* * *
Когда толпа наконец рассеялась окончательно, Фесс облегчённо вздохнул и приготовился к бою. Истребить бродячих зомби будет нетрудно, но выкорчевать саму неупокоенность – куда труднее. Волей-неволей пришлось прибегнуть к конспектам Даэнура – с собственными Фесса дополнениями.
Сугутор и Прадд засели в должном отдалении; их делом было охранять лошадей и перехватывать неосторожных селян, буде кому-то из них всё же вздумается притащиться к кладбищу, поглазеть на работу колдуна.
Силы надо экономить, так что пусть за нас пока поработают снадобья и эликсиры – выпотрошил сумку Фесс.
Экстракт ночного безумника. Выварка из листьев скелетницы бессмертной. Корни дуба дриад – сам Фесс пока ни одной дриады не видел и подозревал, что всё это просто выдумки страдавших от воздержания монахов. Добавить порошка из «толчёных пальцев праведника» – на самом деле белого известкового камня, привезённого с Кинта Дальнего, – там были места, где Сила отчего-то задерживалась скалами, напитывая их своей мощью. Подогреть на огне. Очень медленно, соблюдая все интонационные переходы, прочесть «Di rewembre nominus», одну из самых мощных литаний Тьмы, напитывая мощью свежеприготовленный эликсир. Аккуратно окропить порог. Теперь охранное заклятие притуплено. Зомби вот-вот почуют добычу…
Над недальним лесом внезапно взвились птицы. «Что там такое? Почему я обратил на это внимание?» – успел мимоходом подумать Фесс, прежде чем злая невидимая волна опрокинула его на спину и поволокла по пыльной дороге.
Это была волна злобной и слепой Силы. Она не делала различий для «светлых» и «тёмных». Она просто крушила всё, до чего могла дотянуться – а дотянуться она могла до многого, поскольку катилась через весь мир, неся с собой страхи, боль и муки живших за тысячи лиг от Арвеста и Лесных Кантонов.
Отплёвываясь кровью, Фесс вскочил на ноги. Да что ж это такое? Откуда вся эта беда?..
Долго размышлять на эту тему он не мог. Пузырёк со снадобьем остался у него в руках, охранные чары с порога смело начисто, и с погоста уже валом валили неупокоенные – глаза горели от избытка силы. Загадочная волна чуть не расплющила Фесса по земле, однако для зомби она, по всей видимости, оказалась подобна глотку воды в знойный день. При полном солнечном свете они теперь атаковали так, будто вокруг царила ночная мгла, и взгляды их из бессмысленных превратились в полные кровожадной хитрости.
Сила, как известно, силу ломит. Фессу ничего не оставалось, как принять бой – лицом к лицу, не прибегая ни к каким хитроумным уловкам, каких некроманты прошлого придумали множество, стараясь загнать неупокоенных в ловушку, из которой им было б уже не выбраться. Они очень хотели, чтобы победа доставалась им в результате простого набора формальных заклятий, применения в строгом порядке эликсиров и амулетов. Они дорожили своей кровью – и потому их рецепты сплошь и рядом оказывались никуда не годными.
Неясыть вскинул свой посох, с размаху всадив его в грудь самого резвого зомби. Теперь экономить не приходилось, но источников лёгкой силы не было, и потому Фесс, ощутив болезненную отдачу, пустил в ход свои собственные запасы. Труп лопнул, кости и плоть разлетелись в стороны; однако Фесса уже обходили с боков, и не было смысла тягаться в чистой Силе – тут неупокоенные имели заведомое преимущество.
А с погоста валили всё новые и новые твари, их число уже приближалось к пяти десяткам; и примерно половина их, не обращая внимания на окружённого некроманта, толпой двинулась к деревенской окраине, туда, где их ждала лёгкая добыча.
Фесс зарычал от ярости. Его посох описал полукруг, сияющее алым светом навершие походя сокрушило череп ещё одного врага – но место павшего тотчас занял новый, зомби наваливались все вместе, не думая о себе, мешая друг другу, но при этом не давая Фессу пустить в ход тонкие, истинно некромантские средства из своего арсенала, – подобно тому, как массивный борец принуждает к рукопашной схватке тонкого и подвижного стрелка из лука. На дистанции стрелок даже не дал бы силачу приблизиться – но уж если они таки схватились, лучнику ни на что хорошее рассчитывать не приходилось.
