– Открой багажник...
Крыса послушно прыгнула на приборную панель. Не переставая оглядываться и невольно пригибаясь, Андрей обошел машину, забирая из заднего отсека жестяной чемодан с инструментом.
Вновь обошел, присел у правого пробитого колеса и мгновенно вскинул голову, кладя руку на пистолет. Вернулась тишина.
– Дьявольщина какая-то... – Под передними колесами, вцепившись в резину ржавыми крючьями зубов, обмоталась самодельная, сотворенная из тракторной бороны лента «ежа».
Водка испарилась, оставив на память легкую головную боль. Морось падала за ворот свитера, пробиралась под расстегнутую куртку. Опустив ящик на дорогу, Андрей левой рукой ухватился за шипастую змею.
– Хорошо, что не мина...
Сколько лет лежит тут эта лента, притаившись за старым, засыпанным землей рельсом? Кого ждет, кого не помилует? Вот, пожалуйста...
Колеса зашипели, когда зубы «ежа» покинули резину, и машина заметно накренилась вперед. Отбросив оказавшуюся довольно-таки тяжелой гибкую полосу железа за спину, Андрей поднялся, открывая чемодан.
Шприц, гель, насос, размягчитель резины... а это что за хреновина? Опустившись на колено, Андрей потянулся к колесу.
В этот момент на него и напали.
Напали из кустов, практически из-под телеги. Быстро, бесшумно и умело.
Взлетев по осыпающемуся скату, на дороге появился мужчина. В кожаной авиационной куртке. Мотоциклист. Санек.
В воздухе зазвенела-зашуршала серебристая лента цепи, не толстой – в мизинец толщиной, хлестко ударив в затылок. Удар пришелся не совсем четкий – то ли байкер оступился на рыхлой земле, то ли Андрей невольно пригнулся чуть ниже... хотя чего это невольно? Что, мальчишку нашли?!
Едва учуяв за спиной движение, Андрей практически нырнул под бампер, уходя от незаметного удара. До конца уйти все же не удалось. Лопнула в лицо, разлетаясь брызгами стекла, круглая фара, а правое ухо и часть шеи охватило огнем, как прижгли.
Цепь змеей метнулась обратно, и Санек, один из лучших дорожных бойцов Крамола, пошел врукопашную, перехватывая оружие обеими руками. Удушить, сломать! Андрей отшатнулся от машины, чувствуя, как капает с правого виска на кожаное плечо кровь, и отшвырнул под ноги нападающего жестяной чемодан. Откатился еще дальше.
Санек довольно ловко отпрыгнул и размахнулся, руша свою двухметровую цепь сверху, не давая не то что подняться – голову поднять. Андрей вскинул левую руку, тотчас сокрушенную и опутанную серебряной лентой стали, но неожиданно еще крепче ухватился за звенья, круговым движением кисти взялся крепче, правой подсек снизу и вскочил, вырывая оружие из рук мотоциклиста.
Санек, такой прыти от городского явно не ожидающий, едва не провалился под удар и вновь отскочил, предпочтя расстаться с оружием. Теперь он сместился немного вправо, отсекая Андрея от машины. Нарочито неспешно парень наклонился и вынул из-за высокого голенища армейского ботинка длинный широкий кинжал.
– Что, дяденька, – сказал Санек, немного растягивая в каждом слове последний слог, – хочешь потанцевать?!
Он тихонько загоготал, скаля гнилые зубы, и за его спиной, за собственным джипом, на холме, с которого спустился меньше четверти часа, Андрей разглядел приближающийся мотоцикл.
Осторожно, стараясь не давить на поврежденную руку лишний раз (болело так, словно ударили битой), Андрей смотал с предплечья цепь. Санек понимающе пригнулся, правильно, уверенно, выставляя нож.
Змея еще раз зашипела, укладываясь у ног Андрея серебристым клубком. На лице Санька отразилось неподдельное, а оттого еще более смешное, удивление.
– Согласно второму пункту первой статьи Полицейского Кодекса, при оценке ситуации, как угрожающей жизни или здоровью сотрудника, я имею право на не лимитированную законом самооборону, – Андрей выхватил «Тигр», – а учитывая, что меня тут повысили намедни...
Санек думал, что успеет. А может, просто не разглядел, что там выдернул из-под куртки любитель расплачиваться золочеными кредитками. Клинок в его руке метнулся влево в молниеносном замахе, расплываясь-размазываясь по воздуху тускло светящимся пятном – глазу не поймать. Андрей машинально отшатнулся, вскидывая стволы прямо в грудь бандита, и выстрелил.
Пистолет щелкнул, плюнул иглами, и руку привычно качнуло несильной отдачей. Санек дернулся, словно в грудь его ударили стальным рельсом, в одну секунду волчком завертевшись на месте, уронил нож на асфальт и рухнул навзничь, едва не задев головой бампер джипа.
Стало тихо. Удар, конец. Падение на землю, такую холодную и неприветливую. А впрочем, не все ли равно? Побеждает сильнейший... Андрей тяжело выдохнул, отрешенно разглядывая поверженного противника сквозь пистолетную мушку, окутанную клубами собственного дыхания, и опустил оружие.
Не первый раз убивал, это правда. Да и не боялся никогда, стрелял, если приходилось, жизни отнимал, бывало... Но война и работа, пусть и похожая на войну, это не то же самое... Это...
Андрей пристально вглядывался в лежащего байкера, цепко, жадно, словно пытался навсегда запомнить, впечатать в память этот образ человека, неловко и смешно поджавшего под себя руки. Эту толстую кожаную куртку, пробитую навылет, и темное пятно, стремительно растекающееся по мокрому асфальту. Что ему было нужно? Ботинки? Сотовый? Запасы еды? Проклятие, что же за люди здесь живут?! В родном городе, где за нападение на сотрудника полицейского Управления могли расстрелять на месте (зачастую вынесением и исполнением приговора занимались сами полицейские), где опасность и смерть носят другие маски, а каждый выстрел приносит в казну монету, там все иначе... Там не приходится стрелять в первого встреченного на дороге человека.
Сигнал буквально надрывался, и когда Андрей все же вскинул глаза на беснующегося по рулю джипа Гонзо, второй мотоциклист был уже очень близко.
Выстрелов Чокнутый не слышал, криков особых тоже, а происходящего за машиной ему видно не было вообще. Стараясь ненароком не налететь на кочку или камень, он на полном ходу приближался к месту боя – драка уже началась, а Санек, козел, как всегда, успеет чего за пазухой снычить раньше нужного... Ровный спуск, выжатая до конца рукоятка газа и тяжелая бита в руке подчас придают человеку невероятную уверенность в себе. Но когда машина вдруг неожиданно загудела сигналом, а из-за капота на дорогу, считай прямехонько под его родной «Урал», нетвердой походкой вывалился зачуханный уличник, Чокнутый понял, что на этот раз они с Саньком встряли по-крупному.
Потому что в машине еще кто-то был. А зачуханный, рядом с которым теперь виднелись из-за машины обутые в знакомые теплые «гады» ноги Санька, держал в руке пистолет.
Чокнутый закричал.
На этот раз стрелять пришлось тоже навскидку, почти не целясь. Андрей выстрелил, понимая, что ни затормозить, ни отвернуть мотоцикл уже все равно не успеет, и прыгнул влево к обочине, очень надеясь, что попал.
