
– Посмотри на карте. – Мак показал пальцем, не отрывая глаз от дороги. – Полпути до Франции.
Наташа зажмурилась:
– Но она ведь не попадет туда?
– Самое большее доберется до побережья. Если только эта лошадь не переплывет Ла-Манш.
– Джон, я думаю, она и до Дувра не доберется.
Они выехали из тоннеля. Темнело. У Мака упало сердце: и по другую сторону была медленно ползущая пробка. Он повернул направо, на шоссе с двусторонним движением.
– Он говорит, лошади понадобится отдых задолго до этого.
Наташа демонстративно откашлялась и открыла окно со своей стороны. Принюхалась и резко повернулась. Повисла зловещая пауза.
– Это то, что я думаю?
– Откуда мне знать? – сказал Джон. – Я читать чужие мысли не умею.
– Это травка?
Он вынул самокрутку изо рта и внимательно ее осмотрел:
– Надеюсь, учитывая цену, которую я за нее заплатил.
– Курить это в машине нельзя. Мак, скажи ему.
– Могу выйти, если хотите, леди.
Наташа уронила голову на руки. Мак встретился взглядом с Джоном в зеркале. Они едва заметно подмигнули друг другу.
Наташа подняла голову и сделала глубокий вдох:
– Послушайте, мистер Ковбой или как вас там, я была бы вам очень признательна, если бы вы не курили наркотики в автомобиле. По крайней мере, когда мы стоим в пробке.
Она сползла на сиденье и посмотрела на машины с обеих сторон.
– Я курю, чтобы меня не укачивало. Кроме того, я расстраиваюсь, когда вы ругаетесь. А это плохо для нас, пожилых. Сами видели, до чего стресс довел Капитана.
Наташа сглотнула. Она была похожа на человека, который держит в руке горящий лист бумаги.
– Хочу уточнить. Если мы не позволим вам курить запрещенные вещества в машине Мака, вас или вытошнит, или вы умрете от стресса?
– Что-то вроде того.
Мак наблюдал, как она пытается выровнять дыхание. Ей удалось это не сразу. Впервые за последние дни ему захотелось улыбнуться.
Ковбой Джон помнил время, когда час пик в Лондоне действительно длился один час. Теперь пробки начинались сразу после окончания уроков в школе и не рассасывались по крайней мере еще четыре часа. Как посторонний наблюдатель, а возможно, сказалось то, что он выкурил немалую долю запаса травки, он безучастно отметил, что они выбрали для путешествия самое неблагоприятное время. К тому же он хотел в туалет. Снова.
Чтобы еще больше усилить драматизм ситуации, начался ливень. Машина Мака торчала в длинной пробке на шоссе А2. Между движущимися со скрипом стеклоочистителями виднелась вереница багровых стоп-огней, похожая на хвост огромного красного дракона.
Последние полчаса Наташа молчала, посылала сообщения по телефону, просматривала документы, делала записи. Приглушенным голосом возбужденно обсуждала детали судебного процесса и шепотом говорила с кем-то, вероятно с Конором. Когда она с треском захлопнула крышку телефона, Мак втайне обрадовался. В пятнадцатый раз переключил волну, тщетно пытаясь найти последние известия об обстановке на дорогах.
– Не понимаю, зачем ты это делаешь, – резко сказала она. – И так ясно, что мы застряли в пробке.
Мак пропустил ее замечание мимо ушей. Было видно, что телефонные разговоры взвинтили ее. Если бы он сказал, что слушает новости об авариях, в которых задействованы лошади, это не исправило бы положения.
– Мне кажется, она уже выехала из Лондона. – Мак постучал пальцами по рулю. – Предлагаю съехать с А2 на следующем перекрестке и повернуть на шоссе В. Должно быть, она успела задолго до того, как начался этот затор. Если повезет, мы можем даже ее обогнать.
Он высунул руку в окно поприветствовать водителя, который позволил им перестроиться в соседний ряд.
– Предлагаю следовать ее предполагаемым маршрутом, а если до восьми не найдем ее, звоним в полицию.
На заднем сиденье была видна только шляпа.
– Похоже на план. – Шляпа кивнула. – Хотя идея с полицией мне по-прежнему не нравится.
– Потому что придется выбросить эту вашу дурь в окно?
– Милая, когда я помру, вам придется вырывать эту дурь из моих окоченевших рук.
– Можем организовать, – сказала она с напускной любезностью.
– Мне вот что пришло в голову. – Мак посмотрел на Наташу. – Если мы заблокируем твою кредитку, она останется без денег. А ей нужны деньги, чтобы добраться туда и вернуться назад.
Наташа задумалась.
– Но если мы оставим ее без денег, то подвергнем еще большему риску.
– Я считаю, что отсутствие денег ее не остановит. Она девочка решительная, – сказал Ковбой Джон.
– Это зависит от того, сколько она уже сняла, но, если позволить продолжать ею пользоваться, никто не знает, куда она может уехать. Так мы только помогаем ей сбежать.
– Вы точно уверены, что она взяла вашу карту? – спросил Джон. – Могу сказать, я давно знаю эту девочку, она не из тех, кто способен на кражу.
Мак ждал, что Наташа расскажет о рыбных палочках в супермаркете, о том, что из дому исчезали деньги. Но она о чем-то сильно задумалась.
– Если она будет пользоваться карточкой, – произнесла Наташа, будто размышляла вслух, – мы можем узнать, где она была. Есть такая услуга: можно позвонить и узнать детали последней транзакции. – Она повернулась к Маку, и впервые на ее лице не отражалось желания обвинить. – Иногда эти детали можно узнать уже через пару часов после транзакции. Мы можем ее выследить без полиции. А если она остановилась в отеле – отлично. Поедем прямо туда. – Она улыбнулась. – Вполне возможно, мы найдем ее уже сегодня вечером.
