— Говорю тебе: я в жизни его не видела! — отчаянно прокричала Анхела. И вспышка эта была настолько не в ее духе, что у Клайва на мгновение сжалось сердце. Он оглянулся на молодую женщину: да, деревянная кукла пробудилась к жизни! Анхела дрожала так, что бриллиант у нее на груди сиял и искрился, бросая во все стороны каскады разноцветных искр. Глухо всхлипнув, она отвернулась, пряча лицо. Точно ее уличили во лжи!
Клайв снова сосредоточил все свое внимание на дороге. А в душе его росло и крепло гнусное подозрение. Этот Дорадо — ровесник Ренана Бенавенто. Если Анхела некогда дарила своими милостями Бенавенто, почему бы заодно и не Дорадо? В конце концов, что он знает о жизни Анхелы до того, как судьба свела ее с художником?
Ровным счетом ничего.
В крови разливалась мерзкая, тягучая зеленая ревность. Взвизгнули тормоза: машина остановилась у дома. Клайв выключил двигатель, расстегнул ремень безопасности у пассажирки, — и властно положил руку ей на колено.
— Жди меня, — отрывисто приказал Риджмонт-младший. — И прозвучало это грозным предупреждением. На сей раз он не собирается топтаться у лифта в одиночестве!
Черные ресницы затрепетали. Анхела покорно откинулась на спинку сиденья. Удовлетворенно хмыкнув, Клайв вышел из машины, открыл для пассажирки дверцу, церемонно подал ей руку.
Лифт взмыл наверх. Анхела по-прежнему дрожала всем телом, а Клайв судорожно сжимал кулаки, чтобы, не дай Бог, не схватить ее за плечи и не встряхнуть хорошенько. Оказавшись у входной двери, именно Клайв вложил в замок ключ и повернул его: молодая женщина была на это явно не способна. Однако тех двух секунд, что потребовались владельцу квартиры на отключение сигнализации, ей вполне хватило, чтобы сбежать от него.
Анхела устремилась прямиком в спальню. Клайв глухо выругался сквозь зубы. Если она вновь вздумает от него запираться, плохо ей придется!
Но дверь осталась открытой настежь. И, переступив порог, Клайв застыл точно вкопанный.
7
— Какого черта ты затеяла? — не веря глазам своим, прорычал он.
Однако вопрос был излишен. На кровати красовался открытый чемодан, и молодая женщина швыряла туда свои вещи, точно грабитель, имеющий в своем распоряжении минут десять, не больше.
— Анхела! — настойчиво повторил он, так и не получив ответа.
— Я ухожу, — пролепетала она, с трудом совладав с паникой.
— Еще чего, как же! — мрачно возразил Клайв. Однако голос его прозвучал далеко не так уверенно.
Клайв шагнул к ней — молодая женщина выпрямилась, комкая в руках одну из многочисленных блузок. Такой он Анхелу еще не видел: в лице не кровинки, глаза лихорадочно блестят…
— Querida, — хрипло прошептал он. — Ради всего святого…
— Клайв, я ухожу от тебя, слышишь! — исступленно прокричала молодая женщина, точно в беспамятстве. — Сейчас… сегодня! И видеть тебя больше не желаю!
Риджмонт-младший видел: эти слова едва не стоили ей жизни, однако даже этот факт нисколько его не утешил. Ибо он понимал: Анхела не шутит. И, в свою очередь, испугался до безумия.
Анхела вновь взялась за чемодан. Одним движением руки Клайв опрокинул его на пол. Во все стороны полетела одежда: ничего особенного, так, пустяки… Пара юбок. Простенькая хлопчатобумажная футоболка. Дешевая батистовая ночнушка…
Клайв нервно сглотнул, пытаясь осмыслить ситуацию. То, что он видел перед собою, просто не укладывалось у него в голове. Чтобы женщина да ушла от Клайва Риджмонта, унося с собой лишь ту одежду, с которой некогда пришла!
Чтобы женщина — да ушла от Клайва Риджмонта!
— Никуда ты не пойдешь, пока не ответишь мне на пару вопросов! — прорычал он, хватая молодую женщину за руку. — А после того, возможно, я и сам охотно тебя выставлю за порог! — добавил Клайв угрожающе и потащил упирающуюся Анхелу за собою. Она пыталась вырваться, но тщетно.
Пинком распахнув дверь в кабинет, он шагнул к запертой двери. Одной рукой удерживая пленницу, набрал комбинацию цифр. Втолкнул Анхелу внутрь — и подвел ее к «Женщине перед зеркалом».
— Начнем с самого начала, — процедил он сквозь зубы. — Кто она такая?
«Росаура, — горестно подумала Анхела, с трудом сдерживая слезы. — Печальная, трагичная судьба… прекрасная Росаура».
— Зеркало…. в зеркале…. — глухо прошептала молодая женщина.
— Что это значит? — не отступался Клайв.
Бессмысленно было лгать, бессмысленно притворяться, будто она понятия не имеет, о чем идет речь. Игра закончена. Обман раскрыт… мошенница разоблачена!
— Это Росаура, — проговорила она.
Клайву потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать услышанное.
— Господи милосердный, — выдохнул он. — Ты хочешь сказать, она — твоя сестра-близнец?
С губ ее сорвался истерический смешок. Аметистовые глаза затуманились слезами. О, как порадовалась бы Росаура этой фразе в устах высокого красавца-англичанина!
— Нет, не сестра-близнец, — еле слышно прошептала Анхела. — Это моя мать.
«Моя бедная, погибшая, затравленная мать», — мысленно добавила она. Воцарилось гробовое молчание.
— Мать, — повторил Клайв, — так, словно впервые слышал это слово. — Ты хочешь сказать, что ты и Бенавенте…
Он умолк на полуслове. Анхела подняла глаза. Наверное, впервые в жизни для Клайва Риджмонта мир словно перевернулся и земля ушла из-под ног. Бледный как мертвец, он в ужасе глядел на собеседницу, не в силах подобрать слова.
— Что? — возмущенно вскричала она. Кто-кто, а Анхела отлично понимала ход его мыслей. — Что мы сговорились — и обвели всех вокруг пальца? Да, — не без гордости призналась она. — Позировала ли я для Ренана в обнаженном виде? Нет, не позировала. Ренан Бенавенте и моя мать были любовниками больше десяти лет! Он ее обожал. И, — нет, прежде чем колесики в твоей голове закрутятся в ненужном направлении, — Ренан вовсе не укладывал в свою постель одновременно мать и дочь!
— Я вовсе не имел в виду… — хрипло начал Клайв.
— Ты всегда воображал самое худшее! — яростно отпарировала она. — С самого начала ты принял как данность, что мы с Ренаном когда-то были близки. Но Ренан мой друг! — бушевала Анхела. — Верный, преданный, самый лучший друг! Он вошел в нашу жизнь именно тогда, когда нам отчаянно требовался защитник — любящий, нежный, самоотверженный! Он и я, мы ухаживали за моей матерью, когда она заболела! Ее мучительный недуг затянулся на годы! И вот тебе — результат этих кошмарных лет! — Дрожащей рукой Анхела указала на картину. — Мама хотела, чтобы Ренан запомнил ее такой. Не увядшим, измученным призраком последних отпущенных ей месяцев!
В аметистовых глазах стояли слезы. Молодая женщина отвернулась; грудь ее бурно вздымалась, щеки полыхали огнем.
— Так что Ренан увековечил ложь, — скрипнул зубами Клайв.
