Знак Лабиринта проворчал что-то.
— Все — критики, — прокомментировал Люк. — О'кей. Вытащи все Козыри Рока.
Я сделал это.
— Перетасуй немного. Положи их рубашкой вверх, пожалуйста.
— Порядок.
— Разложи их веером.
Люк наклонился, взял карту.
— О'кей, — сказал он. — Я — в деле. Когда будешь готов, скажи ему, куда вас доставить. Оставайся в контакте. Эй, Лабиринт, мне тоже хочется чаю со льдом.
Возле его правой ноги появился заиндевевший бокал. Люк нагнулся и взял его, отхлебнул.
— Спасибо.
— Люк, — сказала Найда. — Я не понимаю, что происходит. Что случилось с тобой?
— Ничего особенного, — отозвался он. — Не плачь по мне, леди-демон. Увидимся позже.
Он посмотрел на меня и вздёрнул бровь.
— Отошли нас в Джидраш, — сказал я, — в Кашеру… на площадку между дворцом и церковью.
Я держал Козырь Люка в повлажневшей левой ладони, рядом с гудящим спикартом. Я почувствовал, что карта похолодела, как только Люк сказал:
— Ты слышал их.
И мир свернулся и развернулся, и было свежее, ветреное утро в Джидраше. Я посмотрел на Люка через Козырь. Открыл кольцо — канал за каналом.
— Далт, я могу спокойно оставить тебя здесь, — сказал я. — И тебя тоже, Найда.
— Нет, — сказал гигант одновременно со словами Найды:
— Подожди минуту.
— Вы оба вышли из расклада, — объяснил я. — Ни одна сторона не проявит к вам никакого интереса. А я намерен отправить Корал в какое-нибудь безопасное место. Да и себя тоже.
— Ты в центре событий, — сказала Найда, — и я могу помочь Люку, помогая тебе. Возьми меня с собой.
— Я тоже так думаю, — сказал Далт. — Я много чем обязан Люку.
— О'кей, — сказал я. — Эй, Люк! Ты все слышал?
— Ага, — сказал он. — Лучше займитесь своими делами… Вот дрянь! Я пролил её…
Его Козырь почернел.
Я не стал ждать ангелов-мстителей, языков огня, ударов молний или разверзшейся земли. Я быстро выдернул нас из-под юрисдикции Лабиринта.
Я растянулся на зелёной траве под раскидистым деревом. Мимо проплывали клочья тумана. Ниже искрился папин Лабиринт. Юрт, скрестив ноги, сидел на капоте машины, клинок — на коленях. Когда мы объявились, он спрыгнул на землю. Корвина в поле зрения не наблюдалось.
— Что происходит? — спросил меня Юрт.
— Я побит, взвинчен и задолбан. Я намерен лежать здесь и смотреть на туман, пока не улетучится остаток мозгов, — сказал я. — Встречай Корал, Найду и Далта. Выслушай их историю и расскажи им свою. И, Юрт, милый, не буди меня до скончания мира, если только не случится что-нибудь из ряда вон хорошее.
Я выполнил то, что обещал, под затихающую мелодию гитары и далёкого голоса Сары К. Трава была сказочно мягкой. Туман кружился у меня в голове. Выцветая до черноты.
А потом, а потом… А потом, сэр…
Иду. Я иду, почти плыву по калифорнийским уличным торговым рядам, где я бывал так часто. Выводки малышей, супружеские пары с детишками, женщины с пакетами, идущие мимо, слова задавлены звуками из динамиков музыкальных лавок. Дарили приют кадковые оазисы, ароматы деликатесов парили в воздухе, зазывали вывески распродаж.
Иду. Мимо аптеки. Мимо обувной лавки. Мимо кондитерской…
Узкий коридор-переулок слева. Никогда не замечал его. Надо бы свернуть…
Странно, откуда здесь ковёр… и свечи в высоких подсвечниках, и бра, и канделябры над узкими сундуками. На стенах мерцает вла…
Я повернул назад.
Поворачивать было некуда. Улица исчезла. Коридор упирался в стену. На ней висел небольшой гобелен, изображающий девять фигур, которые смотрели на меня. Я пожал плечами и вновь повернулся.
— Что-то ещё осталось от твоих заклинаний, дядя, — заметил я. — Займёмся ими.
Иду. Теперь в тишине. Вперёд. Туда, где мерцают зеркала. И вспомнил: давным-давно я видел этот коридор, и его изгиб — как я вдруг осознал — был не совсем обычен для Замка Эмбера. Коридор был там, на кромке воспоминаний… юный я, идущий этой дорогой, без сопровождения… но я понимал, что цена этих мемуаров — потеря контроля здесь, во сне-заклинании. Я неохотно расстался с картинкой из юности и обратил внимание на небольшое овальное зеркало слева.
Я улыбнулся. Отражение ответило. Я высунул язык, и в ответ мне отсалютовали тем же.
Я двинулся дальше. Лишь спустя пару шагов я сообразил, что у отражения — демоническая форма, в то время как у моей персоны её не было.
Справа кто-то тихо прочистил глотку. Повернувшись, я узрел внутри оправленного в чёрное ромба своего брата Мандора.
— Милый мальчик, — объявил он, — король умер. Да будет здравствовать твоя августейшая персона, как только она соизволит взойти на трон. Самое лучшее будет, если ты поспешишь вернуться для коронации на Край Мира, с невесты Талисмана или без.
— Мы влипли в некоторые проблемы, — сказал я.
— Для тебя нет сейчас ничего значимого. Твоё присутствие во Дворах — важнее.
— Нет, важнее мои друзья.
Мимолётная улыбка тронула его губы.
— У тебя будет идеальная позиция для защиты друзей, — сказал он, — и воздаяния врагам.
— Я вернусь, — сказал я, — скоро. Но не для того, чтобы короноваться.
— Как хочешь, Мерлин. Твоё присутствие желательно.
— Я ничего не обещаю, — сказал я.
Мандор хмыкнул, и зеркало опустело.
Я отвернулся. Я пошёл дальше.
Ещё смех. Слева. Моя мать.
Из красной рамы с резными цветами она смотрела на меня: пристально, с выражением безграничного веселья.
— Ищи его в Преисподней! — сказала она. — Ищи его в Преисподней!
Я прошёл мимо, и смех её ещё долго разносился за моей спиной.
— Пссст!
Справа — высокое, узкое зеркало, обрамлённое зелёным.
— Массстер Мерлин, — сказала она. — Я иссскала, но призрачшшный сссвет не пересссек моего пути.
— Спасибо, Глайт. Пожалуйста, продолжай искать.
— Сссогласссна. Мы должшшны посссидеть вдвоём в теплом месссте как-нибудь ночью и попить молока и поговорить о ссстарых днях.
— Это было б здорово. Да, мы должны. Если нас не пожрёт что-нибудь большее.
— Ссс!
Это что, смех?
— Доброй охоты, Глайт.
— Да-а-а. Ссс!
И дальше. Иду.
— Сын Эмбера. Носящий спикарт, — это из затенённой ниши слева.
