— Кто-то только что вошел — кто это?
— Это, — сказал высокий джентльмен усталым голосом, — еще одна Айрмонгер, сэр.
— Без принадлежностей, только в одежде?
— Так точно, сэр.
— Подойди, пожалуйста, сюда, очередная Айрмонгер, — сказал человечек, подавшись вперед и повернув голову так, что его левое ухо было теперь направлено в мою сторону. — Тебе нечего бояться. Ну что же ты, — прошептал он с широкой улыбкой на пухлых губах. — Подойди. Думаю, я тебя слышу.
Я попыталась отступить, но один из городских Айрмонгеров подтолкнул меня на шаг или два вперед, поближе к уху слепого. Непонятно как, но он, кажется, знал, что я что-то прячу.
— Поближе, пожалуйста, — сказал он мне. — Подойди поближе!
Меня еще раз подтолкнули к столу, но как только я подвинулась вплотную к нему и городской Айрмонгер за моей спиной попытался немного наклонить мне голову, коротышка воскликнул:
— Чарли Уайт, я не могу ничего услышать из-за твоей болтовни. Вы, Данналт!
— Губернатор, — сказал городской Айрмонгер за его спиной.
— Унесите отсюда этот канделябр.
Пока разбирались с канделябром, маленький безумец откинулся на спинку кресла, бормоча что-то себе под нос. Он время от времени поднимал руку и указывал в мою сторону.
— Здесь что-то есть! Я слышу тебя! Не тебя, Чарли, не тебя. Помолчи!
Им пришлось потратить некоторое время на то, чтобы снять канделябр со стены, но наконец все было кончено. Помимо канделябра стена лишилась еще и значительной части штукатурки. Но как только коротышка вынул свои ухоженные пальцы из ушей, в комнату кто-то вбежал.
— Будет Собрание, губернатор! Собрание! Не хватает двух метел, пропал огнетушитель, исчез ершик для чистки камина, а вместе с ним три джутовых светильника и рукоятка от водяного насоса! Грумы только что принесли свой доклад. В холодном чулане не досчитались двух крюков, а на кухнях — черпака, дуршлага и шинковки. Можно нарисовать целую карту исчезновений с подробными маршрутами!
— В моем расписании нет никакого собрания! — ответил коротышка, на мгновение перестав улыбаться. Но вскоре улыбка вновь вернулась на его лицо.
— Более тридцати предметов, сэр.
— Отведите меня, Данналт, отведите меня сейчас же. Укажите мне путь немедленно, дорогой мой человек.
Через минуту его уже здесь не было, а с ним ушли и все городские Айрмонгеры. Я осталась наедине с мистером Старриджем в его кабинете.
— Вы все еще здесь, Айрмонгер? — сказал дворецкий. — Возвращайтесь к своим обязанностям. Цирк окончен! — добавил он недовольно.
— Да, сэр, спасибо, сэр. — Я немедленно ушла и вскоре уже вновь исполняла свои повседневные обязанности. Весь этот долгий день я держалась среди других Айрмонгеров и, едва заслышав о губернаторе, быстро убиралась с его пути. Чуть не попалась я лишь один раз — на обувном складе, где моя смена чистила обувь. Губернатор заглянул туда ненадолго, но быстро ушел, жалуясь на слишком сильный шум, хотя кроме меня стоявшие на полках ботинки чистили еще только две Айрмонгерши. Он ни разу даже не взглянул в нашу сторону.
— Слишком громко, слишком громко! Здесь чересчур громко! — кричал он. — Кто распределял прислугу по местам?
— Мистер Старридж, губернатор, — ответил человек по имени Данналт.
— Он не знает своего места. Дождитесь возвращения Амбитта. Тогда он и узнает свое место. Тогда, — широкая улыбка, — его и разместят.
— Да, сэр.
— Ведите же меня, ведите!
— Да, сэр, конечно, губернатор. Сюда.
— Иголка в стоге сена! И никто не может отличить одного слугу от другого. В итоге мы имеем недостачу в виде сорока двух предметов.
И он продолжил свой путь, вероятно наверх. Больше я его не видела. В тот день. Впрочем, мне еще предстояло с ним встретиться.
Поезд подошел в обычное время. Мы поужинали в обычное время. В обычное время я была готова отправиться к заждавшимся меня каминным решеткам. Как только прозвенел звонок, я заторопилась наверх.
Я ждала в Солнечной комнате, уверенная, что он будет искать меня там. Но затем мне пришло в голову, что учительская подойдет для этого лучше. Я начала было чистить каминные решетки, но у меня не получалось сосредоточиться. Я продолжала прислушиваться, мне казалось, что эта ночь гораздо более шумная. Я как раз сидела у камина, прислушиваясь к невнятному бормотанию, доносившемуся из вентиляции, и пытаясь понять, действительно ли мне удалось разобрать что-то похожее на «Ах, Амбитт!», когда он внезапно оказался рядом со мной.
— Я же просила тебя не подкрадываться! — сказала я.
— Ох, да, прости, — сказал он. — Я очень спешил. В смысле, я так волновался. В смысле, рад тебя видеть. Я ждал весь день. Я бы сам спустился в подвал, если бы не знал, что он там. Я не хотел привлекать внимание. Я был очень взволнован. Я так рад тебя видеть!
— Ладно, — сказала я. — Хорошо. Не надо подходить так близко.
— Ах! Прости, — сказал он, заметно нервничая.
— На самом деле я тоже просто рада тебя видеть, — сказала я.
— Правда? Действительно?
— Не переигрывай.
— Ничего не могу с собой поделать. — Он пригладил пробор у себя на голове, подходя чуть ближе. Попытался улыбнуться, потом передумал, хотел что-то сказать, но не смог, протянул руку к моей голове и отдернул. Немного помялся. Казалось, он решил отложить все на потом. — Если ты не против, я хотел бы показать тебе еще несколько мест в доме. Пойдем.
Нужно было немедленно сказать ему о том, как слепой слушал меня. Нужно было сказать ему, что это я воровка. Нужно было рассказать ему и об исчезнувшей Айрмонгер, но я колебалась, а он все водил и водил меня по этому уродливому дворцу.
— Дорогая Люси Пеннант, — сказал он, остановившись посреди ничем не примечательной комнаты, — это место называют Комнатой щипцов.
— Их здесь складируют? Что-то не похоже.
— Нет, здесь всей семье стригут ногти.
— Ясно. Есть еще что-нибудь интересное?
Мы двинулись дальше. Впрочем, шли мы недолго. Клод тихо шагал впереди. Казалось, он к чему-то внимательно прислушивался. Внезапно он дернул меня за руку и затащил за высокую вазу. Я услышала, как что-то приближается, стуча по полу когтями. Раздался пронзительный вопль, и я тоже чуть не закричала, но Клод зажал мне рот рукой. Я увидела чайку. Это была большая шумная птица. Она засеменила по половицам, шаря повсюду клювом. Птица проковыляла совсем близко от нас и продолжила свой путь.
— Это всего лишь Лейка, — сказал Клод. — Кш-ш, Лейка, кш-ш!
— Лейка?
— Ручная чайка моего кузена Туммиса. Моевка черноногая, — объяснил Клод. — Она сбежала. Домой, Лейка, домой!