– Мэтр! Мэтр! – донеслось издали. Прадд и гном отчаянно отбивались от пары наседавших на них зомби. Секира орка крушила врага, разрубая его на мелкие куски, – но зомби словно ничего не замечали. Железо не причиняло им никакого вреда, отлетающие куски плоти тотчас занимали свои прежние места. – Уходим, мэтр!
Разумеется, это было б самым разумным. Никто, даже Даэнур, не смог бы осудить Фесса. Откуда он мог знать, что пройдёт какая-то непонятная, ни в каких хрониках не описанная волна, влагая в мертвецов невесть откуда пришедшую Силу?
Разнеся в клочья третьего зомби, Фессу удалось вырваться из кольца – быстро бегать его враги всё-таки не научились. Два крайних дома деревни, до которых мёртвые уже успели добраться, жалобно трещали, раскачиваемые не знающими устали неживыми руками, с крыш летела дранка, толстые брёвна выскакивали из гнёзд. Даже отсюда было слышно, как истошно визжат в этих домах женщины. Спастись их обитатели никак не могли – зомби окружали со всех сторон.
«Ну, последний шанс», – мимоходом подумал Фесс. Время аккуратных, ювелирных уколов утончённого фехтовальщика прошло. Грубой силой врага тоже было не одолеть. Значит, оставалось прибегнуть к высшим, самым сложным и рискованным заклятиям, что запросто могли унести и жизнь самого некроманта.
Некромантия редко оперирует высшими заклятиями. Они мало того, что опасны, они требуют интенсивной «подкачки» Силы, заимствованной в традиционно враждебных источниках – например, в огне или ветре. Высшие заклятия согласно обычаю творятся при помощи ритуального оружия, геометрических фигур, с призыванием существ Астрала и прочими изысками. Ни на что это времени у Фесса не было. Оставался только один путь – воссоздать всё это мысленно, представить себе с такой чёткостью и яркостью, что для Силы и Астрала это станет столь же реальным, как и начерченная на земле пентаграмма или магический эликсир.
У Фесса имелось лишь несколько секунд.
Он вонзил посох в землю, обхватил обеими руками каменное навершие, закрыл глаза и громадным усилием заставил себя забыть обо всём. Вышвырнуть из сознания всех зомби, крестьян, орка с гномом и всё такое прочее. Перед мысленным взором появилась страница даэнуровых конспектов, сложная схема, гексаграмма привлечения Силы, учитывающая расположение звёзд, планет, тех самых загадочных центров, карту которых Фесс составлял так тщательно, учитывающая напряжения Астрала (которые ему, Фессу, предстояло определить самостоятельно и за доли мгновения), требующая филигранной отрисовки всех углов, дуг и хорд, помещения в строго определённые места определённых предметов типа сушёных лапок летучих мышей, пойманных над озером Ридо в день первого весеннего новолуния; словом, выполнение всех требований нужного Фессу высшего заклятия отняло бы не один месяц.
Ни один, даже самый сильный чародей Эвиала, включая, наверное, саму хозяйку Волшебного Двора Мегану, не смог бы проделать такое. Крики женщин стояли в ушах Фесса, и он, Чёрный маг со всего лишь одним годом Академии за плечами, оказался способен на миг разорвать порочный круг слабых способностей смертного. Когда Эвенстайн с Бахмутом били и унижали его, пытаясь добиться «выплеска» его магической силы, он остался фактически безучастен. Сейчас, когда вот-вот должны были начать гибнуть обитатели отлучённой от Церкви (и, следовательно, как бы официально «проклятой» Спасителем) Зеленухи, в сознании Фесса словно вспыхнул пожар. Боль была почти физическая, воспоминания хлынули потоком, воля сама, точно искусный каменщик, возводила пирамиду заклятия. Перед мысленным взором возникла гексаграмма, дымящиеся курения в переломных точках, магические травы и предметы в точках опорных, ровные ряды каллиграфически выведенных рун (возвеселивших бы сердце старого Парри) – словом, в мыслях Фесса за один непредставимо краткий, сжатый миг возникла та самая ловушка для Силы, без которой ему было б не остановить атаку неупокоенных.
