Игнациус постарался на славу. Потоки жидкого огня, в который обратились стены Пирамиды, рванулись следом за Кларой и её спутниками, точно голодные удавы. Пламенные «руки» смыкались перед волшебницей, отрезая все дороги к бегству, кроме лишь тех самых «тайных путей». И, само собой, вели эти пути именно туда, куда нужно было мессиру Архимагу.
После этого можно было утереть честный трудовой пот и как можно скорее убраться отсюда. Дело сделано. Теперь – небольшое ожидание. Ну, или разве что немного подтолкнуть камешек с горы, чтобы веселее катился…
Игнациус подавил невольный соблазн. Нет, он не совершит общей для столь многих могущественных чародеев ошибки. Он не переоценит своих сил и даст событиям разворачиваться, так сказать, естественным порядком.
Рядом оказался тяжело дышащий Динтра, глаза лекаря полыхали гневом, однако он ещё сдерживался.
– Что всё это значило, мессир? – Он с трудом выдавил из себя последнее, пустое, продиктованное протоколом слово. – Почему вы не…
– Вы же сами видели, дорогой друг, – сокрушённо развёл руками Архимаг, – Клара настолько испугана, что даже слушать не стала. Хотя я сделал всё, чтобы… э-э-э… элиминировать её противников. Признаю, признаю, тут я немного перестарался…
– Куда ж она исчезла? – настаивал Динтра.
– Открыла себе дорогу на пути магов, – с чарующей улыбкой пояснил Игнациус. – Здешние чародеи, похоже, докопались до их существования, и Клара… теперь она уже далеко.
– А мы можем последовать за ней?
– Можем, мой дорогой друг, но не сразу. Надо дождаться, пока улягутся магические возмущения…
– Но, кажется, – перебил его Динтра, – нам едва ли дадут спокойно заниматься подобного рода изысканиями!
Сквозь редеющие пламя и дым стали заметны перебегающие фигурки, подбирающиеся всё ближе и ближе.
– Не хочу никому причинять никакого вреда, – проговорил Игнациус, принимая позу «мага-озабоченного-последствиями». – Они, бесспорно, сбились с истинного пути… но ничего, чтобы восстановить такую пирамиду, им понадобится мно-ого времени.
Динтра покачал головой. И вытащил из ножен голубой меч.
– Пока что нам придётся проложить себе дорогу прочь из этого города, мессир.
– Зачем проливать лишнюю кровь, дорогой друг? Это потребует немалых затрат, и, увы, я долго буду кряхтеть, но лучше уж мы просто… – э-эх! – перенесёмся прочь отсюда. Вот хотя б в эту милую рощицу. – Игнациус сделал широкий жест за миг до того, как согнуться в приступе жестокого кашля.
…Заклятье мгновенного переноса с места на место, как и многие в арсенале Архимага, относилось к разряду высших, и едва ли кто-то в Долине способен был его повторить. Да, откат вновь дал о себе знать с неприятной настойчивостью, несмотря на хитроумные противовесы и балансиры. Игнациус даже потерял сознание, ему показалось, что лишь на миг; очнулся Архимаг от резко ворвавшегося потока горячей бурлящей Силы – Динтра не забывал свой долг целителя.
– Вы потратили слишком много, мессир, – типичным «целительским» голосом объявил он. – Нет-нет, пожалуйста, не шевелитесь. Я снял острый эффект, но следует предпринять обязательные при глубоком магическом истощении меры…
Только теперь Игнациус обнаружил, что под ним не снег, а заботливо расстеленный плотный плащ, наброшенный поверх лапника, что рядом потрескивает костерок, на котором, как и положено, кипит закопчённый походный чайник Динтры, а от котелка рядом уже поднимается резкий аромат завариваемых трав. Старый целитель никогда не полагался на одни только заклятия.
«Сколько ж это я провалялся без чувств? – злясь на себя, подумал Игнациус. – Куда ж такое годится, от слабенького отката в обморок брякаться, точно барышня?!»
