— Тэсс?
— Да.
— Посмотри на меня.
Трусость была ей несвойственна, и она подняла на него глаза. В животе словно защекотало: настолько сексуально он выглядел, со своими небрежно взъерошенными волосами, взглядом из-под тяжелых век, пылающими щеками.
— Что случилось? — спросил он, сумрачно взглянув на нее.
— Этого нельзя допустить.
— Это уже случилось.
Он был прав. Они начали что-то, и как можно было теперь отступать?
— Я была полусонной, Дэмьен, и мне было так хорошо…
— Не пытайся притворяться, что ты не хотела этого, Тэсс, потому что…
— Нет. — Она покачала головой. — Я действительно хотела этого, но теперь…
Его глаза были дьявольски темными и опасными.
— И теперь? Что?
Она уставилась на него, пытаясь придумать ответ. Если она, солгав, поступит жестоко, это не помешает ему желать ее. Но вряд ли остановит флирт и фривольные моменты. Этого она хотела?
Нет, но она не могла допустить, чтобы он узнал ее тайну. И поэтому защитит себя любой ценой.
— Теперь я знаю, что нечестно продолжать это, — сказала она спокойно.
Он поднял бровь:
— О? Как так?
— Потому что, когда я целовалась с тобой, то думала… — Она остановилась. Она не могла.
У него был такой вид, словно он готов был убить ее. Наконец Дэмьен прорычал:
— Говори до конца, Тэсс.
— Нет.
Он посмотрел на нее, повернулся и ушел.
Ее сердце застучало в груди. Это было смешно, безумно и по-детски. Она была взрослой женщиной, в конце концов.
Его рука была на двери, когда она окликнула:
— Постой. Подожди, Дэмьен.
Он обернулся через плечо, сказал с равнодушием в голосе:
— Что?
— Это неправда.
Он ничего не сказал.
Она продолжала:
— Это неправда. — Она выдохнула. — Нужно было как-то остановить тебя, поэтому я солгала. Ты был прав. Мне нравилась каждая секунда, когда ты целовал и прикасался ко мне. Мне давно уже не было так хорошо. Но другого способа остановить тебя я не придумала.
Сжав челюсти, он прислонился к двери:
— Почему?
Она покачала головой:
— Мне сложно ответить на этот вопрос.
Он стукнул кулаком в дверь:
— Черт возьми! Слушай, Тэсс, это нелепость.
— Возможно. Но для меня это — моя жизнь.
Он выругался.
— Дэмьен, я возвращаюсь в красный дом завтра.
— Ты никуда не пойдешь, — с угрозой проговорил он, взгляд его был жестоким и пристальным. — И предупреждаю тебя: не втягивай меня в это снова.
Он больше ничего не сказал, повернулся, схватился за ручку двери и широко распахнул ее. Через секунду он ушел.
Тэсс откинулась на подушке, чувствуя себя несчастной и одинокой. И что еще хуже — на подушке остался его запах.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Поскольку первая неделя ремонта приближалась к концу, красный дом приобрел совершенно иной вид. От старья Тэсс безжалостно избавилась: теперь тут были новые рамы, новая плитка, новая ванна и туалет, новые кабинеты и новые люстры. Тэсс настойчиво трудилась, с некоторой помощью Дэмьена и нескольких субподрядчиков.
Сегодня выкладывали красивые винтажные полы, которые заказала Тэсс. Обычно дом красили до настила полов, но из-за ее травмы все пошло не так, как всегда.
Удостоверившись, что работа движется, Тэсс попросила, чтобы Дэмьен отвез ее к Джексону выбрать новую мебель для кухни.
Хотя ноге было намного лучше, поездка все же была проблемой.
Они не говорили ни слова о прошлой ночи ни в красном доме, ни по дороге к Джексону, ни по пути к магазину «Хаббардз Тайл энд Стоун». Тэсс полагала, что все к лучшему. Лучше всего сделать работу и покончить с этим. Никакой путаницы, никаких извинений и никаких раскрывшихся тайн. Но, с другой стороны, ей так не хватало близости, которая возникла между ними вчера вечером, наслаждения, его горячих губ и поцелуев.
Пока продавец сновал около нее, Тэсс провела рукой по черному граниту, который она выбрала. Она вздохнула:
— Это великолепно. — Потом она указала на чистый белый камень. — Но это практично.
Дэмьен закончил разговор по сотовому телефону, затем заявил сухо:
— Ты знаешь мое мнение относительно того, что практично.
— Знаю.
— Ну, тогда ты знаешь, что выбрать.
Тэсс попросила продавца оставить их на минутку, потом повернулась к Дэмьену:
— Ты всегда себя так ведешь в делах?
— Как?
— Расточительно. Я не могу понять, как ты при этом делаешь много денег.
— Не во всех проектах.
Она не хотела ссориться и заговорила мягче:
— Если ты собираешься продать дом, каков смысл отделывать его с таким пристрастием и вкладывать в него душу?
Он удивился:
— Кто тебе сказал, что я собираюсь продать его?
Его телефон зазвонил снова. Он посмотрел на номер, затем отправил звонок в голосовую почту.
— Так что ты собираешься сделать с ним, Дэмьен? — допытывалась она, словно его ответ был для нее вопросом жизни и смерти. — Держать его как инвестиционный резерв?
— Не знаю.
— Передать его следующему поколению Сауэров? — настаивала она.
Он пожал плечами:
— Возможно. Но это будет через некоторое время. Мне стоило бы жениться сначала.
— Тебе не нужно жениться…
— Если я собираюсь заводить детей, то придется.
Тэсс замолчала, прекратила задавать вопросы, на которые она не хотела получать ответы. От мысли о Дэмьене, имеющем детей с кем-либо еще, ей стало физически плохо. Думать о том, что при этом он должен будет выполнять супружеские обязанности, было невыносимо.
Странно, но раньше она никогда не думала об этом. В течение всех шести лет жизни с Генри в ее голове никогда не появлялась мысль о том, что Дэмьен Сауэр женится и станет отцом.
И теперь он говорил об этом так, как если бы это могло действительно произойти.
Опасаясь, что он прочитает ее мысли по глазам, она отвела взгляд, сделав вид, что разглядывает гранит. И как бы между прочим усмехнувшись, произнесла:
— Просто не представляю тебя семьянином. Нет, только не это!
— Я — старомодный парень, Тэсс.
