Я усмехнулся, обдумывая вывод. Она видела меня хорошо обученным в оружии, но я и близко не подплывал к папиной лиге. Я предпочитал колдовство, но колдуны во Дворах ценились на пятачок за пучок. В конце концов она сдала меня в колледж на том Отражении Земля, к которой так благоволят жители Эмбера. Но учёная степень по компьютерным наукам в Беркли не очень способствовала гордому подъёму знамени Хаоса против сил Порядка. Должно быть, я разочаровал её.
Я вернулся к мыслям о детстве, о некоторых странных приключениях, которым этот зал послужил причиной. Мы с Грайллом приходили сюда, Глайт скользила у наших ног, обвивалась вокруг моей руки или пряталась в одежде. Я издавал тот старый заунывный клич, которому научился во сне, и иногда к нам присоединялся Кегма, выкатываясь складками тьмы из какой-нибудь прорехи перекрученного пространства. Я никогда не был уверен, кем был Кегма или даже какого он был пола, ибо Кегма менял облик и летал, ползал, скакал и бегал в цепочке интересных форм.
Во внезапном порыве я издал древний зов. Конечно, ничего не случилось, и мгновением позже я понял, откуда он возник: плач по ушедшему детству — я так захотел окунуться в него. Теперь… теперь я был никем — не жителем Эмбера и не жителем Хаоса, но страшным разочарованием для родственников с обеих сторон. Я был неудавшимся экспериментом. Меня никогда не хотели как просто меня, а как нечто, что может появиться на свет. Глаза у меня вдруг стали влажными, и я сдержал судорожное рыдание. Но я никогда не узнаю, в какое настроение могу вогнать себя, потому что всегда отвлекаюсь.
Высоко на стене слева от меня полыхнуло красным. Вспышка в виде небольшого круга у ног человеческой фигуры.
— Мерлин! — позвал голос оттуда, и язычки пламени прыгнули выше. В их свете я увидел знакомое лицо, слегка напоминающее моё собственное, и я был рад смыслу, который оно вливало в мою жизнь, даже если смысл этот суть смерть.
Я поднял левую руку над головой и вызвал из спикарта вспышку синего света.
— Сюда, Юрт! — позвал я, поднимаясь на ноги. Я сформировал шар света, который послужит отвлекающим манёвром, пока я готовлю братцу славный электрокаюк. По размышлении это показалось мне самым надёжным способом выбить его из игры. Я потерял счёт покушениям на мою жизнь, которые он предпринимал, и решил взять инициативу в свои руки, когда в следующий раз он придёт с вызовом. Прожаривание нервной системы показалось самым надёжным способом замочить его, несмотря на то, что с ним сделал Фонтан.
— Сюда, Юрт!
— Мерлин! Я хочу поговорить!
— А я — нет! Я так часто пытался сделать это, что мне уже нечего больше сказать. Иди сюда и давай закончим это — оружием, голыми руками, магией. Мне всё равно.
Он поднял обе руки, ладонями вперёд.
— Перемирие! — крикнул он. — Скверно делать это здесь, у Всевидящих.
— Не лепи мне горбатого, братец! — закричал я, но пока выговаривал слова, осознал, что он не лжёт. Я вспомнил, как много значило для него мнение старика, и сообразил, что здесь, в этом помещении, ему ненавистно делать всё, что вызывает антипатию у Дары.
— Чего ты хочешь, ну?
— Поговорить. Только и всего, — сказал он. — Как мне сделать это?
— Встретиться со мной вон там, — сказал я, бросая шарик света, чтобы осветить знакомый предмет, смахивающий на огромный карточный домик, собранный из стекла и алюминия; свет отскакивал от сотен его плоскостей.
— Отлично, — донеслось в ответ.
Я направился туда. Увидел, как он подходит со своей стороны, и изменил курс так, чтобы наши дорожки не пересеклись. Заодно подбавил шагу, чтобы прибыть раньше него.
— Никаких трюков, — выкрикнул Юрт. — И если мы вправду порешили со всем покончить — пошли на отражения.
— О'кей.
Я вошёл в карточный домик так, чтобы нас с Юртом разделил только угол конструкции. И тут же насчитал шесть своих изображений.
— Почему здесь? — раздался где-то неподалёку его голос.
— Полагаю, ты никогда не видел фильма под названием «Леди из Шанхая»?
— Нет.
— Мне пришло в голову, что мы могли бы побродить здесь и поговорить, а домик обеспечит массу услуг, чтобы предохранить нас от взаимных повреждений.
Я повернул за угол. Здесь меня стало ещё больше. Чуть погодя я услышал резкий вздох неподалёку. Почти сразу за ним последовал смешок.
— Начинаю понимать, — услышал я голос Юрта.
Три шага и поворот. Я сделал остановку. Тут было два его и два меня. Хотя он на меня и не смотрел. Я медленно протянул руку к одному из изображений. Он повернулся и увидел меня. Рот его раскрылся, Юрт шагнул назад и исчез.
— О чем ты хотел говорить? — спросил я, останавливаясь.
— Трудно понять, с чего начинать…
— Такова жизнь.
— Ты слегка расстроил Дару…
— Это быстро поправимо. Я расстался с ней десять-пятнадцать минут назад. Ты был здесь, у Всевидящих?
— Да. И я знаю, у неё был ленч с тобой. Я только что мельком видел её.
— Ну, меня она тоже не одарила счастьем.
Я повернул ещё за один угол и прошёл через двери как раз вовремя, чтобы увидеть его лёгкую улыбку.
— Иногда она такая, уж я-то знаю, — сказал Юрт. — Она сказала, что на десерт прибыл Логрус.
— Да.
— Она говорила вроде бы, что на трон он выбрал тебя.
Надеюсь, он увидел, как я пожимаю плечами.
— Кажется, да. Хотя я этого не хочу.
— Но ты сказал, что примешь его.
— Только если нет другого способа восстановить точное равновесие сил. Но такой ход событий я приму в последнюю очередь. Я уверен, до этого не дойдёт.
— Но он выбрал тебя.
Ещё одно пожатие плечами.
— Тмер и Таббл стоят впереди.
— Не имеет значения. Знаешь, трон хотел я.
— Знаю. Кстати, довольно дурной выбор для карьеры.
Внезапно он окружил меня.
— Теперь — да, — признался Юрт. — Хотя какое-то время я придерживался этого пути, прежде чем ты получил назначение на должность. Я думал, что каждый раз, когда мы встречались, у тебя было преимущество, и каждый раз ты шёл к тому, чтобы убить меня.
— И с каждым разом это было все грязнее.
— Та последняя стычка… в церкви… в Кашере я был уверен, что, наконец, смогу списать тебя со счётов. Вместо этого ты оказался чертовски близок к тому, чтобы погубить меня.
— Предположим, что Дара с Мандором удалят Тмера и Таббла. Ты знал, что тебе придётся самому позаботиться обо мне, но как быть с Деспилом?
— Он на шаг позади меня.
— Ты его спрашивал?
— Нет. Но я уверен.
