Зачем он это делает, слепец? Заклятья призывания — одни из самых могущественных в арсенале всех систем волшебства. Их так просто не перешибёшь, не одолеешь. А таэнги как раз и славились своими Призывающими, шаманами, искусными в вызове с иных планов бытия совершенно кошмарных чудовищ. Сумей они удержать монстров в повиновении — и армия таэнгов стала бы непобедимой. Собственно говоря, именно на этом держалась их власть в древние времена — до того, как откуда-то с востока не пришли люди и не загнали малорослый народец высоко в дикие горы, где таэнги и прозябали по сей день.
Тёрн пытался спасти не себя — демона, уберечь его от гибельного пути саморазрушения, ибо призванные колдунами существа, получая с яростью и неутолимым голодом десятикратно возросшие силы, так же быстро и сгорали, плоть не выдерживала рвущихся сквозь неё потоков магии.
Сидха невольно укрылась за деревом, обхватила прохладный ствол, крепко прижалась. Белолист после этого, конечно, погибнет — сидха высосет из него все соки, все силы, но сама она, быть может, тогда получит чуть больше шансов. А уж с кем придётся драться — с демоном, с Тёрном или с ними обоими, — теперь не важно.
А тем временем демон мало-помалу успокаивался, опускались вздыбленные чешуи, угасал безумный огонь в глазах, наконец мэтр Кройон глубоко вздохнул — и распростёрся на земле. Тёрн, дрожа всем телом, тяжело опёрся на посох. Дыхание дхусса стало резким и прерывистым, шипы зловеще встопорщились.
Сидха коротко, с присвистом втянула сквозь зубы воздух. И изготовилась. Игла-до-Сердца — неплохая вещь, пусть даже и не свалит насмерть. Ничего. Теперь-то у неё, Нэисс, есть опыт. Она не уйдет, не притянув врага как следует к земле медленно душащими лозами. Прошлый раз она этим пренебрегла.
Однако Тёрн, несмотря на сотрясавшие всё тело судороги, удержался. На самом краю безумия и распада, но удержался. Мало-помалу дыхание его вновь выровнялось, сгорбившаяся спина распрямилась, глаза обрели осмысленное выражение.
— М-мэтр? К-кройон?
— Я-а… в порядке, досточтимый… — слабым рыком отозвался демон. — Воистину, я воспарил над тёмными безднами… видел тварей небесных и подземных, видел духов с иных планов, лицезрел рождения и гибели бесчисленных миров… видел, как огонь охватывает страницы нашей Книги, как миры и планы сливаются воедино, ибо силы Божественные продолжают Великую Работу и нет ей ни конца ни края, потому как смерть содержится в жизни и жизнь в смерти, свет зарождается во тьме и тьма стоит за левым плечом света, Я видел миры, где каждый пожирает каждого и смысл бытия — прожить лишнюю секунду. Я видел бешеный танец драконов кипящей магмы. Я видел раскрывающиеся врата и рати, марширующие сквозь них, бесчисленные рати, из множества существ, в том числе и из тех, что живут на моём плане… Я озирал кипевшие битвы, каждая из которых раскинулась на поле от горизонта и до горизонта, и неисчислимы были бойцы каждой из сторон. Видел твоих сородичей, досточтимая Нэисс, видел твоих, досточтимый Тёрн, — они храбро бились с пришельцами, но… Он осёкся и очумело покрутил уродливой головой.
— Что это было, досточтимый Тёрн? Я лицезрел ужасные видения, в них я пожирал сотнями и тысячами невинных, я разрывал их тела и поедал… — демон содрогнулся от омерзения. — Я старался сосредоточиться на тех несомненно провидческих сценах, что возникали пред моим мысленным взглядом, но безуспешно. Мне хотелось рвать, кромсать, крушить, убивать!.. — Кройон содрогнулся. — И тонул я в море кровавом, и смыкались над чёрной главой волны, дики и бешены нравом, унося… ах, простите, кажется, я заговорил стихами, и вдобавок донельзя скверными… Друзья мои, дорогие мои спутники, товарищи, скажите — что со мной?
