– Нет, пойдем и выясним все сами! Мы имеем право знать, что нас ждет, а они не имеют права скрывать от нас…
– Нет, пусть идет мичман! Господа, господа!.. Пусть идет мичман!
Арсений вздел руки, требуя тишины. Заткнуть рты всем без исключения, понятно, не удалось, но его хотя бы слышали. Да, конечно, он пойдет и все-все выяснит. От члена экипажа «Нахального» скрывать ничего не станут. Он вернется и обо всем расскажет… при том непременном условии, что уважаемые леди и джентльмены явят собой образец выдержки и хладнокровия. Беснование все равно ничего не изменит к лучшему и может только осложнить положение, если оно и вправду серьезно. Договорились?
Дженкинс чуть заметно кивал: молодец, все идет как надо, ты держишь их в должном градусе напряжения, а теперь иди, послоняйся где-нибудь вне поля зрения и скорее возвращайся…
Арсений сделал больше: поднялся на служебный ярус, наткнулся на мрачного охранника, пропущен не был, но выслушал мнение: «Кажется, дрянь дело». Подробностей цербер не знал, но Арсений сумел вытащить из него мнение о том, что накрылась вся система, включая, возможно, и внешнее слежение. От этой печки уже можно было плясать в разговоре с туристами, но главное – Арсений запасся свидетелем. Если последует разбор, можно будет указать источник общей информации. А частности он, Арсений, додумал сам. У него вообще развитый аналитический ум. А уж когда он учуял подозрительный дымок из аварийной шахты, у него отпали всякие сомнения в целесообразности немедленных действий… кстати, надо как-нибудь незаметно выяснить у Дженкинса, где она находится, эта чертова шахта…
Глава 8
Сигма октанта
Дженкинс помогал ему менять примочки. Арсений сидел на койке в своей каюте на «Атланте» и шепотом сквернословил. Все тело было в синяках и болело так, будто по нему ходили не люди, а слоны.
Стоптали. А чего он такого сказал? Вышел к ним с постным лицом, траурным голосом изложил про астероид, предложил помолиться, вот и все. Дженкинс сам говорил, что, прежде чем действовать, надо заставить толпу подрожать. А они вместо этого с воем кинулись наверх, словно бабуины, а не аристократы… и некий корабельный секретарь опрометчиво оказался у них на пути.
Обидное фиаско и двое суток лазарета в довесок. Переломов и внутренних повреждений, к счастью, нет, только ушибы, но какие! О том, чтобы лезть в какую-то шахту, не могло быть и речи. Если бы не малая тяжесть, можно не сомневаться – затоптали бы насмерть.
От Дженкинса он узнал, что было дальше. В давке несколько туристов получили незначительные травмы. Могло быть хуже, но Дженкинс, увидев, что корабельный секретарь лежит в отключке, быстро сориентировался в ситуации и дал условный сигнал своему сообщнику-оператору врубать свою хитрую программу – тот и врубил. Космическую глыбу-убийцу удалось отвести в сторону якобы в самый последний момент. К громадному облегчению публики и без малейшей пользы для Арсения.
Дженкинс не укорял – скорее, сочувствовал. Правда, немного снисходительно.
– Архипелаг, – хрипло проговорил Арсений.
– А что Архипелаг?
– Последний шанс. Теперь самый последний. Еще есть время придумать новый план.
Дженкинс равнодушно пожал плечами:
– Придумай.
– Не понимаю…
– Я выхожу из игры, – пояснил Дженкинс. – Это скучная игра. Надоело. То ты путаешься в топографии, то грубо ошибаешься в элементарной психологии… Нет, с меня хватит.
В голосе Арсения прозвучало больше горечи, чем он хотел:
– Ты считаешь меня ни на что не годным?
– Возможно, просто фатально невезучим, – уклонился Дженкинс. – А какая, в сущности, разница?
