– Странно, – сказала она, – судя по одежде, ваше задание каждый раз заключается в том, чтобы перегонять с места на место пыль где-то в окрестностях. Непонятно, зачем вы делаете из этого тайну.
Леха, конечно, принял ее слова за откровенную насмешку. Он повернулся к Игорю и бросил на него взгляд, оставляющий впечатление удара в челюсть.
– У, трепло! Успел уже! – Однако полные руки продуктов помешали ему перейти к более решительным действиям. Пообещав зайти попозже, Леха быстро удалился.
– Что это с ним? – спросила Марина. – По-моему, он обиделся. Что ему было нужно?
– Да ничего особенного, – Игорь пожал плечами. – Он просто старался произвести на тебя впечатление. Ты не обращай внимания, для него это естественная реакция, он вообще всегда проявляет повышенный интерес к женскому полу как явлению. А тем более… Должно быть, слегка обалдел в первую минуту, увидев тебя. И я его где-то понимаю… Кстати, он в нашем институте техником работает, чинит, как ты выражаешься, «Чудесный Механизм»…
– Чудесный Механизм, – повторила Марина задумчиво. – Странно. По-моему, его интересует совсем другое. Впрочем, это, может быть, к лучшему… Однако поговорим, наконец, о деле: я надеюсь, ты не откажешься помочь мне и тем, кто ждет моего возвращения?
– Как же, как же, – Игорь улыбнулся. – «Мы надеемся с вашей помощью поразить врага. Я дам вам парабеллум».
– Что? – Марина поглядела на него с испугом.
– Ничего. Это я цитирую одну старую мудрую книгу. «Двенадцать стульев». Не попадалась?
– Нет, у нас ваши книги запрещены.
– Ясно. Так что же может спасти гиганта мысли? Я имею в виду, что мы теперь будем делать?
Игорь старался острить, хотя видел, что Марина его шуток не понимает. Они скорее должны были скрыть от нее терзавшие его сомнения. Он вовсе не был уверен, что в этом щекотливом деле нужно спешить с помощью.
– Что делать, я сама плохо представляю, – сказала Марина, – может быть, Чудесный Механизм откроет мне Тайну, а может быть, он и вовсе не понадобится – у нас говорят, что стоит попасть сюда, и Тайна сразу окажется в руках. Нас ведь оберегают от малейшего контакта с вашим миром, и, надо полагать, неспроста. Тайна должна быть где-то на поверхности, на виду, я думаю, она и тайной-то не считается у вас.
– А зачем, собственно, она тебе понадобилась? – спросил вдруг Игорь. – Ты собираешься кого-то подчинять «страшным способом»?
– Нет, – сразу ответила Марина. – Ты не понимаешь. Во-первых, я не одна, нас много – тех, кто считает тебя вправе знать любые тайны и добивается уничтожения всех привилегий клана предотвратителей. Мы не боимся истины и не нуждаемся в защите от нее.
Во-вторых, мы вовсе не собираемся применять этот способ, каким бы он ни был, нам важно лишь не допустить, чтобы его применили к нам. Мы больше не верим предотвратителям и не можем мириться с тем, что они одни владеют Тайной, это не просто несправедливо – это опасно! Пока не поздно, нужно восстановить равновесие сил – вот и весь наш план, и только ради этого я здесь.
Игорь слушал ее, задумавшись. Слова Марины не рассеяли всех его опасений, он все же решил попытаться помочь ей. В библиотечной системе никогда ничего секретного не было, информация будет проходить через него – с этой стороны, пожалуй, не ожидается ничего непредвиденного. Главное – не прохлопать ушами и самому разобраться, что это за Тайна, о которой у нас знают все, а у них – никто.
– Хорошо, – сказал он наконец, – заседание продолжается. Когда ты хочешь поговорить с Чудесным Механизмом?
– Сейчас! – выпалила Марина. Глаза ее загорелись.
– Хм, сейчас! – Игорь посмотрел на часы. Было все еще около пяти. – В принципе можно и сейчас… – продолжал он. – Только придется лезть через забор. Ты как? Ах, да! Прошу прощения, я и забыл, что ты ходишь сквозь стены… Ну, тогда вперед!
Они уже выходили из комнаты, когда Марина вдруг остановилась перед зеркалом.
– Кстати, – сказала она, – я, наверное, дико выгляжу по здешним понятиям. Как бы мне так изменить внешний вид, чтобы не слишком выделяться в толпе?
Игорь посмотрел на ее короткое, скошенное понизу платье, на сандалии, поддерживаемые ремешками, оплетающими ногу почти до колена, на пышные волосы, высоко вздымающиеся над головой и веером рассыпающиеся по спине, и… пожал плечами.
– Знаешь, – сказал он, – не надо ничего менять… У нас сейчас еще и не так ходят…
– Спасибо, – вздохнула Марина, – утешил…
Настоящий программист работает в основном ночью, когда никто не собирает членские взносы, не проводит собрания по поводу укрепления трудовой дисциплины и не обсуждает последнее поражение любимой команды.
В эти часы он один распоряжается всеми ресурсами вычислительной техники и создает бессмертные шедевры программирования, которые и записывает со спокойной душой на магнитную ленту, без остатка стирая бухгалтерский расчет заработной платы…
Сев за терминал, Игорь почувствовал себя гораздо уверенней. За окном едва начинало светиться пасмурное серое утро, до начала рабочего дня оставалась еще масса времени, и можно было, не торопясь, разгадать все тайны Вселенной. Марина сидела рядом в кресле и смотрела на пего с надеждой.
Вопреки ожиданиям, на пыльном экране Игорю открылась унылая картина: машина была безнадежно загружена, нечего было и думать запустить даже самую безобидную программку. Мало того, какой-то наглец, сидящий, как видно, в машинном зале, занял все пространство на его личном магнитном диске, чего никогда себе не позволит даже самый разнузданный оператор.
В гневе путая клавиши, Игорь послал ему сообщение: «Отдай диск», но ответом было лишь презрительное молчание. Ну, хорошо же. Игорь поднялся со стула, сказал Марине: «Я сейчас» – и уже направился было к двери, как вдруг терминал тихонько пискнул и на экране появилось послание из машинного зала: «Не ходи». Игорь усмехнулся. Печенкой чувствует, паршивец, что близится расплата. Но пару отеческих сказать ему все-таки надо, заодно проверить междугороднюю связь…
В длинном сумеречном коридоре стояла гулкая тишина. Растения на подоконниках смиренно кивали свежим порывам утреннего сквозняка. Игорь свернул на лестницу и стал подниматься на третий этаж. В этот момент ему показалось, что впереди мелькнула какая-то тень, послышались легкие шаги и тихий плеск. На площадке второго этажа он остановился, потому что всю лестничную клетку занимала обширная лужа. Посреди нее стояла старуха уборщица и, стараясь не глядеть на Игоря, усердно работала шваброй. В полумраке она казалась горбатой и ужасно древней, Игорь никогда раньше ее не видел.
– Что же вы в темноте-то мучаетесь, можно ведь свет на лестнице включить! – заботливо сказал он.
Бабка зыркнула на него через плечо и пробормотала что-то вроде: «Я твово дела не касаюсь, и ты мово не касайся».
– Ну, смотрите, – Игорь пожал плечами, считая, что проявил достаточно заботы и может продолжать путь. – Как бы мне тут пройти?
