— Так уж бывает на войне. Иного выхода нет.
— Но у нас есть выбор, достаточно своеобразный, — уточнила она, — которого я не понимаю. И хочу понять его прежде, чем отдать приказ, который приведёт к многочисленным смертям.
— Что это за выбор? — спросил я.
— Я вышла сюда ответить на сообщение по Козырю от Джулиана, — стала рассказывать она. — Он только что разговаривал с Далтом через парламентёров. Далт заявил ему, что цель его в данное время — не разрушение Эмбера. Он указал, тем не менее, что может произвести нападение, которое будет дорого нам стоить. Однако он сказал, что предпочёл бы уберечь и себя, и нас от этих потерь. В действительности он хочет только одного — чтобы мы отдали ему двух пленников — Ринальдо и Ясру.
— Чего? — не понял я. — Мы не можем выдать ему Люка даже если бы захотели. Его здесь нет.
— Именно так ему и передал Джулиан. Кажется, Далт очень удивился. По какой-то причине он считал, что Ринальдо у нас в плену.
— Ну, я думаю, мы не обязаны ставить этого субъекта в известность обо всех наших делах. Думаю, у Бенедикта есть для него подобающий ответ.
— Я позволю себе сказать, что я звала тебя не за советом, — сказала она.
— Извиняюсь, — сказал я. — Просто не люблю, когда кто-то пытается провернуть подобное и в действительности верит, что у него есть шанс на успех.
— У него нет никаких шансов на успех, — подчёркнуто сказала Виала. — Но если мы сейчас убьём его, то ничего не узнаем. Я хотела бы выяснить, что за этим стоит.
— Прикажи Бенедикту доставить его живым. У меня найдутся заклинания развязать ему язык.
Она покачала головой.
— Слишком рискованно, — объяснила она. — Коль скоро полетят пули, есть шанс, что одна его достанет. Тогда мы проиграем, даже если победим.
— Не понимаю, чего же ты хочешь от меня?
— Он попросил Джулиана связаться с нами и передать его требования. И пообещал сохранить перемирие, пока мы не дадим ему какого-либо официального ответа. По словам Джулиана, у него сложилось впечатление, что Далт удовольствуется любым из них, хоть матерью, хоть сыном.
— Ясру я ему тоже не хочу отдавать.
— Так же, как и я. Что мне действительно хочется — это понять, что происходит. Будет бесполезно освобождать Ясру и спрашивать её, так как события произошли после наложения на неё заклятия. Я хочу знать, есть ли у тебя средства связаться с Ринальдо. Я хочу с ним поговорить.
— Ну, э-э… да, — признался наконец я. — У меня есть его Козырь.
— Воспользуйся им.
Я извлёк Карту. Посмотрел на изображение Люка. Направил свои мысли в определённое русло. Изображение изменилось, ожило…
Там были сумерки, и Люк стоял у лагерного костра. На нем было знакомое зелёное обмундирование, а на плечах лёгкий коричневый плащ с застёжкой в виде Феникса.
— Мерлин, — доложил он, — я могу двинуть войска хоть сейчас. Когда ты захочешь ударить по этому местечку и…
— Погоди с этим делом, — прервал я его. — Есть нечто иное…
— Что?
— Далт у ворот, и Виала хочет поговорить с тобой прежде, чем мы раздолбаем его.
— Далт? Там? В Эмбере?
— Да, да и да. Он говорит, что уберётся отсюда, если мы отдадим ему две вещи, которые он желает больше всего на свете — тебя и твою мать.
— Это бред.
— Да. Мы тоже так думаем. Ты поговоришь об этом с королевой?
— Разумеется. Проведи ме… — Он заколебался и посмотрел мне в глаза.
Я улыбнулся. Я протянул руку.
Он потянулся вперёд и взял её.
Внезапно он очутился в гостиной. Он огляделся, увидел Виалу. И тут же отстегнул пояс с мечом и отдал его мне. Он приблизился к ней, припал на колено и склонил голову.
— Ваше Величество, — проговорил он. — Я явился.
Она протянула руку вперёд и коснулась его.
— Поднимите голову, — сказала она.
Он поднял лицо и её чувствительные пальцы пробежали по нему.
— Сила, — произнесла она, — и печаль… Значит, вы и есть Ринальдо. Вы принесли нам немало горя.
— Это обоюдно, Ваше Величество.
— Да, конечно, — ответила она. — Учинённые и неотомщенные несправедливости имеют склонность обрушиваться на невиновных. Насколько далеко такое зайдёт на сей раз?
— Это дело с Далтом? — переспросил он.
— Нет. Это дело с вами.
— О, — произнёс он. — С ним все. Я покончил с этим. Больше никаких бомб или засад. Я уже сообщил об этом Мерлину.
— Вы знакомы несколько лет?
— Да.
— Вы подружились?
— Он — одна из причин, по которой я прекрасно знаю, что надо прекращать это дело.
Она сняла кольцо с указательного пальца правой руки. Ободок был из золота, камень — молочно-зелёный. Зубцы оправы охватывали камень, словно богомол, охраняющий сокровища страны снов от мира яви.
— Ваше Величество…
— Носите его, — велела она.
— Слушаюсь, — ответил он, надевая кольцо на мизинец левой руки. — Благодарю вас.
— Встаньте. Я хочу объяснить вам, что именно произошло.
Он поднялся на ноги и она принялась рассказывать ему то же, что рассказала мне — о прибытии Далта, о дислокации его сил, о его требованиях, а я стоял, ошеломлённый смыслом содеянного ею. Она только что дала Люку свою защиту. В Эмбере все знали это кольцо. Я гадал, что же подумает об этом Рэндом. А потом понял, что никакого слушания дела не будет. Бедный Билл. По-моему, он действительно жаждал защищать Люка в суде.
— Да, я знаю Далта, — услышал я его слова. — Некогда мы разделяли… определённые цели. Но он изменился. Во время нашей последней встречи он попытался убить меня. И я не знаю, почему. Сперва я подумал, что им управляет чародей из Замка.
— А теперь?
— Теперь я просто не понимаю. У меня такое впечатление, что он на поводке, но кто его держит, я не знаю.
— А почему бы не тот чародей?
— Ему нет смысла идти на такие хлопоты ради того, чтобы захватить меня, когда всего несколько дней назад он держал меня в руках и отпустил. Он мог просто оставить меня в камере.
— Верно, — согласилась она. — Как зовут этого чародея?
— Маска, — ответил он. — Мерлин знает о нем больше моего.
— Мерлин, — обратилась она ко мне. — Кто такой этот Маска?
— Это чародей, отнявший у Ясры Замок Четырех Миров, — объяснил я. — А та, в свою очередь, отняла его у Шару Гаррула, который сейчас тоже служит вешалкой. Маска носит синюю маску и, кажется, черпает силы из странного источника, расположенного в цитадели Замка. Кажется, он не очень-то меня любит. Это примерно всё, что я могу рассказать.
