— Ладно, — сказал я. — Спасибо.
На этот раз Корал не возражала, чтобы я шёл первым. Эта лестница вызывала больший страх, чем та, которая проходила по склону горы, в основном потому, что, спускаясь, не видишь её низа, а через несколько шагов вообще ничего не видишь, кроме круга света, в котором ты движешься, спускаясь по спирали. Также присутствует ощущение пустоты, окружающей тебя со всех сторон. Я никогда не видел этого подземелья полностью освещённым, но понимал, что впечатление пустоты отнюдь не ложное. Пещера очень большая и приходится круг за кругом спускаться, гадая, когда доберёшься до дна.
Через некоторое время Корал кашлянула, а затем спросила:
— Можно нам остановиться на минуту?
— Разумеется. — Я остановился. — Вы устали?
— Нет, — ответила она. — Далеко ещё?
— Не знаю, — я пожал плечами. — Каждый раз, когда я прохожу этим путём, расстояние кажется иным. Если хотите вернуться, пообедать, то мы осмотрим его завтра. У вас был напряжённый день.
— Нет, — сказала она. — Но я бы не возражала, если вы обнимете меня.
Место казалось неподходящим для проявления романтических чувств, и поэтому я мудро заключил, что для просьбы есть другая причина, и, ничего не говоря, любезно выполнил просьбу. Потребовалось некоторое время для того, чтобы сообразить, что она плачет. Она очень хорошо скрывала это.
— Что случилось? — спросил я наконец.
— Темнота.
Клаустрофобия. Что-то вроде этого.
— Вернёмся?…
— Нет.
Поэтому мы опять стали спускаться.
Примерно через полминуты я увидел у края очередной ступеньки что-то белое и замедлил шаги. А затем сообразил, что это всего лишь носовой платок. Однако, немного приблизившись, заметил, что его удерживает на месте кинжал. К тому же, на платке были буквы. Я остановился, протянул руку, расправил его и прочёл:
«ВОТ ЭТА, ЧЕРТ ПОБЕРИ! ЖЕРАР.»
— Осторожнее здесь, — предупредил я Корал.
Я уже приготовился было перешагнуть её, но, поддавшись неведомому импульсу, слегка попробовал одной ногой. Ничего. Я переместил на неё больше веса. Ничего. Ступенька казалась прочной. Я встал на неё. То же самое. Я пожал плечами.
— Все равно осторожнее, — посоветовал я.
Когда на ступеньку ступила она, тоже ничего не произошло, и мы продолжили путь. Немного позже, далеко внизу, я увидел мерцание. Оно перемещалось и я понял, что что-то передвигается. Для чего, интересно? Может, были какие-то заключённые, которых требовалось поить и кормить? Или какие-нибудь пещерные проходы сочли уязвимыми местами? И как понимать, что камера с Лабиринтом заперта, а ключ повешен на стене рядом с дверью? Может, существует возможность опасности с этой стороны? Как? Почему? Я решил, что как-нибудь займусь этим вопросом вплотную.
Однако когда мы, наконец, добрались до самого низа, часового нигде не было. Стол, козлы и несколько шкафчиков, составляющие караульную, освещались множеством фонарей, но часового на посту не было. Жалко. Интересно бы спросить, что предписывают инструкции в случае чрезвычайного происшествия, а также просто интересно узнать, что это вообще за происшествия. Затем я заметил верёвку, свисающую из темноты у козёл с оружием. Я очень осторожно потянул за неё и она подалась, затем миг спустя откуда-то сверху послышался слабый металлический звук. Интересно. Очевидно, это сигнализация.
— В какую… сторону? — спросила Корал.
— О, идёмте, — спохватился я, взяв её за руку и повернув направо.
Когда мы шли, я рассчитывал услышать эхо, но не услышал. Периодически поднимал фонарь. Темнота немного отступала, но в поле зрения не появлялось ничего, кроме круга света на каменном полу.
Корал стала замедлять шаги и я почувствовал напряжение её руки, когда она стала отставать. Однако я вёл её дальше и она продолжала двигаться.
Наконец, когда я всё-таки услышал эхо шагов, то решил подбодрить её.
— Теперь уже должно быть не слишком далеко.
— Хорошо, — отозвалась она, но не ускорила шаг.
И вот в поле зрения появилась серая стена пещеры, а вдалеке располагалось искомое тёмное отверстие входа в туннель. Я направился к нему. Когда мы, наконец, вошли в него, она вздрогнула.
— Если бы я знал, что это так сильно подействует на вас, — начал было я.
— Да со мной вообще-то все в порядке, — ответила она. — И я хочу всё-таки увидеть его. Просто не представляла, что попасть туда будет так… словно…
— Самое страшное уже позади. Теперь уже скоро, — подбодрил я её.
Мы довольно быстро добрались до первого бокового хода, ведущего налево, и пошли дальше. Вскоре после шёл следующий. Я замедлил шаги повёл фонарём в его сторону.
— Кто знает, — заметил я, — возможно, он ведёт каким-то странным путём до самого берега.
— Я бы предпочла не проверять это.
Мы двигались ещё некоторое время, прежде чем миновали третье ответвление. Я быстро заглянул в него. Чуть дальше по ходу блеснули прожилки какого-то яркого минерала.
Я ускорил шаг, и она не отставала. Шаги теперь громко отдавались в туннеле. Мы миновали четвёртое ответвление. Пятое… Кажется, неведомо откуда я услышал слабые звуки музыки.
Когда мы приблизились к шестому ответвлению, она вопросительно взглянула на меня, но я просто продолжал идти. Мне требовался седьмой проход, и когда мы, наконец, подошли к нему, я свернул, сделал несколько шагов, остановился и поднял фонарь. Мы стояли перед массивной, окованной металлом дверью.
Я снял с крюка на стене ключ и вставил его в замок, повернул, вынул и снова повесил на место. А затем навалился на дверь плечом и с силой толкнул её. Последовал долгий миг сопротивления, а затем медленное движение, сопровождаемое скрипом тугой петли.
Фракир стянул мне запястье, но я продолжал толкать, пока дверь не открылась настежь. Затем я посторонился, пропустив Корал вперёд и придерживая дверь.
Она прошла мимо меня, сделала несколько шагов в эту странную камеру и остановилась. Я отошёл от двери, дав ей закрыться, а потом подошёл к своей спутнице.
— Так вот он, значит, каков, — произнесла она.
Приблизительно эллиптической формы, сложно закрученной овальной формы абрис Лабиринта пылал на полу голубовато-белым светом. Я отставил фонарь в сторону. В фонаре, в общем-то, не было необходимости, так как Лабиринт давал достаточно света. Я погладил Фракира, успокаивая его. На противоположной стороне огромного рисунка поднялся сноп искр, быстро погас и появился снова — ближе к нам. Камера казалась наполненной какой-то пульсацией, никогда ранее мною сознательно не замечаемой. Повинуясь импульсу, а также с целью удовлетворить давнее любопытство, я вызвал Знак Логруса.
Это было ошибкой.
Как только передо мной вспыхнул образ Логруса, по всей длине Лабиринта сразу же взлетели искры, а откуда-то раздался вой на высокой ноте, похожий на звук сирены. Фракир просто взбесился, в ушах возникло такое ощущение, будто в них вбили сосульки, а от ярости извивающегося Знака стало больно глазам. Я в тот же миг изгнал Логруса и суматоха стала стихать.
