Ближе к концу вечера Дуська, поерзав, жеманно захихикала и громко заявила:
– Мальчики, нам со Светуликом нужно поправить косметику!
Ну что за скобарские замашки! Сейчас наверняка будет полчаса сплетничать в сортире. И точно:
– Птичка моя, ты только не падай. У меня такая новость! – И все это одновременно с припудриванием носика и подкрашиванием ресничек. – Помнишь, после последнего аборта Верка на мне крест поставила?
Помню, помню, вместе ходили. Наша придворная гинекологиня Вера Сергеевна при мне сказала: «Лошадь ты, Илонка, но детей тебе больше не рожать. В борьбе с тобой природа сдалась первая».
– Так вот. У меня уже две недели задержка, я в американскую клинику ездила, надоела мне наша Верка, черствая, как батон, а в этом центре такая красота, а чистота, все, блин, одноразовое! Они там шухер устроили, глаза у всех – вот таки-ие! Такого не может быть, кричат! Короче говоря, суть в том, что… – Дальше пошел хорошо отрепетированный текст: – Светик, я решилась! Если не сейчас, то никогда! А Юрка на детях помешанный, он мне уже всю плешь проел: рожай да рожай. Жениться обещает. – И смотрит глазами лукавой овцы, как будто совета ждет.
– Ну, решилась, и молодец. Зачем ты тогда шампанское хлещешь целый вечер?
– Ерунда, Светик, это я на радостях. Больше не буду, честное-пречестное! С завтрашнего дня завязываю.
Ну-ну, флаг тебе в руки.
Юрочка, видно, на радостях, что будет отцом, назюзюкался. Пока мог говорить, оттягивался со Светочкой умными беседами (по-моему, даже Кафку поминал). Очень хорошо помню, как закончилась вечеринка для нашего коммерческого директора. Важно поглядывая на подарок из Франции, Юра вдруг хитрюще подмигнул Виталию и с ужасающей фамильярностью пробасил:
– Ну что, шеф, с большой победой тебя! – И поднял пол-литровое ведро, которое по рассеянности уже два часа называл «рюмочкой». И никто бы ничего не спросил, но Юру несло. Он решил произнести развернутый тост. – Я знал, Виталий Николаевич, что ты умеешь пахать. Теперь я вижу, что на твоей стороне еще и охрененная пруха! – Он повернулся к Светочке и, глядя мимо нее пьяными глазами, пояснил: – Мы для своих автопарков неделю назад пятьдесят новых машин прикупили. С кровью выдирали, за каждый деревянный торговались… – Тут комдиректор неприлично икнул, но не смутился, а лишь хихикнул. – А вот теперь они у нас попрыгают… С завтрашнего дня метро от «Площади Ленина» закрывают, я сам распоряжение мэра видел! Весь север города – наш!
У Виталия заходили желваки. Незаметное движение бровью – и возле стола стоял Бритый.
– Юра, завтра – напряженный день. Мы были рады видеть вас на нашем скромном празднике. Вас проводят.
Наверное, это и называется «убийственная» вежливость. Юру моментально пробило даже сквозь винные пары. Глаза у него сделались трезвые и круглые. Если бы он каким-то фантастическим образом мог взять обратно свои слова, он, видимо, сжевал бы их одним махом, как секретный пакет.
Ничего не понимающей Илоне, которая требовала продолжения банкета, сунули в руки лохматый букет и проводили к машине.
Господи, у доктора Игоря на лице такое выражение, как будто при нем из зала вынесли труп. Расслабься, Склифосовский, это местные разборки, ничего страшного. Светочку, если честно, и саму одолевало любопытство: чего это шеф так взъелся на своего директора? Юрка у нас – трепло известное, люди за столом – свои, зачем такие строгости?
Кстати, чего-чего там плел этот щелкопер в самолете? Собираемся прибрать к рукам весь транспорт в Питере? Тоже мне – тайна мадридского двора. Такое зло вдруг взяло: хорошо ведь сидели, сам компанию подбирал… На секунду по-бабски позавидовала простой, как амеба, Илонке. Замуж пойдет, с пузом капризничать будет… И тут же отпустило. Нет, на фиг, на фиг. Только деньги и собеседник, как уже говорилось выше.
Доктор Игорь сидел напротив, похожий на кого-то из апостолов, и внимательно смотрел на Свету.
– Игорь Валерьевич, – ну, хоть ты-то, интеллигентушка, меня понимаешь? – Можно, я к вам еще раз приду?
Нет. Тоже трус.
– Конечно, – сказал, предварительно взглядом испросив разрешения у нашего друга и повелителя, – когда вам будет угодно.