– Я верну тебе все затраченные деньги, – с горячностью пообещал Арсений. – Не сейчас, но со временем…
– Да разве в деньгах дело? Прости, но я не люблю, когда мои усилия не дают результатов. Никогда не мечтал поменяться местами с Сизифом, нудная у него работа.
– А…
– Мешать не намерен, – успокоил Дженкинс. – Действуй сам, а я понаблюдаю со стороны. Не упусти удачу, и я первый тебя поздравлю…
О том, как он унижался, уговаривая Дженкинса помочь еще раз, Арсений потом вспоминал с мучительным стыдом. Ничего не вышло, Дженкинс ушел.
Теперь оставалось рассчитывать только на самого себя. Стиснув зубы, Арсений поглощал громадное количество информации о планете Архипелаг, что в системе сигмы Октанта. Одна из старейших колоний… Культурное население сосредоточено на островах… так… субтропический климат, выращивание морепродуктов на обширном шельфе, нефтедобыча, продовольственная и энергетическая независимость, туризм, процветание, попытки правительства ограничить иммиграцию… ничего особенного. Местные легенды… черт возьми, скудно-то как!.. Ага! Если смотреть с Земли, Сигма Октанта – аналог Полярной звезды для Южного полушария, жаль только, что тускленькая… Ничего, сойдет и такая, сказать об этом надо обязательно. Правда, все равно не то. Нужна жгуче интересная информация о потенциально опасных местах, нужна завлекалочка для лакированных бездельников, чтобы они настаивали, требовали, молили устроить туда экскурсию. Организовывать опасность некогда и не с кем, надо лезть на рожон… Что может предложить планета? Океан? Гм. Воды много, а толку мало, опасных для человека организмов практически нет, ураганы и цунами редки… Ага, есть большой кусок суши, почему-то названный Потеющим континентом. Любопытно, почему пресловутое «культурное население» облюбовало острова, а не материк? Быть может, существует и «некультурное»?..
Арсений озадаченно поскреб в затылке. Улыбнулся. Его охватило предчувствие удачи – не в первый раз, но прежде все планы шли прахом, а сейчас такого просто не могло случиться. Он не допустит. Ни за что.
Очередной подпространственный прыжок остался позади, «Атлант» приближался к Архипелагу. Со смотрового яруса уже удавалось различать в оптику две цепочки островов, облачные массы над необъятным океаном и единственный материк неправильных очертаний. Спустя сутки легли на орбиту, и удачно: на первом же витке лайнер прошел над материком, погруженным в ночь. С высоты пятисот километров Арсений указывал на яркие окружности, четко проступающие в непроглядной темени:
– …содержит легкие фракции, поэтому местный битум, к сожалению, огнеопасен. Просачиваясь сквозь пористые породы, он повсеместно выступает на поверхность и только и ждет случая вспыхнуть от сухой грозы или человеческой оплошности. Тогда возникает огненное кольцо и распространяется до океана, если только не наткнется на себе подобное… Видите ту восьмерку? Это совсем недавно слились два кольца. А вон те огненные дуги – остатки очень большого кольца, и – внимание! – внутри его на успевшей пропотеть битумом земле уже зародилось маленькое колечко. Видите? Видите? Вон там! А вон еще!..
– Вы сказали «человеческая оплошность»? – Даму передергивало. – Неужели в этом аду живут люди?!
О всякого рода отщепенцах и потомках преступников, когда-то ссылаемых на Потеющий материк, информации было немного, и Арсений вдохновенно досочинял недостающее. Да, дикари. Только дикари сумеют там выжить. Каннибалы? Трудно утверждать наверняка, мадам, но нельзя и полностью исключить. Видите ли, материк слабо исследован, островитянам он просто не нужен, им хватает нефти на шельфе, а этнография у них вообще не развита. Разумеется, дикари должны чем-то питаться помимо человечины… корешками какими-нибудь, наверное. А может, ловят летающих насекомых или норных грызунов. Полагаю, они не испытывают недостатка в огне для приготовления пищи…
