Простонав, он отстранился. Купидон поняла, как он хочет быть с ней и как ему сейчас трудно.
Несколько минут они лежали, обнявшись. Мысленно составляя список дел на завтра, Купидон не заметила, как задремала. Думая о делах, она отвлекалась от мысли, что Берк может никогда не признаться ей в любви.
Купидон вышла из примерочной в зал. Продавщица поглядела на нее с одобрением.
— Не думала, что этот наряд с розоватым отливом. Но вам очень идет. А вы как считаете? — обратилась она к Берку.
Он одобряюще кивнул, оглядев платье с длинными рукавами и соблазнительным корсетом.
— Нравится? — поинтересовалась Купидон. — Или…
— Милое.
— Может, оно слишком пышное. Но я хотела, чтобы платье запомнилось нам обоим. Чтобы, вспоминая о дне свадьбы, ты видел меня именно такую.
— Вспоминать тебя в этом платье… неплохо.
— Фата мне не нужна. Я просто…
— У нас есть прозрачная фата как раз к этому платью, — вмешалась продавщица. — Хотите примерить?
— Да, — ответил за невесту Берк.
Женщина тут же достала фату и надела на голову Купидон. Тонкий, почти невесомый шелк в сердечко делал ее похожей на ангела.
— Берем. Моя невеста обожает сердца.
— Правда? Тогда у нас есть и подходящие туфельки. — Женщина вынесла из подсобки пару крошечных белых туфель с сердцами, расшитыми жемчугом.
— Какая красота! — Купидон потянулась к ним.
— Это последняя пара. И больше их не будет.
— Позвольте мне. — Берк кивнул Купидон на кресло и, опустившись на одно колено, примерил туфельку на ее ножку. — Подходят.
— Чувствую себя Золушкой, нашедшей своего принца.
Взгляд Берка потеплел. Он улыбнулся Купидон и сказал продавщице:
— Мы берем все. И срежьте бирки прямо здесь, иначе мы можем опоздать на собственную свадьбу.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Часовня показалась Купидон совсем крошечной по сравнению с огромным зданием отеля или казино.
Женщина за стойкой предложила Купидон букет.
— Но цветы искусственные, — возразила девушка. — Да. Но этого не видно на фотографиях.
— Ведь это подделка, — произнесла Купидон громче.
— Может, вы хотите один цветок? Выбирайте. У нас сегодня плотный график. Валентинов день, если помните.
— Будто я этого не знаю, — буркнула Купидон, бросив беглый взгляд на Берка, который расплачивался за церемонию. Он повернулся, чувствуя на себе ее взгляд.
— Все в порядке? — произнес он одними губами.
Купидон отрицательно покачала головой.
— Я не могу выходить замуж с этим. — Она подняла искусственный букет и указала на шелковые розы у стены. — Они называют это цветами.
— Они отлично смотрятся на фото, милая. Никто и не узнает.
— Но я знаю. Это все меняет. Нет ауры…
Берк знаком остановил ее тираду, подписал кредитный чек и подошел к цветочнице.
— Я заказывал цветы сегодня утром. Их разве не доставили?
— Был один букет. Но я решила, что это чья-то шутка. — Женщина достала перевязанную лентой коробку и похлопала по карточке. — Видите?
На карточке было написано: «Купидон». И больше ничего.
— Это я. Я — Купидон.
Женщина изо всех сил пыталась не рассмеяться.
— Забавно. И главное, выходите замуж в Валентинов день.
— Я этого не планировала.
— Это я так решил, — вмешался Берк.
— Да, но тогда ты собирался жениться на другой, — напомнила ему Купидон, доставая букет роз из коробки. У женщины за стойкой глаза вылезли из орбит. — Спасибо, — просто поблагодарила ее девушка.
Двери в часовню открылись. Оттуда вышла счастливая пара.
— Вы следующие, — объявила служащая. — Я включу музыку, и можете занимать свои места.
Купидон поправила букет и вошла под своды часовни. Священник с черной Библией в руках стоял возле небольшого аналоя.
Берк шел немного впереди. Вскоре он остановился у аналоя.
— Я думала, все будет по-другому, — пробормотала Купидон себе под нос.
Она пошла навстречу Берку к аналою и к своей судьбе. Она любила этого мужчину, верила, что и Берк любит ее. Или уже любит, или она заставит его полюбить. Это единственный путь к счастью.
Возможно, сейчас он не готов признать свои чувства, но его влечет к ней, Купидон была уверена в этом. Она видела это даже в его глазах…
Когда Берк сказал «согласен», Купидон заглянула в его глаза и увидела там его душу.
Она была чиста и нежна.
— Можете поцеловать невесту, — объявил священник.
Берк так и сделал. Они, улыбаясь, покинули часовню, побывав под салютом из конфетти, сфотографировались на память и вышли на улицы Лас-Вегаса.
Вскоре они остановились под неоновой вывеской зала игровых автоматов. Подул ветер, и фата Купидон обвилась вокруг талии.
Берк взял жену за руку, чтобы согреть ее ладошку.
— Ты когда-нибудь хотела поцеловать кого-то на углу улицы посреди людей и машин просто потому, что можешь себе это позволить? Потому что вышла замуж?
— Я никогда раньше не была замужем.
— Как и я не был женат. — Берк заключил жену в объятия и запечатлел на ее губах соблазнительный и сладкий поцелуй, спускаясь ниже к шее и открытым плечам.
Позади раздавались сигналы проезжающих машин. Мужчины свистели, девушки хихикали. Берк наконец отстранился от нее.
— Я заказал столик в ресторане, а потом… будь что будет.
Намек был ясен. Купидон поняла, что значат эти его слова. И сладкая истома разлилась по ее телу.
Сгущались сумерки, когда они вернулись в свой номер в отеле. Всю вторую половину дня Купидон казалось, что Берк специально придумывает причины, чтобы оттянуть возвращение в отель.
— Хочешь позвонить родным и сообщить им новости? — поинтересовался Берк, ослабив галстук.
— Мы можем рассказать им вместе, когда приедем домой. Будет лучше, если они сначала познакомятся с тобой. — Купидон замолчала, наблюдая, как Берк снимает пиджак. Только тут она осознала, что он стал ее мужем. — Ты им понравишься, я уверена.
— За то, что я женился на их малышке безо всяких веских причин?
— Они желают мне счастья. И всегда уважали мой выбор.
Берк отвернулся к окну, словно чувствуя неловкость. Он достал из ведерка со льдом бутылку шампанского и откупорил ее.
— Наконец у нас появился повод открыть еще бутылочку.
