Мэрайя неопределенно пожала плечами:
— Думаю, что я останусь в одиночестве.
— Это будет хорошо для тебя?
— Почему нет? Я тебя тоже не представляю с женой и кучей друзей. Должно быть, и для тебя это хорошо.
Зайяд помедлил с ответом:
— Да, но дело в том…
— В чем?
— Мужчина может прекрасно себя чувствовать…
— А вот этого не надо, друг мой. — Мэрайя отрицательно покачала головой. — Даже не говори мне, что мужчина запрограммирован на странствия в одиночестве и ему никогда не потребуется связать себя узами с постоянным партнером. А также то, что женщине просто необходим мужчина для того, чтобы она чувствовала себя счастливой и состоявшейся.
Зайяд пожал плечами.
— Хорошо, я не буду этого говорить, ведь у меня не получится выразить это словами так же хорошо, как только что это сделала ты, — улыбнулся он.
Мэрайя улыбнулась в ответ. Этот парень был умен и чертовски красив, он заставлял ее почувствовать себя слабой во многих вещах. Она покачала головой:
— Думаю, я не имела в виду то, что возможно найти настоящее счастье с одним человеком. Я не верю в сказку о счастье на всю жизнь и не верю в родство душ.
— Я тоже не верю. Я всегда чувствовал себя более счастливым, когда был один.
Почему его признание так огорчило Мэрайю, если ее же собственное наполнило ее уверенностью?
Зайяд продолжил:
— Но я никогда не встречал женщину, которая чувствует то же самое.
— Ты удивлен?
— Очень, — ответил он. — Ты только и делаешь, что удивляешь меня, Мэрайя.
От его взгляда у нее стало тепло на сердце, она отвернулась и посмотрела на дорогу. Они всего лишь в одном квартале от дома Тары — это очень хорошо. Потому что еще пара минут, и она не выдержит и скажет Зайяду, что собирается поцеловать его и увлечь на заднее сиденье машины.
Она глубоко вздохнула и сказала:
— Поверни на следующем светофоре.
Комната, в которую их провели, была раскрашена в яркие, живые цвета. Зайяду показалось интересным, что женщина без зрения живет в такой яркой атмосфере. Мебель тоже соответствовала — там было много предметов красного, золотого и синего цветов, и, несмотря на это многообразие, комната выглядела очень удобной и комфортной, хотя там было и немного места.
Он также увидел гончарный круг, установленный в углу комнаты таким образом, что сидящий за ним смотрел на высокие окна, откуда дул легкий ветерок.
Когда служащий, проводивший их сюда, ушел, Зайяд указал рукой на круг и спросил Мэрайю:
— Кто же творец?
— Тара.
— Она живет здесь одна?
— Да.
— Но как же она может работать?
— Она — удивительная женщина, — улыбнулась Мэрайя. — Ее ничто не может остановить, особенно если она чего-нибудь очень сильно хочет.
— У меня гости, — раздался бодрый голос.
Зайяд поднял глаза и увидел высокую, стройную, длинноногую женщину лет пятидесяти с короткими светлыми волосами, которые чуть тронула седина. На ней было развевающееся оранжевое платье и в тон к нему — серьги. Она была очень красива, но дело было не только в ее внешнем облике. Эту женщину переполняли жизнь, счастье и открытая душа. Зайяд сразу понял, почему его отец обратил внимание на эту женщину.
Тара уперла руки в бока:
— Где же моя любимая Мэрайя? Почему она не бежит со всех ног, чтобы обнять меня?
— Я бы с удовольствием, Тара, — сказала Мэрайя. — Но я вчера вечером растянула ногу.
Услышав голос, Тара сразу направилась в ее сторону. Она села рядом с ней на кушетку, лишь едва нащупывая рукой.
— Ну, это не важно. Ты приехала, моя малышка, вот что главное. Ну, так что случилось с твоей ногой?
— Это просто небольшое растяжение. — Мэрайя посмотрела на Зайяда и улыбнулась. — Не беспокойся.
Тара наигранно рассердилась:
— Это мое право беспокоиться о тебе.
Мэрайя засмеялась:
— Я знаю.
— Значит, ты не сама приехала, не так ли?
Тара повернулась и посмотрела в сторону Зайяда.
— Так кто приехал с тобой сюда?
Зайяд отступил назад, ощущая странное чувство оттого, что Тара так легко обнаружила его.
— Как ты… — засмеялась Мэрайя — Ну, конечно.
Ну, конечно? Что это значит?
Он ведь не издал ни одного звука, не сделал ни одного движения, ничем не выдал своего присутствия здесь. Зайяд хотел знать, что это за чудо.
— Это мой сосед, — объяснила Мэрайя. — И мой друг. Он любезно согласился отвезти меня сюда, хотя я и так доставила ему немало беспокойства.
— О, моя девочка, ты просто очаровательна. — Тара встала, подошла к Зайяду и протянула руку. — Не так ли?
— Это так.
Тара сдвинула брови:
— А у этого друга есть имя?
Зайяд взял ее руку и поцеловал:
— Меня зовут Зайяд.
Замешательство, а потом и беспокойство отразились на лице Тары, она убрала руку. Все тепло, доверие и оживление исчезли, и Зайяд удивился тому, как хорошо она знала своего возлюбленного. Она знала даже имена детей…
— Вы голодны? — спросила Тара, быстро оправившись от своих чувств и отвернувшись от него.
— Немного, — сказала Мэрайя.
— Хорошо. Я приготовлю ланч, а потом мы поболтаем. Мне не терпится узнать, что случилось с тобой, а также выяснить, что заставило твоего соседа так далеко уехать из дома.
— Могу я помочь вам, миссис Хефнер? — спросил Зайяд.
Тара направилась в другую комнату:
— Нет, спасибо.
Когда они остались одни, Мэрайя повернулась к нему и сказала:
— Это было хорошее предложение, но она все любит делать сама. И она не миссис. Тара никогда не была замужем. Думаю, она была без ума от отца Джейн и не могла думать ни о ком другом, после того как он оставил ее.
Влюблена…
Зайяд разозлился.
— В чем дело? — спросила Мэрайя, глядя на него.
Зайяд покачал головой:
— Я просто подумал о том мужчине, который оставил ее.
— Настоящий подлец, правда?
— А ты откуда знаешь?
— Джейн мне рассказывала.
Зайяд почувствовал приступ гнева, вспомнив глупого помощника своего отца. Мысль о том, что его сестра думает, будто отец не хотел знать ее, была просто невыносимой. Не смотря на то, что мать его собственного сына хотела лишь богатства, Зайяд всегда говорил сыну только хорошее о ней и объяснял ему, что она не приезжает повидать его потому, что плохо себя чувствует, но все равно любит его.