— Нетрудно догадаться, мэтр Кройон, — устало произнёс Тёрн. — Ты, досточтимый, самым вульгарным образом хотел нас сожрать.
— А… А почему у меня во рту кора и… это? — беспомощно пролепетал демон, выковыривая когтем из-за клыка внушительную щепку белолиста. — Откуда это? Как получилось?
— Ты боролся до последнего, мэтр Кройон. Взгляни вон на тот ствол. Ты вонзил зубы в дерево, чтобы не вонзить их в нас. Я склоняю голову пред твоей стойкостью, досточтимый. Если бы не она — моё заклятье бы опоздало. Я смог помочь тебе лишь потому, что ты сам боролся.
— Ты… помог мне, досточтимый?
— В некотором роде, — кивнул Тёрн. — Нам надо торопиться. И ты, и я — нам начинает не хватать времени. Мой ошейник тоже даёт о себе знать. Перемычка истончается. Мы ушли глубоко в леса, но вернуться я бы предпочёл, лишь выполнив приказ Ксарбируса. А это вдруг и само по себе не сделается.
— О да, конечно же! — демон попытался бодро и лихо вскочить, однако лишь с жалобным стоном «о ноги мои, ноги!» повалился на бок.
…Немало времени прошло, прежде чем они двинулись в путь. Сгустился мрак, по счастью, путникам он не мешал, и они шагали почти так же бодро, как и при свете дня.
— Досточтимый, как же мы намерены искать этих самых големов? Или просто устроимся возле тракта и станем ждать?
— Очень просто, мэтр Кройон, очень просто. Мы действительно устроимся возле тракта — на каком-нибудь холме, и каждый из нас явит своё искусство в чарах Обнаружения и Поиска.
— А… эхем… гм… — замялся демон. — Досточтимый, я… видишь ли, не слишком искушён именно в этом разделе магии, всегда ненавидел вычисления, необходимые при этом. Я как-никак поэт, а не математик, — прибавил он с известной гордостью. — Поэты презирают низкие и умные числа. Цифры лукавы и предательски. Слова — верны и надёжны, а потому… гм, у меня была отличнейшая строфа, как раз…
— Гм! — громко и невежливо прокашлялась сидха. — Да простит меня мэтр Кройон, но нам действительно надо спешить.
Демон вновь принялся долго и многословно извиняться. Он суетился, не знал, куда девать торчавшие когти, и вообще выглядел крайне нелепо.
— Ничего, големов мы всё равно отыщем, — ободрил Тёрн расстроенного демона. — Полагаю, наших с Нэисс усилий вполне хватит.
— А ты, достопочтенный, не забыл, что заклятье поиска почти наверняка выдаст навсинайцам наше местоположение? — хмуро осведомилась Нэисс.
— Не забыл, — усмехнулся дхусс. — Поэтому придётся поторапливаться.
— И ты надеешься одним махом справиться с десятком или даже с дюжиной големов? — прищурилась сидха.
— Одним махом не надеюсь. Но за два-три — почему бы и нет?
— Бездна бы побрала этих самоуверенных дхуссов, — проворчала Нэисс, отворачиваясь.
…Утро четвёртого дня они встретили на вершине лысого холма, откуда открывался широкий вид на плавно сбегавшие к далёкому голубому озеру леса. Нигде — ни просеки, ни прогалины.
— И где же рекомый тракт? — с невинным выражением поинтересовалась сидха.
— Дальше на юг, — не принял её тона дхусс. — Здесь хорошее место. Начнём.
Мэтр Кройон немедленно приуныл. Повесил рогатую голову и принялся что-то бормотать. Нэисс жадно вдыхала свежий ветер, и происходящее её как будто бы и не касалось.
