– Переодел, накормил?.. Откуда тебе знать, чем кормить ребенка?
– Знаешь, я просто спросил себя: а чего бы мне самому больше всего хотелось на завтрак? Вот и поджарил ему бекон, сделал омлет с грибами и луком, налил чашку черного кофе…
– Что?
Выражение ужаса, появившееся на ее лице, заставило его рассмеяться.
– Шучу, дорогая. Фрэнки ограничился апельсиновым соком, яйцом-пашот и ломтиком хлеба. Причем съел все до последней крошки. Не так ли, парень?
Лайон улыбнулся Фрэнку, и тот ответил ему улыбкой.
– Я зову его Фрэнком, и никак иначе, – сухо заметила Кора.
– Слишком официально. К чему такие формальности между отцом и сыном, – возразил Лайон, протягивая руки. Кора прижала к себе ребенка, но тот потянулся к отцу. – Фрэнки нам нравится больше, правда, приятель?
Она молча наблюдала за тем, как Лайон поднял ребенка высоко в воздух. Фрэнк взвизгнул и замолотил ножками и ручками.
– Па-па-па-па… – залепетал он.
– Верно, малыш, я твой папа.
– Он этого не сказал.
Под внимательным взглядом Лайона Кора опять покраснела, понимая, что раздражается по пустякам. Но она ничего не могла с собой поделать: прошли всего одни сутки, а Лайон уже начал перетягивать сына на свою сторону.
– Ты ведь сказал это, Фрэнки? Ну, кто я такой? – Он вновь поднял ребенка перед собой. – Скажи: папа. Давай, парень, говори: папа, па-па.
– Фрэнк просто подражает звукам. Он еще мал, чтобы говорить, – запротестовала Кора.
– Говорит же он «мама» или что-то вроде того.
– Это совсем другое дело. Я его мать.
– А я его отец, – возразил Лайон внезапно похолодевшим тоном. – И чем скорее ты поймешь это, тем лучше.
– Но ты совсем не знаешь Фрэнка…
– Узнаю, дорогая. Признайся, ты не хочешь этого. – Лайон натянуто улыбнулся. – Но несмотря ни на что дело продвигается. Ему нравится играть со мной, не говоря уже об отцовском завтраке.
– Почему тебе не пришло в голову спросить у меня, что ему можно есть?
– Я же объяснил, ты спала. Пришлось позвонить Инге.
Кора почувствовала укол в сердце.
– Значит, Инге, – как можно более непринужденно отозвалась она. Могу себе представить рекомендации твоей Инги. Икра. Шампанское. Может быть, немного трюфелей…
– Перестань! Ты пугаешь моего сына.
– Твоего сына?! Твоего сына?! – Тут Фрэнк заплакал. Бросив на Лайона презрительный взгляд, Кора забрала у него ребенка. – Теперь видишь, что ты наделал, – со злостью сказала она и вышла из комнаты, чтобы не натворить еще больших глупостей.
Все это, конечно, чересчур, но она была серьезно обеспокоена. Неужели это ему непонятно? Кроме того, черт побери, разве нельзя было одеться? Разве обязательно красоваться перед ней в трусах, а потом в незастегнутых джинсах? И с обнаженной грудью, демонстрируя мускулатуру?
Захлопнув дверь своей комнаты, Кора прислонилась к ней спиной.
А что касается советов неизвестной ей женщины по имени Инга… Кого они интересуют? Во всяком случае не меня, сердито думала Кора. Моя единственная забота – Фрэнк, а он явно не в своей тарелке. Разумеется, это в основном следствие вчерашнего долгого переезда, но Лайон со своими дурацкими играми добавил кое-что и от себя.
Вскоре Фрэнк успокоился и заснул. Приняв душ и одевшись, Кора снесла спящего ребенка вниз, устроила ему постель на софе в гостиной и, видя, что проснется он не скоро, прошла на запах кофе в кухню. Собственно говоря, можно было бы обойтись и без этого путеводного аромата. Вчера вечером Лайон настоял на том, чтобы показать Коре дом, хотя она ясно дала понять, что ей абсолютно наплевать на то, что из себя представляет его дом.
– Меня это не волнует, – сухо возразил он. – Можешь любить этот дом, можешь его возненавидеть, твое мнение о нем меня не интересует. Я просто не хочу, чтобы ты, если вдруг проснешься ночью, не сломала себе шею.
А получилось так, что она не проснулась. Хотя ее мучили кошмары, Кора проспала до утра, причем так крепко, что не услышала, как в спальню вошел Лайон.
Наверняка он склонялся над ней, разглядывал ее. От этой мысли у Коры перехватило дыхание, что отнюдь не способствовало улучшению ее настроения.
* * *
Лайон сидел за столом на кухне и читал газету. Волосы его были еще влажными после душа. Этот человек, мрачно подымала она, этот великолепный образчик мужчины – мой муж.
Должно быть, она издала какой-то негромкий звук, может быть что-то пробормотала, и это заставило его обернуться. На какое-то мгновение Кора пожалела о том, что собрала волосы в узел и натянула на себя бесформенную майку с потертыми джинсами, но он лишь скользнул по ней взглядом как по чему-то не заслуживающему никакого внимания, и дурное настроение тотчас же вернулось обратно.
– Надеюсь, я тебя не побеспокою? – как можно язвительнее спросила она, но Лайон, казалось, не обратил на это никакого внимания.
– Нисколько, – вежливо ответил он. – А где Фрэнки?
– Фрэнк спит.
– Это ничего, что он один?
Бросив на него убийственный взгляд, она налила себе кофе.
– Иначе я бы его не оставила.
– Если хочешь, вот сахар и сливки.
– Спасибо, – сухо поблагодарила Кора, – предпочитаю черный.
– Я тоже.
– Мне что, по этому поводу запрыгать от радости?
– Я только хотел сказать… Послушай, может быть, нам станет легче, если мы будем побольше знать о привычках друг друга?
– Не думаю, – решительно отрезала она. Лайон тяжело вздохнул.
– Хорошо, перейдем на более безопасную тему. Расскажи мне о Фрэнке. Видишь ли, я мало чего знаю о детях…
– Не сомневаюсь.
– К примеру, всегда ли он спит по утрам?
– Нет. Просто он устал.
– Действительно, переезд был довольно утомителен.
– Его утомило сегодняшнее утро, все эти твои грубые игры.
– Ты так полагаешь? – Улыбнувшись, он поднес чашку к губам. – А по-моему, ему понравились придуманные мной игры.
– Тебе могло так показаться, но на самом деле Фрэнк не привык к подобным примитивным развлечениям.
– Привыкнет понемногу. Мы прекрасно провели время.
– Когда я куплю ему новые игрушки, – сказала Кора с пренебрежительной усмешкой, – ты увидишь, что он предпочитает более спокойные игры.
Это не было правдой, но надо было дать понять Лайону, что его дело тут сторона. Если бы он только не был таким толстокожим!..
