— Разумеется, все мы в устье Исены разом не полезем, — добавил Фарнак.
— Король же должен двинуть свои войска!.. Из Тарна мы отправим к нему посыльного…
Фарнак говорил что-то еще, но Фолко уже не слушал. Они выполнили свой долг Маршалов Марки, они наняли флот эльдрингов… и теперь оставалось выполнить другой — не дать королю Эдораса нарушить слово. И при этом еще спасти Эовин! Вот нелегкий выбор — жизнь слепо доверившейся им девчушки или королевское слово, нарушь которое — и Рохан, и Энедвэйт щедро умоются кровью. Хотя… кто знает, может, это и к лучшему — не придется участвовать в позорном походе…
«Стыдись! — тотчас же одернул он себя. — Там, в Рохане, заварится кровавая каша… которую тебе — не увиливай! — должно не допустить… А Эовин… — Хоббит чувствовал стыд и боль. — Ты в ответе за нее. И от этого тоже не уйти. Так что же делать? Что выбрать?..»
— Кое-чем я все же помочь смогу. — Фарнак тем временем заговорил уже о предстоящем друзьям пути. — Вы узнаете о Хараде все, что знаю я сам, получите надежного проводника — в моей дружине есть кхандцы, они испокон веку живут с Харадом бок о бок…
— Н-да, дела! — Малыш сплюнул. — Вместо того чтобы гнаться за этими негодяями, мы разводим тут умные разговоры! А из Эовин в это время… — Он осекся. Не буди лихо, пока оно тихо, и не зови беду по имени.
«Нет, я не смогу бросить ее, — со внезапным удивлением подумал Фолко. — Это выше моих сил…»
— Едва ли ей сейчас что-то грозит. — Фарнак со вздохом покачал головой.
— Судя по вашему описанию, этот тип и в самом деле — известный в Умбаре работорговец. Про него давно говорили, что он поставляет наложниц дражайшему владыке Харада. Если это так, то Эовин никто и пальцем не тронет. Она должна достаться харадскому владыке в целости и сохранности.
Но вот потом…
— Говори уж, чего там потом, — махнул рукой Фолко.
— Поговаривали, что любимое развлечение у харадского владыки — варить молоденьких рабынь в масле на медленном огне, чтобы подольше кричали и мучились.
Торин разразился проклятиями. Фолко побелел. Нет, он останется здесь!..
— Весь наш поход пошел вкривь и вкось с самого начала! Сперва я получил от того хазга, теперь пропала Эовин…
— Но в наших силах еще все поправить, — заметил Фолко. — Если мы отправимся сегодня к вечеру, то, быть может, еще перехватим их в пути…
Когда трое друзей вернулись к себе, Фолко отчего-то — сам не зная почему — потянулся к бережно хранимому питью Старого Энта. В сердце медленно вползало холодное предчувствие, неясное и смутное. Хоббит не находил себе места. Беда с Эовин? Нет, как будто не то… Будь что будет, он попытается! Надо заглянуть… назад? В Рохан? Да! Прежде, чем сделать последний, решающий выбор…
— Собирайтесь пока без меня, — глухо проговорил Фолко. Торин внимательно взглянул ему в лицо и быстро, отрывисто кивнул.
— Правильно, ведь выбирать тебе, брат хоббит. Ты взял Эовин по нашему слову, и на сей раз будет так — куда ты, туда и мы с Малышом. Верно, Строри?
Маленький Гном энергично кивнул…
И вновь, томя душу великой, неоглядной беспредельностью, перед мысленным взором хоббита разворачивались просторы Средиземья. Золотистые пески Харада с крошечными зелеными точками, где вокруг подземных ключей цвела бесплодная пустыня; мрачные горы Мордора — что там сейчас, в Земле Скорби? Голубизна Андуина, мало-помалу оправляющийся после Войны Олмера Минас-Тирит… Громады Белых Гор и зеленый ковер роханской привольной степи… Дальше, дальше, к дремучему Фангорну и окруженному недреманной стражей энтов Исенгарду… Стоп!
Там, северо-западнее Исены и Дунланда, по невидимым отсюда степным дорогам ползли, извиваясь, черные змеи полков. Пешие, конные, на широких боевых повозках с высокими бортами, на громадных волках… Хазги, хегги, ховрары, дунландцы и иные, помельче, чьи названия оставались неведомы, — все они спорым воинским шагом шли на юг и юго-восток — к Исенской Дуге, к рубежу Рохана.
Война в Энедвайте началась, но совсем не так, как виделось королю Эодрейду.
Фолко досмотрел все открывшееся ему до конца. В голове нарастала тупая боль, ломило затылок, жгло глаза, однако он упорно смотрел, пока не иссякли силы — его и Древобородова питья.
— В Рохане война! — огорошил он гномов, едва пришел в себя. — Мир нарушен — и не Эодрейдом! — Фолко, как мог подробно, рассказал об увиденном.
— Ну, может, это даже и к лучшему, — выдохнул Малыш. — Король не нарушил слова…
— Он его все равно нарушил, когда отправил нас сюда, — покачал головой Торин. — И кто знает, быть может, именно это его решение и подтолкнуло Весы…
— Но помыслить еще не значит совершить! — искренне возмутился Малыш.
— Иногда это не так, друг Строри…
— Как бы то ни было, флот эльдрингов придется очень даже кстати, — пожал плечами Маленький Гном. — И все-таки странно ты рассуждаешь, Торин.
Сколько ни говори «Пиво!» — во рту оно все равно не появится. Мало ли кто что подумать может!
Торин лишь покачал головой. Лицо его оставалось мрачным.
— Иногда мне кажется… — негромко произнес он, — что и с Олмером, быть может, все обошлось бы, не кинься мы его убивать.
Тут уже подхватился и хоббит:
— Да ты что!.. Нас же сам Радагаст отправил!
— Вот именно. И оттого, что один из Майар приложил к этому руку… все так и получилось.
Малыш безнадежно присвистнул и махнул рукой.
— Хочешь, я тебе за пивом сбегаю, а? Что-то ты у нас заговариваться стал, друг Торин…
Однако тот лишь отмахнулся.
— Ну, зато теперь нам все стало ясно, — пожав плечами, сменил тему Малыш. — В Рохане и без нас справятся. Брего хоть и косноязычнее собственного жеребца, но дело-то знает. А Эовин мы бросить не можем, хотя Эодрейд тогда нас точно проклянет…
— Да пусть проклинает, — отмахнулся Фолко. — Как бы нам самим себя не проклясть, вот о чем думать надо. «Не пред людьми, перед собой будь чист» — кто сказал?
— Да, сказано верно, — кивнул Торин. — Я согласен с Фолко. Эодрейд на нас взъярится… что ж, найдем у кого полками командовать. У Беорнингов или в Королевство Лучников подадимся…
— Чего гадать? — нахмурился Фолко. — Сперва Эовин спасти, а потом уж голову ломать…
— И то верно, — согласился Торин…
Сборы не заняли много времени. Фарнак и его друзья таны не поскупились — достали и выносливых хазгских лошадок, и всего остального, потребного для дальнего и опасного пути через пустыню. Гномы увязывали последние тюки с поклажей, когда в дверь постучали.
Торин, прихватив на всякий случай топор, пошел отворять. Времена, когда можно было крикнуть: «Входи, не заперто!» — давно и безвозвратно миновали.
— Кто?
