Я как-то попробовал заговорить с ротным о случившемся – но тот лишь нахмурился и оборвал разговор, заявив мне, что, мол, всё устроилось в лучшем виде, никто меня не трогает, а остальное – не моего ума дело. Моя осторожная попытка настаивать нарвалась на ледяное:
– Следует ли мне вспомнить о субординации, обер-ефрейтор?
И всё это время, само собой, никаких писем из дома. Как и с Далькой, я понятия не имел, что там творится. И это оказалось тяжелее всего.
29
Шифровка 36
Салим —Баклану.
Гладиатору переданы наработанные контакты – Ариец и Свирепый. Мною для контактов оставлены Бушмен и Сахара.
Шифровка 56
Баклан – Салиму, Гладиатору:
В преддверии времени "И" прошу довести до сведения центра состояние и боеспособность наблюдаемой вами части на сегодняшний день.
30
...И снова всё начиналось как тогда, перед Зетой. Бьющие по глазам красные отблески «тревожных» ламп. Душераздирающий вой сирен, словно нас атакует целая стая бомбардировщиков. И вновь – сотни раз отрепетированное соскакивание с постелей, одевание даже не за сорок пять секунд, а куда быстрее; и молчаливый, сосредоточенный бег к ожидающим на взлётке транспортам...
Отличие было только в одном – мы перестали быть новичками. Хотя нам предстоял всего лишь второй боевой выброс.
На сей раз даже Клаус-Мария не знал, в чём дело. Единственное, чем он поделился с нами, – мы пойдем целой эскадрой и высаживать нас станут вместе с тяжёлой техникой.
– Опять лемуры, что ли? – предположил Раздва-кряк, когда мы оказались уже на «Мероне» и перестала донимать невесомость.
– Что передают, Хань? – вместо ответа повернулся я к своему заместителю. Конечно, шансов очень мало, но какие-то крохи могли просочиться в сети.
– Пусто, командир, – лаконично отозвался китаец, быстро просканировав каналы. – Всё как всегда. Новости, развлекуха, шоу... ничего необычного.
– Дождёмся комбата, – заметил хладнокровный Микки. – Он скажет, как только сможет. В неведении зря держать не станет.
Это была чистая правда, и моё отделение с флегматизмом бывалых солдат ждало, когда командование соизволит объявить, где и во имя чего мы будем погибать; моё отделение, но не я. Едва отошёл первый шок поднятого среди ночи человека, навалилось совершенно мерзкое предчувствие чего-то донельзя отвратительного и грязного. Словно мне предстояло окунуться по уши в нечистоты.
Что такое? Почему? Опять Чужие? Но на Зете большой гарнизон, полностью развёрнутый по штатам военного времени моторизованный корпус, без малого пятьдесят тысяч человек; дивизия «Гроссдойчланд» принадлежала, подобно нам, к элитным частям рейхсвера, да и 3-я с 11-й танковые дивизии тоже не стройбаты. Что, положение смог бы кардинально изменить один-единственный наш батальон, чтобы поднимать его по тревоге, да ещё и ночью, и спешно бросать куда-то в неизвестность?
Вновь вспарывала молчаливый космос «Мерона»; как я говорил, на планеты она не садилась, и на ней наш батальон хранил второй комплект тяжёлого вооружения чтобы не тратить зря средства, таская его взад-вперёд с поверхности на орбиту и обратно. Мы вооружились до зубов. Шло время, а мостик молчал. Валленштейн безмолвствовал.
Так продолжалось довольно долго, пока даже самые стойкие в отделениях не выдержали. И не принялись строить свои предположения, одно другого цветистее и краше.
Четыре дня мы протомились в полной неизвестности. Связи ни у кого из нас с «землёй» не было и быть не могло, так что при всём желании никакой шпион, окажись он на борту, не смог бы передать своим ничего ценного. Скорее всего, прикидывал я, Валленштейн сам не получил ещё никакой задачи. А такое может произойти, только если имперское командование захвачено совершенно врасплох, попало в цейтнот и, самое главное, не знает, как реагировать на случившееся.