Виталий без реплики не останется:
– Понравилось, дружок? – что ж ты так погано мне улыбаешься, родное сердце?
Светочке показалось, что она вдруг нечаянно выпила залпом стакан вонючего деревенского самогона. Да так сильно показалось, что пришлось со всего маху швырнуть бокал в стену.
Интерлюдия IX
Вомбат вскочил и чуть было не начал ошалело палить по сторонам. Липкий пот застилал глаза. Скрюченные пальцы сжимали автомат. Совершенно незнакомое чувство душило его. Чувство ОПАСНОСТИ, исходящее ОТОВСЮДУ.
Бред.
Такого не может быть. Сядь и успокойся. Это просто дурацкий сон.
Что-о-о?
Вот и утешили, называется.
– ЗАПОМНИ. ЗДЕСЬ НЕ БЫВАЕТ СНОВ. В ЭТОМ МИРЕ СОН – ЭТО ЛИШЬ ПРОСТОЙ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ОТДЫХА, ПРИ КОТОРОМ ВО ВСЕЙ ТВОЕЙ КОСТЯНОЙ КОРОБКЕ, НАБИТОЙ СЕРОВАТО-РОЗОВЫМ ЖЕЛЕ, РАБОТАЕТ ТОЛЬКО ДЕЖУРНОЕ ОСВЕЩЕНИЕ.
Вомбат огляделся и вытер пот рукавом. Не так уж часто приходилось видеть всю свою Команду спящей. Славные, обыкновенные ребята, безмятежные лица…
– ЧУЖИЕ.
Какой-то кошмарный, беспощадный зверь ворочался у Вомбата внутри.
– Чужие? Как могут быть чужими мужики моей Команды?
– МОГУТ, – гудело в голове. – ТЫ ЗДЕСЬ ПОСТОРОННИЙ. СТЫДИСЬ, – и горячий стыд мгновенно обжигал Вомбата до кончиков ногтей. – КАК МОЖЕТ ЧЕЛОВЕК ТВОЕГО УРОВНЯ, – нет, кажется, слово «человек» появилось в мозгу от бессилия ассоциаций. Не то, не то, – КАК МОЖЕТ СУЩЕСТВО ТВОЕГО УРОВНЯ ДОВОЛЬСТВОВАТЬСЯ МЕЛКОЙ ВОЗНЕЙ НА ЗАДВОРКАХ? ВСЕ ТВОИ «БОЕВЫЕ ОПЕРАЦИИ» ПОДОБНЫ ВОСКРЕСНОЙ СТРЕЛЬБЕ В ТИРЕ ПАРКА КУЛЬТУРЫ.
– Парк культуры, – удивился Вомбат, – откуда я помню это словосочетание?
– ВСПОМИНАЙ, ВСПОМИНАЙ, – настойчиво долбило в виски, – ТЕБЕ МНОГОЕ ЕЩЕ ПРЕДСТОИТ ВСПОМНИТЬ И ОТКРЫТЬ ЗАНОВО. КАЗИНО ЛАС-ВЕГАСА? КОСМИЧЕСКИЕ БИТВЫ С ЖЖАРГАМИ? БРОНЗОВОКОЖИЕ РАБЫНИ СЕТ «Н» САНГА? ВТОРОЙ ДИКТАТОР БУДЕТ СОБИРАТЬ ПЫЛИНКИ, КОТОРЫХ КОСНУЛАСЬ ТВОЯ БОЖЕСТВЕННАЯ СТОПА.
Саня улыбнулся во сне.
– Надо разбудить мужиков. Черт побери, что происходит? – Вомбат в бешенстве упал на колени и шарахнул кулаками по земле. Его крутило и корежило, как при падучей Юнга. – Не подхватил ли я эту заразу от Длинного Мохаммеда?
– ВЗДОР, – захохотало в голове, – ЭТО НЕ ПАДУЧАЯ, И ТЫ БОЛЕЕ ЧЕМ ЗДОРОВ. ТЫ ИЗБРАННЫЙ. ТЕБЕ ОСТАЛСЯ ВСЕГО ЛИШЬ ОДИН ШАГ – И ТВОИ ПАЛЬЦЫ БУДУТ ПЕРЕБИРАТЬ МИЛЛИОНЫ МИРОВ, СЛОВНО ЗОЛОТОЙ ПЕСОК.
Сознание медленно покидало Вомбата. Издалека эхом звучали последние слова.
– ЗАПОМНИ: ТЕБЕ НУЖНЫ ПРОВОДНИК И ЖЕНЩИНА.
