Чтобы прорваться к склепу, нужна настоящая армия. Он, некромант, пытался стоять против целых полков и неизменно терпел неудачу. Точнее, ему удавалось уйти живым, но не более того. А здесь против него и салладорские воины (которые заставили себя уважать там, возле Чёрной башни), и салладорские маги, в силе которых он смог убедиться, впервые оказавшись в Эргри.
Нет, не годится. Фесс решительно потряс головой и встал.
– Рыся, нам надо в дорогу.
– Куда, папа? – всхлипнула драконица. – Обратно, туда, к этим?..
– Нет. На восход, за Стену. Пришло время вспомнить, что кое-кто считает тебя великой Ишхар…
– Папа, ты о поури? – поразилась Рыся. – Но… это ж был морок Сущности, как можно ему верить?
– Верить – не верить, а больше нам союзников взять неоткуда. Но… если история с поури – просто выдумка, то отправимся в Храм Мечей.
– Ой! Пап, но они же…
– Я надеюсь, что перспектива слиться с Сущностью их не шибко радует, – заметил некромант. – И ещё надеюсь, что они сделали правильные выводы из моего письма. Они не производят впечатления безумных фанатиков. Думаю, с ними удастся договориться. Они действуют сообразно логике, следовательно, ею их и можно убедить.
Рыся с сомнением покачала головой, но спорить не стала. Хлюпнула в последний раз носом, и…
Очень скоро под крыльями жемчужного дракона уже проносились вершины Восточной стены.
Само собой, Фесс не имел ни малейшего понятия, где искать тех же поури. До коренных мест их обитания, за несколько тысяч лиг на восток, даже Рыся не смогла бы долететь в один день.
За горами – точнее, за очень узким, острым, словно клинок, хребтом, надёжно отгородившим Салладор от вторжений с востока, начинались совсем уже иные земли.
Восточная cтена не зря заслужила это имя. Если западные склоны хребта, достаточно отвесные и крутые, всё же спускались вниз, к золотой пустыне, грядами постепенно становящихся всё плавнее холмов, то с восходной стороны горы презрительно смотрели в лицо путнику великолепным, достойным богов и титанов обрывом. Исполинский меч рассёк каменную плоть Эвиала, да так, что восходящее солнце отражалось теперь в грандиозном обсидиановом зеркале: блестящий чёрный камень, сплошной, без единой трещины, поднимался строго вертикальной стеной на тысячи футов.
И – ничего больше. Ни троп, ни дорог наверх. Преграду одолели бы только крылатые существа, подобные Рыси в её драконьей ипостаси. Салладор мог спать спокойно – с юга его прикрывало море, с востока – Стена, с севера… да, там баловались скамары, но дальше на пути номадов лежал Мекамп, поневоле служивший своеобразным щитом Салладора.
Правда, верно было и обратное. Непреодолимый хребет защищал от хищных лап пресветлого эмира и обитателей близлежащих земель. С чёрной стены срывался не один водопад, давая начало небольшим речкам. Вокруг расстилались привольные степи, время от времени перемежавшиеся густыми рощами и перелесками – вдоль протянувшихся на юг и юго-запад синих речных прожилок. Дальше на восток лежал Халистан, окружённый всяческой мелкотой. Вольные города-полисы, торговые республики, перемежающиеся олигархиями, королевства и халифаты, свободные царства и прочее, прочее, прочее. А ещё дальше – великая река Илим, протянувшаяся на сотни и тысячи лиг, вобравшая в себя бесчисленные притоки…
Здесь лениво лизал сушу громадный лазурный язык исполинского Южного Океана, просторы вод без границ и пределов (во всяком случае, в это верили многие обитатели Эвиала). Здесь хватало небольших горных цепей, с которых в сторону океана катились многочисленные реки; имелись и пустыни, но пустыни естественные, нормальные, где находилось место тем, кто умел выживать среди сухого безводного песка; там не блуждали колодцы и знающий караванщик безо всякой магии провёл бы своих верблюдов через волны барханов.
Упёршиеся в Восточную cтену просторы служили домом немногочисленным полукочевым племенам. Отступать тут некуда, случись что – бегством уже не спасёшься.
Коренные земли поури лежали далеко на северо-востоке, за много дней пути, там, где поднимались уже настоящие леса, за просторными владениями Княж-града, ещё дальше на восход от Зачарованного леса. И сейчас Фесс мучительно гадал: сколько же правды было в явленном Сущностью видении – действительно ли поури поклоняются драконам? Действительно ли они разыскивают их по всему Старому Свету?
Сколько времени займёт путешествие так далеко? И сколько – путь назад, даже если представить, что поури и в самом деле пойдут за Словом жемчужного дракона?
Потому что уж если вести кого-то к могильнику Салладорца – так это именно поури. «Тех, кого тебе не жаль», – холодно сказал про себя Фесс. Это так, и здесь уже ничего не изменишь. Но что, если этих самых поури, расходного материала неведомых магов, под рукой не окажется? Собирать племена замекампских номадов, обещать им славную добычу или на крайний случай – достойную песен смерть в бою?
Пока он раздумывал, Рыся отдыхала, вольно раскинувшись на бережку быстрой и холодной речки, берущей начало у подножия самого великолепного водопада, когда-либо виденного Фессом.
– Рыся, – сдался наконец некромант. – Твоя память крови… что она говорит о поури? Насколько верно всё, что мы видели тогда?..
Драконица села, подтянув коленки и обхватив их руками.
– Н-не знаю, папа, – после некоторого раздумья призналась она вдруг. – Пока мы были там, на лестнице… мне казалось, что всё так и должно быть. Что поури поклоняются драконам, что карлики чуть ли не были созданы… или нами, или при нашей помощи… не спрашивай меня как, не знаю…
– А то, что после титанов и пятиногов над Эвиалом царили вы, Хранители Кристаллов? Это тоже не так?
– Н-не так… – протянула девочка, с мукой на лице прижимая пальцы к вискам. Раньше она обращалась к «памяти крови» легко и непринуждённо, словно к своим собственным воспоминаниям, а сейчас словно пробивалась сквозь воздвигнутый чужой волей барьер. – Мы только хранили Кристаллы. И время от времени… уходили куда-то, за край мира, пропадали… вроде бы поури могли и привести откуда-то ещё…
– Едва ли, – покачал головой некромант. – Эвиал – закрытый мир.
– Точно не скажу, пап. Честное слово, не помню! Память крови, видать, тоже не всемогуща… – Постарайся всё-таки вспомнить, – осторожно проговорил некромант. – Всё, что касается поури.
«Неужели Сущность на самом деле способна была исказить память крови у дракона?! И где ж тогда предел Её могуществу? И кто тогда возвёл перед ней ту преграду? Почему Западная Тьма до сих пор не может прихлопнуть нас, как муху, и затопить собою весь Эвиал?!»
Лёгкий весенний ветерок вольно мчался над расцветающей степью, тысячи тысяч малых жизней вовсю радовались наступившему тёплому времени, пел вечную песнь клокочущий водопад, вода беззаботно журчала по обточенным голышам, а жемчужноволосая девочка, воплотившая в себе два несоединимых начала, мучилась, пытаясь пробиться к голосу предков сквозь заткавшие прошлое тенета.
