…Что, если весь Эвиал – ловушка именно для его Мечей? Задуманная и спланированная сотни, тысячи лет назад? Боги иными промежутками и не мыслят.
Ведь не зря же он очутился именно в Эвиале, не зря его жгли те шесть взглядов!
[11]
И не зря ему подсунули именно этот мир, нет, конечно же, не зря!
…Всё было продумано с самого начала. И задолго до рождения самого Фесса. Им, составлявшим этот план, разумеется, было всё равно, кто вынесет Мечи из Мельина. Не так важно, и когда именно это случится: столетием раньше или позже – не такая уж разница для бессмертных. Но Мечи следовало доставить в Эвиал и только в Эвиал. Нет, стоп, одёрнул Фесс сам себя. Таких миров-ловушек может оказаться много. Падшие слишком хитры и опытны, чтобы полагаться на одну-единственную возможность. Может, и артефактов, подобных Мечам, много? Может, игра на самом деле ещё сложнее, чем кажется ему, Фессу?
Голова кругом идёт, да и только.
– Мы оба думали об одном и том же, – услыхал некромант слова Древнего.
– Да, великий. Мы думали о Мечах, которые я, вольно или невольно, но принёс в Эвиал. Быть может, именно это и обрушило лавину.
…Фесс вспомнил лик Клары в гибельном облаке над Арвестом, словно играющие его судьбой силы решили лишний раз посмеяться над убогим смертным, пусть даже и наделённым кое-какими магическими способностями. А может, это Сущность подавала ему сигнал? Та, другая Сущность, другая её часть, что очевидно, хотя и прикрыто, старалась ему помогать? Подводя к нужному Ей, но, тем не менее – помогая?..
– Не казни себя, Неясыть. Нам неведомо ваше понятие «судьбы», мы верим только в собственную силу, но сейчас я скажу – тобой управляли и твоей вины в случившемся нет. Цепь нелепых совпадений на первый взгляд – но и Зенда, и Дарра чувствовали за ней чужую волю. Закалённую небывалым поражением, отринувшую былые заблуждения и ставшую втройне опасной. Не для нас, для вас – людей, новых хозяев Эвиала и многих других миров.
Некромант машинально пощупал одежду – совершенно сухая – и принялся одеваться. Призраки равнодушно смотрели сквозь, позади них толпились бродячие каменюки. Стесняться некого.
– Что же нам делать дальше, Неясыть? – в упор спросил Уккарон. – Ты собрал нас, всех, кто способен бросить вызов Сущности и её подручным – как в Империи Клешней, так и на самом Утонувшем Крабе. Я понял, ты не произнесёшь задуманное вслух. Разумно. Я сам поступил бы так же. Но скажи, что нам делать!
Фесс запрокинул голову, вновь взглянув на кажущееся неподвижным кольцо драконов в крошечном просвете неба. Несмотря на «бутылочность», на дне Чёрной ямы хватало света – ещё одно из бесчисленных чудес этого места.
– Как быстро вы сможете оказаться на Утонувшем Крабе?
Уккарон усмехнулся, почти как человек.
– Мгновенно, некромант Неясыть, как только того пожелаем. Думаю, ты сам догадаешься, каким именно путём, – Древний выразительно повёл нижней челюстью, словно указывая на струящуюся по жёлобу воду.
Ну да. Конечно же! – Фесс едва не хватил себя по лбу.
Великий Закон Равновесия, о котором так много толковали маски.
Если Утонувший Краб – осквернённое святилище Истинной Тьмы, то Она не могла не найти себе иного пристанища. И если в Чёрной яме бесконечно и бесконечно хоронят себя воды Тёмной реки, то где же они находят выход? Обратиться в пар и вознестись в небеса, туда, к вольностранствующим облакам, они не могут. Значит…
– Значит, у Ямы есть выход, – подытожил Уккарон, вновь «прочитавший» мысли некроманта. – И этот выход – именно там, на Утонувшем Крабе. Я, Уккарон, – храню его, не даю тварям, захватившим наш изначальный дом, прорваться сюда и проделать тут то же злодейство. Тёмная река отдаёт всю себя, чтобы мы держались. Когда настанет последний день, мы, Шестеро Древних, пройдём этим путём, чтобы сразиться. Славно сразиться и пресечь свою нынешнюю участь, жалкую и недостойную нас.
– Хорошо сказано, великий. Могу ли я пройти этим путём? Или же драконы?
– Нет, – не поколебался Уккарон. – Дверь открыта для таких, как я, не для таких, как ты. Даже драконам, созданиям из плоти и крови, дороги здесь нет.
– Что ж, значит, отправимся, как думали и раньше. Но услышите ли вы, когда я вас позову – оттуда, с Утонувшего Краба?
На сей раз Уккарон ответил не сразу. Пятеро его сородичей взволновались, задвигались, призраки наплывали друг на друга, сливались и вновь разделялись, а бродячие камни, словно в волнении, порывисто соударялись боками, так что в Чёрной яме будто бы забили боевые барабаны.
– Мы услышим, – наконец проговорил Древний. – Но смотри, некромант, призови нас непременно, но только, как сказали бы аэды, «лишь в миг отчаянной нужды», когда враг уже почти сломит и тебя, и твоих. Если ты не призовёшь нас – нам останется только угаснуть, без цели, пользы и смысла. Мы сейчас – словно ярко полыхающий огонь. Не подбросишь вовремя дров – пропадём. Так что помни о нас, некромант.
– Об этом не стоит говорить вслух, – резко бросил Фесс, однако Уккарон лишь ухмыльнулся и скорчил жуткую физиономию: мол, я всё понял, и ты тоже. Мои слова – для тех, кто слушает.
– Прощай, некромант. Надеюсь, мы с тобой никогда больше не встретимся, – напыщенно бросил Уккарон.
Фесс молча поклонился. Древний вновь говорил не для него, а для неведомых врагов с проклятого острова.
– Как мне выбраться отсюда? – коротко спросил некромант. – И мне, и… моей дочери.
– Камни понесут тебя, – последовал ответ. – Окажешься на спине дракона – лети вверх, пусть она покажет, на что способна, и даже больше того. Мы не в силах удержать всё, таящееся в Чёрной яме…
Девять каменных глыб, девять столпов в рост человека выступили из тумана, оказавшись рядом с Фессом, сами собой сложились в подобие помоста. Некромант осторожно ступил на него – даже сквозь подошвы сапог он чувствовал исходящее от каменных странников тепло. Они жили собственной жизнью, им словно и не было никакого дела до Великой Шестёрки и их странного гостя.
Помост стал подниматься, и Уккарона с его сородичами мигом скрыл плотный, непроглядный туман.
…Каменный помост плыл навстречу Рыси, растянувшейся в нескончаемом падении-полёте; глаза драконицы округлились, едва она заметила некроманта и его диковинный подъёмник.
Одно движение – и Фесс оказался на гладкой жемчужной чешуе; другое – расцепившись, каменные странники рухнули вниз, вдребезги расшибаясь о чёрные острия; некроманта и драконицу швырнуло вверх, крылья Рыси развернулись, упираясь в воздух – Аэсоннэ, ни о чём не спрашивая, рванулась навстречу кольцу сородичей так, словно за ней гнались разом и Сущность, и Спаситель, и те неведомые «третьи», о которых толковал Уккарон.
Река вскипела, каменные глыбы вылетали из пещерных зевов, так что Рыси пришлось вертеться юлой; несколько камней её всё же зацепили, однако драконица лишь шипела от боли да сильней ударяла крыльями.