– Пейте, пейте, мессир, – Динтра поднёс к его губам дымящуюся кружку, тоже побывавшую во многих походах, помятую и исцарапанную. – Да-да, домашние средства. Иногда действуют получше магии.
– Благодарю. Э-э-э… долго ли я пребывал без сознания, дорогой друг?
– Изрядно, мессир. Уже вечер вот-вот настанет. Солнце почти что село. В городе до сих пор полный сумбур и хаос. Пламя они погасили, теперь начнут широкие поиски. То есть станут охотиться за нами. Лучше бы, мессир, нам воспользоваться той же дорогой, что и Клара. Надеюсь, магические возмущения уже улеглись?
– Надо… эхе-хе-хе… специально определить, – проворчал Игнациус. Кашель вновь отозвался глубокой болью в груди.
Итак, мессир, ты можешь себя поздравить. Сработано чисто. Клара уже где-то около Мечей. Эта гордячка сейчас начнёт действовать. Очень полезно, когда у твоей куколки такое самомнение, очень полезно. К оному чувству весьма просто привязать пару-другую незримых ниточек и время от времени подёргивать. Когда Мечи окажутся у Клары, она, само собой, попытается «сдержать слово боевого мага, кое, как известно, больше его жизни». Для того чтобы передать Падшему драгоценную добычу, Клара должна выбраться из Эвиала… а с этим у неё неизбежно возникнут проблемы. Уж об этом-то он, Игнациус, позаботится.
И тогда Падшему не останется ничего, кроме как спускаться сюда, в Эвиал. О да, он предупреждал Клару, мол, он настолько силён, что ни один мир не выдержит его тяжести. Ерунда. Ему просто требовалось произвести впечатление. Уж он-то, Игнациус, точно знает, на что способны Падшие и что вне пределов их сил. Недаром столько веков он по крупицам собирал всё, имевшее к ним отношение.
Как бы то ни было, наниматель Клары спустится сюда. Явится в истинной плоти. И… получит Мечи. Все веселятся и ликуют. Клара в том числе.
И в этот самый миг… настанет пора исполниться второй части плана мессира Архимага, самой заветной и лелеемой части. Но… об этом не надо даже в мыслях. Кто знает, кто знает…
Во всяком случае, за Кларой они последуют. Сильвия… она, похоже, подвела Архимага. Из охотницы превратилась в дичь. Но она ещё тоже сыграет свою роль. Её мы тоже отыщем, непременно отыщем.
Тем не менее об оных высоких материях мессиру Архимагу на время пришлось забыть. Динтра поил его отварами, от которых всё нутро действительно переворачивалось, однако же они действовали. И когда ищейки Империи Клешней наконец обнаружили покинутый лагерь, Игнациус, Динтра и Читающий были уже далеко.
* * *
Резкий и холодный ветер дул с моря, нёс облака водяной пыли, подхватывая её над гибнущими возле скал волнами. Исполинский обрыв рухнул вниз сотнями футов, так что белая пена яростного прибоя, способного в клочья разнести любой корабль, сверху казалась безобидной белой чёрточкой.
На самом краю обрыва застыла тонкая фигурка совсем ещё юной девушки, почти девочки, и налетающие ледяные порывы зло рвали седой клок, серебристой вспышкой рассёкший тяжёлую гриву каштановых волос, – она залечила раны, магией заставила вновь отрасти волосы, однако седая прядь упрямо сопротивлялась её заклинаниям.
Сильвия, последняя из Красного Арка. Заброшенная за немереные лиги от родного дома, одна-одинёшенька в странном и пугающем мире, так отличающемся от того же Эвиала, к которому она успела привыкнуть. Нет, место, где она стояла, тоже лежало в его пределах, просто… просто… это был уже не тот Эвиал. Сильвия чувствовала – всё вокруг стало другим. Иная вода текла в незримых жилах земли, иным сделался воздух, хотя и непонятно, в чём же именно состояло различие. И море, вечно ярящееся у серых скал море тоже было другим. Сильвия догадывалась о причине.
