– Мы укладываем в вашу память то, что вам понадобится. Пласт за пластом – все то, что вы должны будете вспомнить, когда придет время.
– Опять «придет время»… Ты меня программируешь?!
– Хотите быть избранным?
– Нет! – отрезал Андрей.
– Не возражайте, этого хотят все. Но все нам не нужны, мы выбрали тех, кто нам подходит.
– Ну и что дальше?
– Узнаете из следующего массива, а пока хватит.
– Долго ты меня собираешься вот так вот… гипнотизировать?
– Все наши контакты уложились в пятьдесят одну секунду, и они в некотором роде уже окончены.
– Пятьдесят секунд! – с сарказмом произнес Андрей.
– В данный момент вы находитесь в парке. Вы с супругой сидите на скамейке возле фонтана. Елена читает книгу, а вы рассматриваете стоящую поблизости женщину.
– У нее что, юбка задралась?
– Когда вы встретите ее вновь, вы сразу позвоните Алексею Монахову.
– Лехе?! А откуда вы по него… И вообще при чем тут Леха? Да мы с ним лет пять не виделись!
– Монахов приготовил для вас двадцать шесть килограмм пластита.
Наверное, Андрей должен был испугаться, но он вспомнил, что это лишь сон.
– Двадцать шесть килограмм? Ни хрена себе… И что будем рвать?
– Пассажирское судно «Данциг». Подробности будут позже.
– После рекламной паузы? – передразнил Андрей.
– Когда вы проснетесь, вы почувствуете себя…
На этом все оборвалось.
* * *
Андрей не мог понять, откуда приходят эти сны. Он испытывал стойкое дежа вю, словно все эти разговоры уже где-то были и сейчас постепенно восстанавливались в памяти, как что-то реально пережитое. Тот, кто истязал его этими беседами, ссылался на скамейку у фонтана. Якобы жена читала книгу, а Андрей сидел рядом… Это могло быть тысячу раз. Вроде, он еще засмотрелся на какую-то девушку. Почему бы нет? Он должен был ее запомнить и, встретив снова… Что?
Приступить к действиям.
Не открывая глаз, он поднял руку, но пальцы, против ожиданий, ничего не нащупали. Полупрозрачный колпак исчез, Андрей лежал на обычной кровати. Окон в каюте не было. Качки не ощущалось, но Андрей, тем не менее, решил, что он на корабле, почему – он даже не задумался. Просто понял это, как люди понимают, что они голодны.
Кстати, есть не хотелось совершенно.
Ни тапочек, ни одежды Андрей не нашел, зато на стене, возле запертой – можно не проверять, – двери висело большое зеркало. Ступая мягко и непривычно, Андрей к нему приблизился и включил боковые светильники.
И как будто вернулся в сон.
Лицо оказалось и знакомым, и незнакомым. Его собственное лицо, которое у него было всю жизнь, до самой вербовки. Знакомое, конечно. Идеально выбритое. Андрей вновь обернулся на кровать и попробовал оценить, сколько времени он провел в беспамятстве. Как минимум, несколько суток. Достаточно, чтобы появилась щетина, даже если человек находится в коме.
Андрей пощупал горло и подбородок. Полное отсутствие растительности почему-то продолжало его тревожить. Даже под носом кожа была абсолютно гладкой, хотя усы у него пробивались в первую очередь. А сейчас это смахивало на перманентную эпиляцию. Надо бы радоваться: избавился от главной мужской мороки. Но усы… Иногда он размышлял, не отпустить ли ему усы, и вот теперь, выходит, вопрос был снят навсегда.
Пальцы, продолжавшие гладить кожу, вдруг на что-то наткнулись, на какое-то слабое сопротивление. Андрей подался к зеркалу и обнаружил над верхней губой темную полоску.
Усы у него росли. С невидимой, но осязаемой скоростью. Нечеловечески быстро.
Андрей отвел от зеркала взгляд – ненадолго, лишь на мгновение, – а когда посмотрел на себя снова, сомнений не осталось: это была трехдневная щетина. Еще пара минут, и надо будет подравнивать.
«Что за бред! Зачем мне усы?»
Губа зачесалась, и Андрей случайно смахнул с лица волоски. Ну вот и побрился…
Он машинально отряхнул плечи – свои родные, а не того мачо, которого из него слепили в Миссии, – и наткнулся взглядом на крест.
Черный крест на сердце, далеко не стильная, но качественная наколка, сделанная им в пересыльной тюрьме.
Андрей накрыл татуировку ладонью и зажмурился.
– Медитируете? – Ксена прихлопнула дверь и, убрав магнитную карту в задний карман, встала рядом у зеркала. На ней были кремовые брюки и такая же водолазка.
– Это корабль, – уверенно произнес Андрей.
– Знакомый вам «Адмирал Мельник», – подтвердила она.
– А вы все бледнеете.
Ксена равнодушно осмотрела себя в зеркале и заметила, что он держится за грудь.
– На Земле принято закрывать не это, – сказала она.
Андрей опустил голову, увидел то, что должен был увидеть, и прикрылся.
– Так и будете стоять в позе Венеры?
– Венера вообще без рук, – буркнул он. – Вы бы дали мне какую-нибудь одежду, я бы и не отсвечивал.
– Никто не рассчитывал, что вы поднимитесь так скоро. Пока можете завернуться в простынь.
Удивившись, как это он не догадался сам, Андрей соорудил себе что-то условно-античное.
Ксена заметила, что свободный конец полотна он закидывает на левое плечо.
– Татуировка вас беспокоит? – спросила она. – Если хотите, мы постараемся ее убрать, но… если бы вы этого действительно хотели, ее бы у вас уже не было.
– Не понимаю.
Ксена присела на кровать.
– Когда вас доставили на крейсер, вы весили двадцать шесть килограмм и умещались в двух ящиках со льдом.
– Двадцать шесть… – прошептал Андрей, опускаясь рядом.
– Голова, шея, остатки плечевого пояса. Немного внутренних органов: кишечник, часть легких и еще по мелочам.
Андрей боязливо взялся за пах.
– Чтобы собрать больше, потребовалось бы значительно время, – сказала Ксена. – К тому же, не все фрагменты удалось идентифицировать на месте. Когда в эпицентре взрыва оказываются пять разных тел… В общем, на борт «Адмирала Мельника» вы прибыли…
– В двух коробках, – перебил он. – Подробности мне интересны, но только не такие. Если от меня осталась одна голова…
– Лицо было полностью сожжено, – вставила Ксена.
Андрей снова себя ощупал.
– Вот же… бл-ля.
– Не вся ваша кровь успела свернуться, кое-что мы заморозили. Соответственно, не все ваши симбионты погибли. Они-то вас и восстановили, точнее – вырастили заново. Был риск, что в контейнеры попадут фрагменты, принадлежащие не вам, и симбионты не смогут разделить генотипы. Но они справились. Хотя признаться, в вашем случае даже медицина Колыбели, – Ксена сделала едва заметную паузу, – или Сферы была бы бессильна. Эффективность симбиотической системы превзошла все ожидания. Разумеется, наши усилия были направлены не на оживление мертвой плоти, а на поддержку симбионтов.
