– Вы можете встать, господа, – после паузы произнес наконец Архимаг. Он слегка повернул голову – как бы в поисках, куда сесть. Несколько пар рук мгновенно пододвинули кресло.
– Благодарю, – сдержанно сказал Игнациус. – Прошу выслушать меня стоя, господа Гильдия. Так, я надеюсь, вы поймете меня лучше.
Мы стоим на самом краю истребительной войны. И притом с таким врагом, о котором мы почти ничего не знаем. Страшным врагом. Врагом, который жаждет не просто захватить наш мир или обратить его в доминион Хаоса, но уничтожить, целиком и полностью уничтожить, обратив в нечто совершенно нам чуждое и непонятное. Я думаю, госпожа Клара Хюммель, что столкнулась с этими тварями лицом к лицу, сможет дополнить мой рассказ. Прошу тебя, Клара!
* * *
Падая, Фесс перекатился через плечо раз, другой и замер, прикрывая голову руками. Ничего большего он сделать сейчас не мог. Только молить всех известных ему богов и демонов.
Над мельинской брусчаткой стремительно разворачивались извивы темно-алого чешуйчатого тела. Широкие крылья уперлись в воздух, увенчанная рогатой короной голова взметнулась выше крыш. Янтарные глаза вспыхнули яростным пламенем. Синевато-стальные когти, каждый длиной в руку взрослого человека, заскребли по камням, высекая снопы искр. Длинный хвост, заканчивавшийся мощным жалом на манер скорпионьего, щелкнул, играючи обрушив внушительного вида стену, Дракон воплотился между Фессом и восьмеркой магов. Пасть чудовища раскрылась, извергнутый Искажающим Камнем поток огня исчез в ненасытной утробе, дракон торжествующе взревел, по чешуйчатой броне безвредно щелкнуло несколько зеленоватых разрядов – напрасные попытки остановить гиганта, – и созданное магией из крови Фесса существо ринулось в атаку.
Удар хвостом – и тела магов летят в разные стороны, ударяясь о стены, точно тряпичные куклы, раскидываемые капризным ребенком. Шея дракона изгибается, из глотки вырывается поток пламени; человеческие тела на мостовой вспыхивают, распадаясь черным пеплом, однако и дракон вдруг начинает дергаться, горло конвульсивно вздувается, он исступленно ревет – и брюхо его внезапно лопается под напором того самого зеленоватого огня, что создание Фесса с такой жадностью глотало несколько мгновений назад.
…Когда стих вихрь, Фесс осторожно приподнял голову. Никого. Драконье пламя – лучшее средство для разрушения нацеленных в тебя заклятий. Жаль, конечно, что чудовище продержалось так мало. Видно, к крови неплохо бы добавить еще и знаний.
Шатаясь и зажимая порез грязноватым платком, Фесс шагнул взглянуть на останки. Нет... нет... ничего нет. Пламя без остатка слизнуло и плоть, и кость, и камень, и сталь. Булыжник мостовой обратился в зеркально блестящую лужу. Не уцелело ничего; хотя нет – что это там, в стороне?
Не тронутый драконьим огнем, в сточной канаве лежал выпавший из руки чародея посох. Посох с Искажающим Камнем в навершии.
Недолго думая, Фесс подхватил свою добычу. И как раз в этот миг раздался знакомый сигнал – «легиону к атаке!». Впереди, в самом конце улицы, Фесс увидел стремительно растущую стену щитов. Он добрался до легионов Императора, однако теперь, с этим посохом в руках, как бы его самого не приняли за мага.
Фесс повернулся и бросился бежать. Объясняться с рядовыми легионерами никак не входило в его намерения. Как, впрочем, и лезть в самую гущу боя, что стремительно нарастал за его спиной. Маги столкнулись лицом к лицу с солдатами имперских когорт.
Аврамий успел довести своих, прежде чем волшебники нанесли удар. Прямо посреди шеренг вспыхнуло ослепительно белое огненное кольцо, языки пламени взметнулись, словно зубцы в короне, Легат слышал отчаянные вопли заживо сгораемых, видел падающих легионеров – против этого чародейства не помогали ни латы, ни щит.
Первый ряд наступающих рассыпался, но назад не повернул. Десятка полтора солдат – и среди них сам легат – остались целы и невредимы.
И в тот же миг – любо-дорого было посмотреть! – все уцелевшие дружно метнули пилумы; короткие копья еще летели, а легионеры уже выхватили мечи.
У легата пилума не было, и он не успел нагнуться, подхватить оружие у мертвых. За ним, огибая пламенное кольцо и перешагивая через трупы товарищей, двигались задние шеренги, раздирая глотки хриплым и отчаянным боевым ревом. Пилумы летели…
Летели, пока не врезались в ставший внезапно видимым перламутровый призрачный щит – такой же, что останавливал арбалетные болты. Железо наконечников вспыхнуло, однако сжечь тяжелые копья было не так-то легко, как быстрые, но легкие в сравнении с пилумами стрелы.
Аврамий видел, как горящее колье ударило одного из волшебников в бок, так что тот со стоном скорчился и повалился навзничь. Ага, значит, этот барьер можно прорвать!
Кольцо волшебников почти исчезло за взметнувшимися снопами искр. Прикрывшись щитами, легионеры набегали, готовые к последнему, решающему удару мечами, легат нагнал своих, затыкая одну из прорех в и без того неплотном строю; он уже видел искаженные ужасом лица магов – несмотря ни на что, они не разрывали кольца; перед самым лицом колыхался перламутр магической завесы, и Аврамий со всего разбега ворвался в нее.
Он не думал в тот миг о себе, не думал и о смерти; он знал лишь, что через перламутровый щит можно пробиться, и Аврамий вломился прямо в него в тот миг, когда Искажающие Камни всех семи посохов извергли настоящий дождь коротких зеленых стрел.
Щит, шлем и латы легата в один миг охватило пламя. Сталь горела словно бумага. Однако даже магический огонь оказался бессилен пожрать доспехи Аврамия за долю мгновения. Легат успел выбросить пылающий клинок вперед на всю длину руки.
Горящая сталь пробила грудь волшебнику, и шипящее, раскаленное острие, уже изглоданное пламенем, высунулось из спины точно между лопатками.
Уже теряя сознание от непереносимой боли в обожженных глазах, легат со всей силой повернул клинок в ране.
Он упал, однако через его тело рвались новые и новые легионеры, они подступали сплошными рядами, успев сомкнуть строй; их доспехи и щиты горели, но видно было, что чародейство не справлялось – слишком много стали в единый миг пересекало черту заклятья.
– Легата уби-и-и-или! – истошно заорал кто-то, тоже падая и тоже не замечая собственной смерти.
Валившие сзади сотни легионеров отозвались яростным воплем.
– Отомсти-и-и-и-им! – выкрикнул кто-то в задних рядах.
– Отомстим! – подхватило множество глоток.
Возле самого кольца магов – они теперь уже пятились, стараясь не разорвать крута – возник настоящий вал из горящих человеческих тел. Легионеры падали, однако каждая следующая шеренга продвигалась дальше, вот уже солдатские ряды сомкнулись над раненым магом, и его тело тотчас взлетело над колышущимся морем шлемов, распятое на копьях.
Дождь зелено-огненных стрел поредел. Перламутровый щит стал почти не виден; прорывающиеся через него легионеры вовсю хлопали друг друга по шлемам и по щитам, сбивая пламя. Чары явно теряли силу, Вновь полетели пилумы; одна из уцелевших волшебниц шагнула вперед, отчаянно выкрикнула что-то – острия копий зазвенели, ударяясь о невидимую преграду.