Излишне говорить, что меня терзали самые чёрные подозрения.
На пятый день мы вывалились из подпространства, словно мешки с картошкой. «Мерона» и три грузовика. «Танненберг» прибыл в полном составе, оставив на Новом Крыму крошечную «комендантскую группу».
И только теперь Валленштейн обратился к нам. Когда даже самые стойкие бросили заключать пари на смысл и цель нашего нынешнего задания.
Голос оберст-лейтенанта как никогда наполняли металлические нотки. Казалось, к нам обращается машина, не человек. Фатих даже высказал предположение, что голос командира батальона был смоделирован на компьютере.
– Зольдатен. Нам предстоит тяжёлая работа. На Сильвании... – он сделал паузу и словно с усилием проговорил: – На Сильвании восстание. Часть подданных Империи... обернула оружие против законной власти. Часть... часть войск гарнизона оказалась на стороне мятежников. Им... удалось захватить значительные запасы оружия и боеприпасов. Они... хорошо подготовлены и умеют сражаться. Готовьтесь к серьёзной драке. Но... – Валленштейн не был бы Валленштейном, не попытайся он как-то ободрить нас в конце речи. – Но будем радоваться, что на сей раз нам не придётся столкнуться ни с какими чудовищами!
И всё. Коротко и неясно.
Отделение загудело пчелиным роем.
Сильвания. Ещё один двойник Земли, подобно Новому Крыму. Примерно такое же соотношение суши и моря. Сильвания переживала эру расцвета рептилий, соотносимых с нашими динозаврами. Почти всю территорию покрывали леса, ещё более густые и непроходимые, чем на Зете-пять. Правда, тут не было разумной жизни. Колонию здесь основали довольно давно, больше века назад, но в эндогенный ландшафт старались не врубаться, особо ретиво размахивая топором. Обживали речные долины, высокогорье, холмистые плато, океанское прибрежье. Сильвания славилась своими курортами.
То, что здешние поселенцы восстали, – ещё более удивительно, чем мятеж некогда мирных лемуров на Зете-пять.
...Потом нас, обер-ефрейторов, собрал лейтенант. Выглядел он так, словно не спал всю ночь.
– Короче, дело такое, – без предисловий начал он, высвечивая большую трёхмерную карту. Я увидел морской берег, вплотную подступившие к нему горы и широкую речную долину, голубым и зелёным росчерками пересекающую коричневую полосу приморского хребта. В устье реки стоял город.
– Противник занимает позиции здесь и здесь, – каким-то каркающим, злобным голосом бросал лейтенант. – Как видите, вот тут – мост, без которого нам не обойтись. Он на единственной дороге от космопорта в этой части планеты. Командование не хочет сажать тяжёлые транспорты вне поля. Якобы они наносят слишком большой ущерб экологии. – Лейтенант скривился, давая нам понять, что он думает обо всей экологии вообще и о принимавших это решение в частности. – Поэтому «Танненберг» должен осуществить скрытную выброску и на северном, и на южном берегах реки. Мост сильно укреплён. Поэтому атаковать будем с двух направлений. Весь план операции разработан в соответствии с принципами блицкрига, как никогда потребуются чёткость и слаженность действий. Космопорт, само собой, занят крупными силами противника. Ими займутся другие части нашей дивизии. Наша задача – мост. Как только порт будет открыт, двинутся обычные армейские части. К моменту их подхода мы уже должны овладеть мостом. Авиация перебрасывается также, так что надо надеяться, что поддержка с воздуха у нас будет. По данным космической съёмки, у противника стационарная ПВО, так что... – лейтенант вздохнул. – Так что это будет война по всем правилам, ребята. Теперь смотрите, вот их система...
