У Париса все слегка плыло перед глазами. Он стиснул кулаки так, что ногти вонзились в ладони.
- Продолжайте, тетя Бет, не останавливайтесь.
- А дальше Мал ком приказал ей сделать аборт. Тогда Беатрис сказала мне это был наш последний разговор, - что она много напутала в жизни, но убийством невинного ребенка не запятнает своих рук никогда. Беатрис не хотелось давать жизнь ребенку в доме, исполненном горя и вражды, поэтому она и уехала. Собрала все самое необходимое в маленький чемодан, сняла все деньги со своего банковского счета и скрылась в неизвестном направлении.
Несколько секунд в оранжерее стояло напряженное молчание. Потом Парис спросил:
- А что стало с... Джорджем Фицпатриком?
- Умер лет двадцать назад. Попал в автомобильную катастрофу вскоре после отъезда Беатрис. Дело в том, что он начал сильно пить.
Элизабет погладила племянника по плечу.
- Мне жать, что эта история такова, какова она есть, мальчик мой. Хотелось бы мне порадовать тебя иными подробностями.
- Понимаю, почему моя мать ничего не рассказывала о нем, - невесело усмехнулся Парис.
- Зато в конце концов она нашла свое счастье. А я рада, что избавилась от этой тайны. Надеюсь, ты сохранишь ее, потому что твоя мать хотела бы этого.
- Однажды я расскажу обо всем Шери, - сказал Парис. - Но только ей одной. Обещаю. Спасибо, тетя Бет. - Он поднялся, высвобождая руку. - А теперь, пожалуй, я пойду поговорю с дедом.
- Ага, значит, ты сделал ей предложение и она согласилась! - Малком Лесли хрипло расхохотался. - Отличная работа, парень. Ты оправдал все мои ожидания и получишь награду.
На этот раз старик принимал внука в халате. Ноги его были закутаны теплым пледом. Это осенняя сырость разыгралась в старых костях ревматизмом, и Малком то и дело морщился от боли в суставах. Лицо его являло собой странную смесь страдания и злобной радости.
- Я еще не кончил, поэтому вы рано делаете мне комплименты, - холодно отозвался Парис. - Вы меня не поняли. Я действительно собираюсь жениться на Шери Макдугал и увезти ее во Францию.
Смех Малкома резко оборвался. Затишье перед бурей, промелькнуло в голове Париса. Когда старик заговорил вновь, голос его был негромким, почти ласковым, но от него пробирала дрожь.
- Хочешь сказать, что влюбился в эту девицу? В нашу маленькую Недотрогу, наследницу Нормана Макдугала? Как же это получилось?
- Я должен поблагодарить вас за это. - Парис отвесил легкий поклон. Именно вы свели нас вместе.
- Да, именно я, - повторил Малком, кивая. -Именно я это сделал.
- Она - внучка Маргарет Шеридан, которую вы любили когда-то, так что, может быть, вы меня поймете, - продолжал молодой человек. - Если же нет, то я не сдамся так просто. Я буду бороться за мою галерею. С Дюрфортом или с вами, с кем угодно!
Несколько секунд Малком созерцал его, как некое чудо природы.
- Если полагаешь, что Норман Макдугал благословит ваш брак и подарит на свадьбу кругленький счет в банке, тогда ты еще глупее, чем мне казалось поначалу.
- Я собираюсь рассказать мистеру Макдугалу всю правду, - отрезал Парис. Сказать ему новость, которую вы так еще и не поняли: вражде пришел конец. Она что-то затянулась, на мой взгляд, да и зла от нее слишком много.
- И ты думаешь, он тебя послушает? - Малком снова засмеялся, и смех его напоминал карканье старого ворона. - Прижмет тебя к сердцу и разразите" потоками покаянных слез? Что ж, желаю удачи. Ты сказал все, что собирался сказать?
- Да.
- Тогда пошел вон, да забери с собой мое проклятие. А мне надо подумать в одиночестве.
Парис направился к двери. Но перед тем как закрыть ее с обратной стороны, сказал, не глядя на деда:
- Мне жаль, что ты не видел Шери. Ни разу не говорил с ней. Может быть, тогда все сложилось бы иначе.
- Да, - со странным удовлетворением в голосе кивнул Малком. - Может быть, тогда все сложилось бы иначе. Именно над этим я сейчас и размышляю.
Когда Парис сбегал по ступеням, тихий голос окликнул его по имени. Это была тетя Бет, стоящая в дверях оранжереи.
- Ну, как прошел разговор? - спросила она с болезненным интересом, но без особой надежды.
Парис пожал плечами, стараясь выглядеть по возможности беззаботно.
- Могло быть и получше. Но опять-таки бывает и хуже. Больше всего мне не нравится, что он что-то задумал. Похоже, война не окончена.
- Так и есть, - сдержанно ответила Элизабет. - И неизвестно, за кем останется победа. Но я хотела поговорить не об этом. Держи. - На ее протянутой ладони лежала бархатная коробочка. - Я хочу отдать тебе эту вещь. Мне подарила ее моя мать перед смертью, и я уверена, она была бы рада моему решению.
Парис взял коробочку и открыл ее. На черном бархате поблескивало изумительной красоты старинное кольцо с аметистом в окружении маленьких сапфиров.
- Это очень красивая вещь, тетя Бет, - медленно произнес он. - Но я не могу ее взять. Она принадлежит вам.
Пожилая женщина улыбнулась.
- Мальчик мой, я никогда его не носила. Это кольцо надевают по случаю помолвки, а я никогда не была ни с кем обручена. И моя мать тоже никогда не надевала его. Она говорила, что ей не идут аметисты, а однажды сказала, что это кольцо для счастливой женщины. Видно, сама матушка не считала себя таковой. Но кольцо слишком красивое, чтобы весь век лежать в коробочке. Отдай его твоей Шери, пожалуйста.
Парис положил руки на плечи своей тети и поцеловал в щеку.
- Вы будете первой, кого я приглашу на нашу свадьбу, - ласково произнес он.
- Спасибо. Но сначала ты должен выиграть сражение. - Голос Элизабет дрогнул, словно бы от волнения. - И, Парис, еще раз предупреждаю тебя, будь осторожен. Ты сам не знаешь, с каким опасным противником связался. Помни только, что я на твоей стороне.
Глава 11
Шери пришла домой, переоделась в халат и поставила на огонь чайник. Включила радио, чтобы не было так тихо и грустно.
Ну вот, подумала она, предстоит еще один вечер наедине со своими тревогами. Надо бы расслабиться, посмотреть телевизор или почитать что-нибудь, выпить чашку какао... Но книги почему-то не привлекали ее, старая добрая комедия показалась глупой и претенциозной, а какао было безвкусным, как вода из-под крана. Шери взяла с полки любимый альбом с репродукциями, но любая мужская фигура на картинах казалась знакомой, и альбом вскоре вернулся на прежнее место. Даже радио стало раздражать, и Шери выключила его рассерженным движением руки.
Надо бы приготовить что-нибудь вкусное, готовка всегда успокаивала ее. Но, заглянув в холодильник, Шери поняла, что ничто не возбуждает ее аппетита.
Тогда она набрала номер Дженни, надеясь, что беседа с подругой развлечет ее. Но Дженни собиралась на ужин с очередным молодым человеком, и разговора не получилось. Шери пришлось довольствоваться сообщением о том, что Робин лапушка, не в пример зануде Лоренсу, прежнему кавалеру! К счастью, Дженни была слишком занята своими проблемами, чтобы начать выспрашивать подругу о ее личной жизни.
