– Слыхал я про таковских… А чем докажешь?
Дигвил молча вытянул руку с фамильным кольцом. Сработало у магов Навсиная, глядишь, сработает и здесь.
– Я в этих фитюльках не разбираюсь, – пробормотал капитан, но уже как-то неуверенно. – То ли дело у нас в Некрополисе, Мастера печать особую поставят – и готово дело…
– У меня иного нет.
Капитан ещё несколько мгновений смотрел на кольцо Дигвила, а потом, словно решившись, хлопнул себя по коленям:
– Ладно. Только до Скришшара мы тебя не довезём. Больно далеко. Курс у нас – в Шараф.
Дигвил попытался вспомнить всё, что знал из земленачертания. Шараф… Шараф…
– Это на восток отсюда, – смилостивился капитан. – Далеко на восток. Чтобы, сударь Дигвил, в Скришшар отсюда доплыть, это ого-го какой крючище закладывать придётся, да через северные моря. Нет уж, доплывём до места, там доложишься, как полагается, портовому Мастеру, а он уж решит, что с тобой дальше делать.
Ага, подумал Дигвил. Решит – зомбировать ли самому, «уж как получится», потому что зомби не хватает, никаких – ни хороших, ни плохих; или отправить в Некрополис, чтобы столичные умельцы довели дело до конца.
– А из этого Шарафа корабли до Скришшара что, не плавают?
– Отчего ж не плавать? Плавают. Да только дилижансами куда быстрее. Ну, сударь Деррано, решай. Если поедешь, то денег не возьму. Ясно ведь, – капитан вдруг подмигнул, – что дело у тебя есть в Некрополисе, и дело непростое. Ну да то не для моего ума, Мастерам сам всё расскажешь.
Дигвил молча кивнул. Конечно. Его приняли если не за лазутчика Мастеров, то уж за их доверенное лицо – точно. Он не называл тайных слов, но, похоже, простодушный капитан и впрямь не мог представить, что кто-то вот так запросто решит отправиться в Некрополис.
…Дигвил стоял у борта и улыбался. Очень странною улыбкой. Он плыл прямо в руки смертельным врагам, захватившим его страну, зомбировавшим его соратников и помиловавшим, подарившим ему жизнь только по какому-то неведомому капризу. Однако он плыл в Некрополис. Что-то ему не очень улыбалось пробираться через весь Навсинай, через бушующую Гниль; да ещё он с содроганием вспоминал того ночного незнакомца.
Старик, ушедший навстречу Гнили. Кто он такой? Маг? Мастер Смерти? Рыцарь-чародей из магических орденов?
Какое тебе дело, Дигвил? Мало ли таких загадочных странников покинуло тайные крипты, выбралось на свет – когда вокруг творится жуткое и мир встаёт на дыбы?
«Встретишь некроманта – убей его», – припомнилась поговорка. Ещё полтора года назад благородный дон Дигвил Деррано так бы и поступил. Но с тех пор прошло много, очень много времени.
Так или иначе, единственное дело, ныне почитаемое достойным, – сделать так, чтобы ни маги, ни Мастера Смерти не смогли разгуливать по дольинской земле.
Мертвяки на галере оказались отличными гребцами – сильными и неутомимыми. Дигвил ожидал, что моряки станут относиться к ним, как к скоту, однако нет – бесчувственных, мёртвых обхаживали и, что называется, «не забижали». Мальчишка-юнга разносил им тёмное питьё, посиневшие губы припадали к черпаку, с привсхлипом и бульканьем втягивая вязкую тяжёлую жидкость. Что там было намешано – Дигвил старался даже не задумываться.
Над галерой всходило солнце, и молодой рыцарь задирал голову, вглядываясь в яркий, ослепительный диск.
Вы, Силы, боги, Звери, Ом-Прокреатор, все, о ком толковали посвящённые, – где вы? Почему не явили нам свой лик, почему не хотите отвратить беду? Бросили нас? Или – закралась крамольная мысль – вас никогда и не было?
Но какая разница для нас, погибающих от Гнили и прочих бед? Может, это легче, когда остаётся надежда?
…На галере его не дичились, не смотрели косо. Корабельщики честно выполняли слово. Взялись довезти – значит, везём. И только капитан нет-нет да и поглядывал на Дигвила с явно излишним, по мнению последнего, вниманием. Мастера Смерти поистине сумели научить своих подданных дисциплине. Никто так и не задал молодому рыцарю ни одного вопроса.
Галера шла ходко, порой уходя далеко в океан, так что северные берега терялись в туманной дымке.
– Где мы проплываем? – осведомился Дигвил у капитана, когда тот уж слишком настойчиво стал околачиваться рядом безо всякой видимой причины.
– Навсинайские берега, – охотно откликнулся тот, словно всё время только этого и ждал. – Я к ним близко не подхожу, ну их! Да и времена сам знаешь, сударь, какие…
– Давно о войне ничего не слышно было, – осторожно закинул удочку дольинец. – В дальних краях обретался, туда вести долго идут.
– Как война-то идёт, сударь? Да как же ей идти, как Мастерами предначертано, так и идёт, – пожал плечами капитан, однако с явным наигрышем.
Что ж, поиграем, хитрован.
– Так через Делхар уже переправились? – Из слов Дигвила было не понять, кто именно должен был переправляться, Мастера Смерти или Держава.
– Через Делхар? – захохотал капитан. – Ох насмешил, сударь. Да кому ж надо через него переходить, зубы себе на засеках ломать?
– А как же тогда воевать? Пограничной толкотнёй войны не выигрываются.
– Это ещё как сказать, сударь Деррано, как сказать. Я вот человек простой, кроме своей галеры, ничего, считай, и не видел…
Ага, ничего не видел, подумал Дигвил. А речь чистая. «Кроме» вместо простецкого «окромя», «считай» вместо «почитай»…
– Однако же понимаю, – продолжал моряк. – Нам достаточно будет магов просто на границе держать, в мелких стычках изматывать. Навсинайцы хоть и стараются одними големами железными воевать, а без магов да погонщиков всё равно не выходит. Трупы их мы уносим, если свежие – новые зомби появляются, уже прибыток, а им убыток, если посмотреть, так и вовсе двойной: и сами своих потеряли, и нам урона не нанесли. Не выдержат такого чародеи, точно вам говорю. Неженки они, к труду да настоящей войне не приучены. То ли дело у нас! Если надо, каждый в строй встанет. Это ж только в королевствах считают, что война – удел благородных.
Дигвил вежливо кивнул, развёл руками. Мол, всё так, не вижу предмета для спора.
– Я вот всё на тебя, сударь, дивлюсь, – перешёл в наступление капитан. – Знамо есть дело, что меж тобой да Мастерами – но то не моего ума предмет. Однако ж замечу, что вот так, без слова должного, на нашу галеру лезть – чревато. Хорошо, у меня голова на плечах имеется, а какой другой капитан окажись, поглупее, – так враз к веслу бы приковал, а в первом домашнем порту отвёл бы на зомбирование. И кровопивец летучий бы тут носа не подточил. Так что ты того… осторожнее будь. А Мастеру, с которым говорить станешь, уж не откажи в любезности, имечко моё шепни. Так, мол, и так, благодаря рассудительности капитана Фешшета, сына Малека, с галеры «Ровная», очутился я там, где очутился.
– Не премину, можешь не сомневаться, сударь мой Фешшет, сын Малека, – церемонно поклонился Дигвил.
