– Боюсь, ждать больше нельзя. – Акциум стиснул худые кулаки. – Нам придется махнуть рукой на осторожность. И использовать все, что я когда-то умел. Напри... о-ох!..
Он внезапно схватился за сердце. От лица стремительно отхлынула вся кровь.
…Это был тот самый миг, когда Император собственной кровью сжег черные ворота Ордена Кутул.
Тави ринулась к Учителю. Закатившиеся глаза, зрачки, расширенные на всю радужку... сердце не бьется. Кисти уже холодеют.
Она не стала кричать, не стала плакать. К демонам осторожность. Потерять Наставника второй раз – выше ее сил. Будь что будет.
Форма заклятия Dittonn. Магия жеста. Ощущение рухнувшей на плечи чудовищной тяжести. Призрачная серо-жемчужная пуповина, протянувшаяся от правого виска Тави к сердцу мага. Пульсация, другая, третья... казалось, сейчас не выдержат и разлетятся на куски кости ее черепа.
Акциум застонал и пошевелился.
– Т-тави... девочка моя... брось, брось немедля... не... хватало еще... тебя следом потянуть…
Она только крепче сжала зубы.
На лицо волшебника постепенно возвращался румянец.
– Все, все, хватит, иначе не выдержишь! – Он резко дернул уголком рта, в один миг разорвав соединявшую их магическую связку. – Молодец... молодей, милая. Вытащила старика.
– Пустое, – отмахнулась было Тави, однако голова у нее так закружилась, что теперь уже магу пришлось подхватить ее под руку.
– Плохо дело, Тави. – Он усадил ее на лавку. – Было плохо, а стало еще хуже. Это чародейство… Я чуть с ума не сошел, когда почувствовал, кого оно оживляет…
– Кого же?
– Сам не знаю. Холодное, равнодушное... вернее, бездушное. Но – не Хаос. Не чистое разрушение. Что-то иное… Ох, надо торопиться в Мельин! Хорошо бы поспеть, пока тварь не вылезла из-под земли… Так, разговоры побоку. Сердце болит, придется тебе мне помогать. Поймай мне пару... нет, тройку тараканов. Быстрее. Не глазей на меня так, делай что говорят!
Тараканов на полу, под столом и под лавками и впрямь оказалось в изобилии.
– Теперь вот этот коробок... суй их туда, голубчиков, суй… Выйдем во двор, нам тут больше делать нечего. Так, а теперь – трансформация, Тави. Мне нужно, чтобы ты гасила биения. Система «ветер – огонь – лес», как я тебя учил. Мне нужен очень тонкий и точный клинок Силы, все, что выйдет за пределы, ты отсечешь. Хаотичность ветра, ярость пламени, стойкость леса. Смешать все это... ну, я тебе это много раз объяснял. Начали!
Пьянящая легкость Силы. Тави ощущала ее, как никогда раньше – остро, всей своей сущностью. Она почти наяву видела тонкий огненный клинок – и с усердием полирующего меч оружейника принялась отсекать «заусеницы», то и дело норовившие ответвиться от основного лезвия.
Поток огня коснулся коробка с заключенными в нем насекомыми, заставляя его расти, тараканы внезапно оказались не внутри, а снаружи; вот они величиной с крысу, вот – с доброго пса, а вот уже не уступят и пони. Откуда ни возьмись появилась упряжь. Коробок превратился в небольшой удобный возок.
– А теперь – вперед, и пусть Радуга ловит нас, если захочет! – Акциум вскочил на подножку.
Миг – и диковинные кони помчались вперед, резвостью своей оставляя далеко позади самых лучших скакунов. В окошке с вытаращенными глазами и разинутым ртом застыл обалдевший трактирщик.
Глава 11
Кларино пожелание найти племянника подруги, Аглаи Стевенхорст, увело ее от холма с дольменом, но до Мельина волшебница так и не добралась.
– Клара! Ты срочно нужна мне здесь! Где тебя носит, несносная девчонка? – Голос Архимага доносился до нее еле слышно. Клара даже ойкнула, едва прикинув в уме потраченную Игнациусом Силу, потраченную на то, чтобы дотянуться до нее.
Волшебница зло выругалась. Ну конечно! Совет! Владыка Игнациус никак не может обойтись без нее! И это несмотря на то, что в Совете она совсем недавно. Традиция требовала, чтобы представлены были все Гильдии, хотя решающее слово (как и численный перевес) уже много лет оставалось за целителями. Делать нечего. Тем более что… – Я открываю для тебя ворота. Поторопись, Клархен, это непросто даже для меня!
Клара Хюммель послушно ступила в разверзшуюся под ее ногами бездну, У Архимага Игнациуса не было времени ждать, пока она станет плутать по сместившимся и небезопасным тропам Междумирья.
Долина встретила ее ночным, усыпанным звездами небом. Ярким, высоким и чистым, так что враз захотелось забыть и смрад мельинских пожаров, и отвратительную тварь в каменном гробу, жадно пьющую чужую магию… Кое-как приведя себя в порядок, не забежав домой, Клара ринулась к Архимагу.
Она застала его уже на пороге. Облаченный в парадное одеяние, с лучшим посохом драконьей кости. Игнациус нетерпеливо притопывал ногой, глядя за ограду.
– Наконец-то, Клара! Ну разве можно так себя вести? Вся Долина сошла с ума, Совет заседает уже целые сутки! Я, признаюсь, устал от их говорильни. Жду тебя. Ты знаешь, к чему склоняется собрание?
Клара замерла.
– Они хотят отступить, – с подлинным омерзением в голосе выговорил Архимаг. – Они называют это благоразумием. Они предлагают потратить силы на то, чтобы перенести в иной слой всю нашу Долину и проложить новые тропы, а не лить кровь. Идем, идем скорее!
– Неужели я смогу что-то изменить? – поразилась Клара.
– Во всяком случае, надо попытаться, – мрачно сказал Игнациус.
«И куда только делся тот рассудочный пацифист? – только и успела поразиться Клара. – Тот, который так убедительно рассуждал о необходимости все взвесить… Он, похоже, сейчас просто рвется в бой! Ничего не понимаю…»
– Скоро поймешь. – Игнациус даже не стал скрывать, что читает се мысли. – Пойдем, вернулся кое-кто из разведчиков. Ну и твари же эти Созидатели, доложу я тебе… моя дорогая… Уступать таким – все равно что по собственной воле купаться в дерьме.
Совет Долины заседал в специально построенном здании, Клара про себя называла его «ратушей». Изящные башенки со шпилями, высокие стрельчатые арки, белый мрамор стен, затейливые витражи и мозаики… Здание было двухэтажным; зал Совета был очень высок, с огромными окнами во весь фасад, откуда открывался прекрасный вид на цветущую Долину и голубое озерко в самом ее центре. Высоким амфитеатром шли строгие ряды сидений. Внизу, в центре, помещалась кафедра для ораторов, Вес места были заняты, Клара даже почувствовала неловкость за свой покрытый дорожной мельинской грязью наряд. Целители, погодники, строители – все они явились в Совет, одетые как для праздника. Дамы щеголяли невероятными туалетами и драгоценностями. Шелестели шелка. Волшебницы постарше, особенно из Гильдии целителей, предпочитали костюмы с некоторой претензией на строгость, зато молодое поколение развлекалось вовсю. Клара несколько раз не удержалась, дернула щекой – кое-кто из более юных чародеек явился почти что в неглиже, полупрозрачные ткани лишь подчеркивали те линии и формы, что по идее должны были скрывать.
